Не бесите боевых грифонов, или любовь на краю света

– Красота же получается, вы не находите? А? И всё бы ничего, но вы… – король устремляет пылающий лазурью взгляд на Норфолка, – подыгрываете заговорщикам!

– Ваше Величество!

– И ваша супруга, оказывается более верной, чем вы.

– Ваше Величество.

– Какая ирония!

Герцогу нечего сказать.

– Джоан?

Теперь неуютно мне, хоть я и не чувствую за собой никакой вины.

– Почему вы решили, что супруга герцога не виновна?

– Яд, Ваше Величество.

– Что с ним не так?

– С ним-то как раз всё в порядке: настолько сильный, что оказывает воздействие на того, кто с ним работает.

– Вы поняли, чем отравили королеву?

Киваю.

– В горных бурных реках, в ледяной воде с сильным течением водится крошечная рыбка – сехай, что на языке некоторых народностей, живущих на окраине Приграничья, ближе к горам, означает «невидимка». Её тело почти прозрачно. Рыба часто режется об острые камни и, чтобы процесс заживления проходил быстрее, питается водорослями, растущими на самой глубине. Растения смертельно ядовиты – ожог на коже проходит не один месяц. Но не для рыбы, что плавает в ледяной воде. Зато попадая в тепло, яд начинает приобретать силу, а уж если дождаться процесса гниения…

– Мы же отловили и уничтожили всех, кто занимался ядом после покушения на меня? – король побледнел.

– Именно. И за эти полтора года в столице вряд ли появился мастер, способный составить такой изысканный яд: нужно очень хорошо знать, как вести себя, чтобы самому не погибнуть.

– Получается, яд откуда-то привезли? – Альфред нахмурился.

– Герцогиня столицу не покидала, – продолжала я рассуждать. – К тому же я почти уверена, у того, кто находился рядом с ядовитыми парами, вокруг рта и глаз должна появиться чёрная полоса, едва заметная, но она должна быть.

– Её легко можно скрыть пудрой, – заметила Эйлин. – Но…

– Ваше Величество? – меня вдруг осенило. – Вы случайно труп служанки или камеристки во дворце не находили?

Глава двадцать первая

– Почему ты сразу не пришла ко мне, Джо? – рычал сквозь зубы король.

– Зачем было арестовывать Норфолка? – парировала я.

Так мы ворчали друг на друга, пока его величество самым романтическим образом нёс меня на руках к свету из подземелья. Я переутомилась так, что едва стояла на ногах. Лее всё объясним утром, а до остальных нам дела нет.

– Джо, – мы добрались наконец до моих покоев.

Король отворил дверь и донёс меня до кресла, осторожно, словно древний артефакт (что вот-вот взорвётся), опустил на мягкий, уютный бархат. За окном воет ветер: осень добралась-таки до столицы. Скоро пойдут дожди, а здесь, в замке, горит камин и так тепло, что совсем не хочется думать о плохом.

Я тяну ноги и руки к огню, король усаживается напротив.

– Мне пора оставить вас с Леей в покое, – смеюсь. – А то вы так долго будете договариваться.

– Джоан! – его величество хмурится, но только для виду.

– Тебе повезло с женой, Альфред. Как и Норфолку.

Надо же. В первый раз произношу имя герцога без внутренней дрожи. Неужели.

– Меня удивила герцогиня, – кивнул король. – От её супруга я чего-то такого ожидал, но от неё самой.

– Зачем ты его арестовал?

– Он пытался организовать побег. Из моей темницы.

– И что ему за это будет?

– Отправлю в ссылку, – Альфред пожимает плечами. – На юг. С женой. И они между собой разберутся, и всех злоумышленников там герцог вычистит со злости.

Я посмотрела на короля с уважением. Вот она, привычка мыслить масштабно в интересах государства, даже когда речь идёт о любви.

– А сейчас? – я поёрзала в кресле, чувствуя, что уже прихожу в себя, и мне не терпится докопаться до сути всей комбинации монарха.

– Герцогине в подземелье неуютно. Страшно. Пусть утешает, может, так они поладят быстрее. До чего-то. Или до кого-то, – король безжалостно смотрит на меня. – Месяцев через девять.

– Камень и ей подобрать будет надо, – киваю я и вдруг вижу его перед собой: квадратные строгие грани, глубокий, насыщенный цвет синий-синий… Замечательно! И где я на берегу горной реки возьму драгоценный камень?

– Ты как? – вдруг тревожно спрашивает у меня король.

– А? – очнулась и посмотрела на свои руки, удивляясь, почему камня в них нет. – Хорошо.

– Я тебя… не обидел?

– Тем, что хочешь, чтобы у Норфолка с женой всё было хорошо? Нет.

– Прости, – король целует мою руку. – Ты лучшая.

– Согласна. А теперь, Ваше Величество, потрудитесь распорядиться, чтобы меня выпустили в конюшни! Мне Колокольчика проведать надо.

– Лекарь.

– Альфред. Я тоже лекарь, – перебивать короля невежливо, но мне можно, я болею…

– Ладно. Завтра после того, как ты выспишься.

– Договорились.

Ночь проходит спокойно. Я просто сплю. И это хорошо. Просыпаюсь довольная, отдохнувшая, готовая любить мир, особенно если эта возня в моём гардеробе прекратится наконец! Резко распахиваю дверь, чтобы узнать, кто там явился по мою душу.

– Госпожа, – кланяется девчонка, протягивая мне платье со шлейфом.

Прелесть какая. Колокольчик придёт в восторг, а уж мне как удобно будет в конюшне…

– Ну уж нет, – ворчу, а про себя думаю: надо бы что-нибудь сделать с защитой покоев. – Можете быть свободны.

Ну не чувствую я себя в безопасности, когда кто угодно может вот так зайти и испортить мне с утра настроение шлейфом.

Горничная обиженно фыркает, но уходит.

В гостиной накрыт завтрак. Что хорошо, потому что голод я чувствую сильный, и это тоже прекрасно, значит, всё возвращается на круги своя. Вздыхаю, глядя на аппетитные блюда, и возвращаюсь в спальню к коробу. Без проверки на яд во дворце я ничего в рот не возьму! Надо будет и королеву научить создавать такое зелье, очень удобно. Магии для этого надо всего ничего, да и состав простейший.

Открываю и безуспешно роюсь в своих запасах. Пусто. Всё ушло на грифонов.

Ладно, не так уж сильно мне хочется есть. Пойду к Колокольчику, а потом вернётся магия, наварю на год вперёд! Всего. Вёдрами.

Стоит мне оказаться за дверью, как от стены отделяется мужская фигура. Он что? Серьёзно решил, что своим стремительным появлением может меня испугать?

– Чем обязана? – холодно интересуюсь у господина.

– Позвольте представиться. Маркиз Роунмар.

Где-то я это уже слышала. Ну конечно! Сторонник моего ареста, королевский распорядитель, у Альфреда ещё такое лицо было, когда он о нём говорил. Будто его величество лимон проглотил. Целиком. Не жуя.