Не бесите боевых грифонов, или любовь на краю света

В ее глазах мелькнуло искреннее, какое-то детское удивление и... надежда.

– Вы действительно верите в мою невиновность?

Милосердная, дай мне сил.

– Вы знаете, чем отравили королеву?

– Ядом.

Спокойно, Джо. Спокойно. Дышать. Что-то ты нервная стала последнее время. С чего бы это?

– Кто мог подлить его королеве в отвар, который я прописала? Вы же были рядом? Ну? Пожалуйста, вспомните. Это очень важно.

Девчонка задумалась. Действительно задумалась. Спокойно, обстоятельно, без истерики. Уже хорошо.

Так мы и сидели: узница – завернувшись в тёплый плащ, я – скрючившись на коробе.

– Кажется… – вдруг очнулась она, но в ту же секунду мы вскочили обе, услышав где-то рядом грохот рухнувших тел.

Миг, и у меня в руках взведенный арбалет, а позади меня… Шипение и вспышка – на кончиках пальцев герцогини Норфолк змеится любимое заклинание её мужа – молния. Так вот почему меня силой сносит с краешка короба: любимая фрейлина королевы – боевой маг! И не самый слабый.

А вот и супруг явился, лёгок на помине, врывается в подземную тюрьму.

Просто прекрасен! Глаза горят, плащ развевается. Хорошо хоть голову пригнул, проходя под аркой, а то звон был бы на весь замок.

– Эйлин, – командует он, гремя ключами. – Уходим!

И тут Норфолк замечает меня:

– Джо?!

…

Вскрик герцогини. Я ругаюсь сквозь зубы, убираю взведенную пружину арбалета, чтобы болт не соскочил. Хватаю короб и несусь ко входу, я слышала, как падали тела охранников, им надо помочь, если ещё не поздно.

Норфолк кидается наперерез, преграждая путь:

– Они живы, – говорит герцог, схватив меня за плечи. – Я не сошёл с ума, Джоан, это же… свои.

– Совсем спятил?

Вырываюсь изо всех сил, жаль, магии нет, а то я бы его приложила, честное слово!

– Моей жены никто не коснётся, – рычит он, но меня всё-таки отпускает. – Я поклялся, что она будет в безопасности. Любой ценой.

– Если ты её похитишь… Как ты не понимаешь? Это же всё равно, что кровью расписаться в смертном приговоре! Практически открытое признание вины, – кричу, стараясь заглянуть в глаза и увидеть там хоть проблеск здравого смысла. – И это не говоря уже о том, что ты станешь изменником.

– Плевать.

Милосердная. Норфолк смотрит на меня, как… Как на врага. И пусть уже в подобных эмоциях нет никакого смысла, но это больно. Всё равно больно. Пусть я больше не его возлюбленная, пусть он перестал быть моим каждым вздохом (по крайней мере, я хотя бы уже начала привыкать к этой мысли), но мы не враги друг другу.

Не враги.

– Я не хочу причинять тебе вред, Джо, – услышала, словно в ответ на свои мысли. – Не хочу применять магию: это риск, ты ещё не оправилась, и я не знаю, что будет, если обездвижу тебя. Но один шаг, попытка поднять тревогу, и я…

Он подходит к темнице, открывает решётку.

– Норфолк. Подумай. Кто-то подставил твою жену. Это повод разобраться, но никак не бунт затевать.

– Пока будут разбираться, герцогиню Норфолк казнят, – ответил, не поворачиваясь, выдернув девушку за руку из полумрака и заводя её себе за спину.

– Я никуда не пойду, – тихий, но уверенный голос Эйлин отражается от стен. – Не желаю быть бунтовщицей.

Норфолк бледнеет лицом, сжимает кулаки и шипит сквозь зубы:

– Кто поверит, что дочь герцога Абикорна, казнённого за заговор и мятеж, не причастна к покушению на королеву? Не желаешь. А чего ты желаешь? Обратиться в хладный труп? Ещё немного, и кто-нибудь явится в темницу убрать концы. Странно, что этого до сих пор не произошло, я никак не могу понять, почему?

– Может быть, потому, что заточение герцогини Норфолк – хорошо организованная ловушка? – раздаётся голос его величества.

Кланяемся все втроём.

– Признаться, вы меня все удивили сегодня, – король был спокоен, но зол. Крылья носа подрагивают, лазурь в глазах застыла, словно бы заледенела…

Замечаю, что одет Альфред в форму королевской стражи, то есть я или прошла мимо него, или…

– Да, Джо, – улыбается, но всё ещё злится, – твой короб по-прежнему неподъёмный.

Его величество поворачивается к Норфолку и между ними начинается безмолвный поединок: глаза в глаза, настолько долгий, что я чувствую, как по спине стекает пот…. Герцог лишь ещё больше распрямляется под королевским взглядом, сколько я знаю Норфолка, никогда не видела его сгорбленным или поникшим.

– Рон, – печально говорит король, – откуда такое недоверие?

И вдруг происходит невозможное: герцог Норфолк опускает глаза.

– Сударыня, вы тоже удивили меня, – взгляд короля обращается к Эйлин.

Та же гордая осанка, те же высокомерно поджатые губы, тот же огонь в глазах. И я принимаю: Норфолк и его жена – похожи. Не внешне. Нет. Эти двое из одного теста. Они по-настоящему подходят друг другу. Красивая пара…

Герцогиня кланяется легко, изящно, даже… кокетливо, словно она не в темнице, а на дворцовом приёме.

– У меня действительно нет ни малейшего желания казнить вас. Конечно, в том случае, если вы не виновны. Однако смотрите, какая интересная комбинация получается у нашего противника… – Альфред, заложив большие пальцы за перевязь, начинает мерить шагами темницу – ни дать ни взять профессор, объясняющий материал нерадивым студентам! – Давайте представим, дамы и господа. Только представим! Что заговорщикам удалась их диверсия. Итак. Королева… – голос его величества дрогнул, – королева мертва. Джо под судом. Что получается? А? Ну, ну, смелее! Получается, у меня нет ни жены, – он принялся загибать пальцы, – ни наследника, ни… друга.

Я обхватываю себя руками, от слов короля бросает в дрожь.

– Идём дальше! Я арестовываю герцогиню Норфолк. Герцог, – король кивает на Рона, – устраивает бунт. Минус ещё один сторонник – самый преданный, самый верный, единственный, кто остался на стороне короны, когда меня заманили в ловушку на юге.

Еще один круг по темнице. Его величество возбуждён: глаза горят, плотно сжатые губы растянуты в тонкую, злую, саркастическую улыбку. Альфред прав. Он всё верно просчитал, но мне почему-то отчаянно хочется стереть это выражение с его лица.

– И финальным аккордом – полёт грифонов и звуки фанфар – в столицу мчится Ролан, – его величество поднимает обе руки вверх. – Его невеста арестована!

Норфолк дёргается, как от пощёчины, с ненавистью смотрит на меня, а я… шепчу, не к кому особо не обращаясь, потому что, следя за мыслью Альфреда, наконец, понимаю, насколько мастерски, точно и тонко всё продумано, действительно до мелочей.

– Он прилетит спасать меня и… устроит бунт.

Замок замер, даже осветительные кристаллы перестали потрескивать. Тихо, мы все смотрим друг на друга, стараясь не дышать.