Не оставляй меня
Шрифт:
Адель не знала, что делать. С одной стороны – начальник Службы Безопасности прав: именно его халатность привела к трагедии. Исполняй он свои обязанности хоть чуточку лучше, и гибели королевской семьи можно было избежать. И уж тем более – смерти Коста и его семьи. Два взрыва подряд – это даже не халатность. Это – преступление!
Адель очень хотелось схватить ручку и поставить свою подпись немедленно, а потом отдать приказ о немедленном аресте и начальника СБ, и его заместителей… И возродить давно забытую смертную казнь.
Вместо этого она медленно сложила похрустывающую под пальцами бумагу пополам
– Как посмели вы обратиться ко мне с подобной просьбой? – голос королевы не предвещал начальнику Службы Безопасности ничего хорошего. – Еще не остыли тела моих родителей и брата, и их убийцы потирают руки, довольные успехом. И в этот момент вы, вместо того, чтобы искать преступников, решаете уйти на покой? Ну уж нет! Принесите мне их головы. И только тогда можете надеяться на спокойную старость.
Адель едва сдерживалась. Ей хотелось кричать, визжать, топать ногами, кинуться на стоящего перед ней мужчину с кулаками, наконец! Но только ему было под силу распутать этот клубок заговоров, найти ниточку и выйти на заказчиков. Ради этого стоило забыть о гневе. И поступить так, как обязывало положение и ситуация.
Взгляд мужчины изменился. Вместо затравленного выражения в нем зажглось упрямство. И уверенность. Адель тихо перевела дух – она не ошиблась! Тот, кто много лет служил щитом её отцу, переживал трагедию как личную. Король был для него не просто правителем – личным другом. И сослуживцем – много лет назад судьба свела в Академии Наследника и потомственного военного.
Адель больше не сомневалась: заказчики убийств будут найдены. Их хоть со дна морского достанут, а если понадобиться – то и из самой преисподней. Улыбка Канцлера служила тому подтверждением.
Начальник Службы Безопасности вернулся на свое место и открыл принесенную папку:
– Если позволите…
Адель внимательно слушала доклад. Как она и подозревала, ниточки заговора уходили к границе соседнего государства. Риллес никак не желал успокоиться и признать, что после проигрыша в войне потеряла часть территорий. И хотя с той поры минуло полтора столетия, спорные территории не давали им покоя.
– У вас достаточно доказательств? До сих пор Риллес старался действовать дипломатическими путями. Опускаться до убийства практически всего правящего дома… Если это будет доказано, им придет конец!
– Они очень осторожны. Как только стало известно о провале, заказчик обрубил все хвосты. Мы отставали от них ровно на шаг – тела задействованных наемников еще не успевали остыть…
– Наемники?
– Высшего уровня. Х данные даже не во всех мировых базах есть. Мои ребята провели по-настоящему хорошую… -- начальник Службы Безопасности осекся, поняв, о чем говорит. – Простите, ваше Величество.
Адель кивнула.
– Пожалуйста, перешлите мне всю информацию по закрытому каналу…
– В этом нет необходимости, - вмешался Канцлер. – Вашему Величеству не стоит заниматься этим делом. Есть другие…
– Господин Канцлер, а вы не много на себя берете? – возразил премьер-министр. – Напомню, речь идет об убийстве Главы Правящего дома и Наследника. Вполне естественно, что королева желает взять это дело
под особый контроль! И ваше Величество, - повернулся он к Адель, - позвольте оспорить решение оставить на посту Начальника Службы Безопасности.– Но…
– Я не принимаю ваши возражения! – прервала девушка зарождающийся спор. – Господин Канцлер, отставка Начальника Королевской Службы Безопасности и доклад о покушениях – вся причина, по которой вы нас тут собрали?
– Разумеется, нет, Ваше Величество. Соизвольте выслушать доклад о настроениях простых жителей.
Они волновались. Напуганные терактами, боялись, что у слишком юной королевы не хватит сил удержать страну на грани катастрофы. И их опасения не были такими уж беспочвенными: в южных районах за несколько недель не выпало ни капли дождя. Солнце выжигало землю, и даже виноградники начали засыхать.
На западе напротив – не выпало ни одного солнечного дня.
– Если так будет продолжаться, урожай зерновых и корнеплодов пропадет на корню.
Но вести с побережья оказались не менее трагичными: косяки промысловой рыбы словно специально обходили территориальные воды королевства.
– Ваше Величество, если так будет продолжаться, встанет вопрос о вашем смещении и назначении регента. Мы не можем потерять страну из-за недостойного правителя.
Адель молчала. Судьба королевства на самом деле зависела от неё больше, чем от кого-либо прямом смысле этого слова. И как противостоять навалившимся несчастьям, она не знала.
– Возможно… - она почти согласилась на регента, все же младшую дочь не учили управлять государством.
– Бред! – перебил её Канцлер.
В зале снова повисла тишина. Малый совет мог предложить королеве регента. И даже вынести предложение о смене престолонаследования. Но перебить королеву! Это считалось неслыханной дерзостью. Сохранять приличия следовало всегда и везде, даже, когда весь мир летит в тартарары!
– Прошу прощения, Ваше Величество, - опомнился канцлер. – Мои слова о бреде относились не к вам, но к моему уважаемому коллеге. Что за сумасшедшая мысль – назначить регента? Наша королева совершеннолетняя и пребывает в здравом уме и твердой памяти.
– Но вы же не будете отрицать, что количество катастроф…
– Вы все забыли, -- повысил Канцлер голос, заглушая оппонента, - что состояние королевства зависит не только от правящей семьи! Мы, его жители, тоже несем ответственность за происходящее! Допустить гибель короля и его жены, затем сразу же – Наследника с семьей… Вам не кажется, господа, что это слишком? И что Небо могло счесть это достаточным преступлением? Ибо наша задача – беречь и хранить королевскую семью, к славе и процветанию Эллодии!
Ему не осмелились ответить. А Адель в очередной раз убедилась, что лучшая оборона – наступление. И что любой факт можно повернуть так, как выгодно на данный момент, независимо от того, как все на самом деле. Девушка едва сдержала дрожь, большая политика пугала, и сейчас – больше, чем когда-либо.
А канцлер не давал опомниться. Он напоминал прокурора, что обличает людские грехи перед высшим судом, и его голос гремел, подобно раскатам грома:
– Надеюсь, вы все согласитесь, что жизнь Её Величества – наивысшая ценность страны? Если сейчас она погибнет…