Небо в огне

– Хссс, - Хифинхелф разглядывал зыбкую зелёную стену, окружившую крепость, и тонущие в зарослях дома. – Зачем тут поссадили тросстник?

– Откуда у них вода? – зашевелилась в седле Аманкайя, оглядываясь по сторонам.

– Хекоу – большой город, тут даже в застенье есть водоводы, - сказал жрец, глядя сквозь зелёные ограды на каменную крепость. Золотые пластины по-прежнему горели на её стенах и окружали ворота, и за бойницами сверкали щитки доспехов и наконечники копий.

– Я не вижу тут Гларрхна, - прошептала Аманкайя, привставая в стременах. – Ни одного из них. Только Айкурты и… это, должно быть, Существа Сиркеса?

– Они, - кивнул Хифинхелф, разглядывая утробно ревущее создание, погребённое под грудой олеандровых веток. – Помню, раньшше этот город охраняли воины-Ингейна – у них ссвоя броня, прочные ссиние пласстины по вссему телу. Помнишшь их, Алссек?

– Ингейна? Из Чундэ? – слегка оживился жрец. – Да, славные воины. Представляю, каково им видеть Айкуртов на пристани Хекоу…

– Боюссь, некому уже их видеть, - шевельнул хвостом иприлор. – Нет ссиней чешшуи на сстенах…

Аманкайя вздрогнула и вжалась в спину Алсека.

– Здессь осстановимсся? – иприлор натянул поводья, рассматривая обнесённые оградами дома. Тут, в застенье, здания не сливались в кварталы – стояли поодаль друг от друга в кольце небольших грядок, пышных кустов и старательно выращенных деревьев. Сейчас ни того, ни другого не осталось, одни пни торчали из земли, а над ними пытались сомкнуть ветви раскидистые «деревца» Сафлы. Они поднимались на пять локтей над землёй, и влага, как видно, всё же доходила до их корней – на ветвях виднелись крошечные бутоны, и листья не выглядели жухлыми.

Куман, фыркая от резкого запаха помятой листвы, перебрался через невысокую ограду и втиснулся под навес над водяной чашей. Хифинхелф отвёл его морду от ледяной воды и помочил ему нос тёплой влагой из бурдюка. Куши недовольно рыкнул.

– Хаэй! – Алсек, подойдя к двери, посмотрел на плотно закрытые ставни и нагнулся за камешком. – Почтенные жители Хекоу!

Дом молчал, и от давно погасшего очага тянуло холодом, но чаша у стены была полна до краёв – кто-то открыл трубу водовода на рассвете, и кто-то намеревался сюда вернуться.

– Может, они уехали? – со слабой надеждой спросила Аманкайя, неохотно выбираясь из седла.

– Тем лучшше, - буркнул Хифинхелф. – Но мессто жилое.

– Не видел я такого, чтобы все уходили из большого дома, - покачал головой Алсек. – Старик, или ребёнок, или хозяйка – кто-то должен был остаться. Может, задремал? Хиф, подожди тут…

Он сбросил морок и поднял ладони к небу в благодарственном жесте. «Надеюсь, так я жителей не напугаю. Им и так, должно быть, жутко…»

– Алсек, я тоже пойду, - прошептала Аманкайя, прикасаясь к его руке. Жрец нахмурился.

– Лучше бы тебе остаться с Хифинхелфом. Он защитит тебя, если что…

Алсек вошёл под шуршащую завесу и ещё раз окликнул селян. Никто не отозвался, и полумрак лестничного колодца показался изыскателю густой, непроницаемой мглой.

– Ничего не слышно, - прошептала колдунья, выбираясь из-за его спины. – Даже ящериц нет.

Луч светильника скользнул по стене, заглянул в приоткрытую кладовку и не нащупал ничего, кроме каменного пола. Алсек вошёл в комнату, направил свет на дальнюю стену, - кладовая была пуста. Ни короба с земляными клубнями, ни полос сушёного мяса, ни пучков пряных трав, - даже циновок не было на полу.

– Дрянная стража из Айкуртов, - пробормотал жрец, отгоняя тревогу. – Тут людей ограбили дочиста, а они корабли ломают.

Сверху послышались шаги – Аманкайя спускалась с жилого этажа. Она заглянула в пустую кладовую и поёжилась.

– Там две циновки на полу, и больше ничего, - прошептала она.

– А тут нет еды, - Алсек обвёл комнату рукой.

– Тут есть кувшины и миски, - Аманкайя заглянула в мойку. – И нож.

– Зген всесильный! Странные воры тут побывали, - покачал головой Алсек. – Пойдём-ка отсюда, Аманкайя, пока это на нас не сва…

– Стой! – красный луч сверкнул на пороге, опалив ноги жреца жаром. Край дверной завесы почернел и свернулся. Напротив двери с палицами наперевес стояли двое стражников, а чуть поодаль замерло, наклонив голову и расставив лапы, громоздкое серо-бурое существо. Его бугристую шкуру скрывал толстый тростниковый доспех, живот и локти прикрывали измятые бронзовые пластины, на левом плече сверкал тёмно-синий составной щиток, на левом желтел длинный ящеричий череп с обломками зубцов на темени и затылке. «Кости Ингейна?!» - Алсек стиснул зубы.

– Руки на виду! – прикрикнул на Алсека один из Ти-Нау. Жрец с содроганием увидел жёлтый свет в его глазницах и высохшую побагровевшую кожу, туго обтянувшую кости. Красные пятна на лице напоминали ожоги.

– Вам не о чем тревожиться, могучие воины, - Алсек показал пустые ладони. – Я лишь ищу, где остановиться на ночь. Вы не видели хозяев этого дома?

– Иди сюда, - махнул рукой второй стражник. – Подними руки и повернись спиной. Медленно!

– Во-ор, - прогудело Существо Сиркеса, показывая кривые клыки. – Жра-ать.

Его глаза едва виднелись в складках толстой шкуры. Во взгляде не было ничего, кроме голода и смутной надежды на ужин.

– Я не взял отсюда ничего, могучие воины, - сказал изыскатель, похлопав себя по бокам. – Я иду в Чакоти, чтобы поклониться великому богу. Негоже так относиться к жрецам-странникам!

Он укоризненно покачал головой. Ти-Нау переглянулись.

– Жрец? Откуда? – подозрительно спросил один из них. – Смотри в глаза!

– Я ещё не принял солнечный огонь, - спокойно сказал изыскатель. – Мой дом в Эхекатлане. Тот, кто должен был посвятить меня в служители Тзангола, погиб.

– Хэ-э, - протянул, хмурясь, второй стражник и ткнул палицей в бок Существо Сиркеса. – Мы слышим тебя, странник.

– Жра-ать, - прогудел голодный хеск. Слюна капнула на мостовую. Тычка он не заметил – слишком толста была шкура.

– Жра-ать, - развернувшись и едва не затоптав одного из воинов, существо побрело к ограде.

– Куда?! – крикнул ему в спину стражник, едва успевший отскочить к стене. Хеск буркнул что-то, не оборачиваясь, и скрылся за кустами Сафлы. Они качнулись – на ходу он сорвал горсть листьев и сунул их в пасть.