Неоновый Стокгольм 2088

Он открыл глаза – глаза аватара Марка Андерсона. И на мгновение замер, ошеломленный. Он стоял посреди широкого, залитого мягким, теплым светом проспекта. Вокруг возвышались невероятные здания – странная, но гармоничная смесь строгого ар-деко начала XX века и пиксельного неонового дизайна из эры 8-битных видеоигр. Гладкие, светлые фасады, чистые линии, геометрические орнаменты – и все это подсвечено пульсирующими голографическими вывесками с нарочито крупными пикселями, рекламирующими напитки "Нео-Кола" или туры на "Ретро-Марс".

Над головой, в небе идеального, безмятежно-голубого цвета, бесшумно скользили летающие автомобили. Их дизайн был чистым ретро-футуризмом – плавные, обтекаемые формы, двери типа "крыло чайки", хромированные детали, но двигались они беззвучно, оставляя за собой лишь легкий шлейф из мерцающих частиц. Рикард узнал в некоторых очертания легендарного "ДеЛориана" из древнего фильма, который он когда-то смотрел с… с Линой? Память обожгла короткой вспышкой боли, но здесь, в аватаре, она была приглушенной, далекой.

Воздух. Он сделал глубокий вдох. Чистый. Абсолютно чистый, без единой пылинки, без запаха выхлопных газов, гнили или дешевой еды, которые были вечными спутниками Нижнего Города. Легкий, едва уловимый аромат – что-то цветочное, свежее, искусственное. Идеальная температура.

Он посмотрел на свои руки – руки Марка Андерсона. Обычные, без шрамов, без имплантов. Он провел рукой по стене ближайшего здания. Гладкая, прохладная, слегка шероховатая текстура. Абсолютно реально. Он топнул ногой по перламутровому покрытию тротуара – звук был четким, но приглушенным, как и все звуки здесь. Фоном играла музыка – спокойный, мелодичный синтивейв, словно саундтрек к старому фильму о будущем.

Вокруг двигались другие аватары. Мужчины и женщины, все как на подбор молодые, здоровые, красивые. Одетые в яркие, стильные костюмы, напоминающие моду 80-х – широкие плечи пиджаков, неоновые лосины, футуристические кроссовки. Они улыбались друг другу, смеялись, разговаривали тихими, приятными голосами. Ни тени тревоги, ни следа усталости или недовольства на их лицах. Беззаботное, вечное счастье.

Рикард заставил себя сделать шаг, потом еще один. Движения аватара были плавными, легкими. Он попытался вызвать привычную фантомную боль в левой руке – тишина. Попробовал почувствовать усталость – ее не было. Голод, жажда – отсутствовали. Он был внутри машины. Идеально сконструированной цифровой куклой в идеально сконструированном кукольном домике.

«Добро пожаловать в "Элизиум",» — голос Призрака прозвучал прямо в его сознании, обходя слуховые сенсоры аватара. Голос был тихим, почти шепотом, защищенным несколькими слоями шифрования.

«Впечатляет», — мысленно ответил Рикард, стараясь не выдать себя внешне, сливаясь с потоком беззаботных аватаров.

«Это фасад, Рикард. Идеальная иллюзия, созданная, чтобы скрыть правду», — напомнил Призрак. «Твоя задача – найти трещины в этой иллюзии. Найти лаборатории 'Имморталис', найти данные о 'Фениксе', об Анне. Будь осторожен. Действуй как Андерсон. Не выделяйся».

«Понял», — ответил Рикард. Он шел по сияющему проспекту "Элизиума", окруженный улыбающимися лицами и ретро-футуристической архитектурой. Все было идеально. Слишком идеально. И от этой идеальности по спине пробегал холодок, которого не могло быть у аватара Марка Андерсона. Он был во вражеском раю. И его охота только начиналась.

Глава 18

Глава 18: Пластиковые Улыбки Элизиума

Рикард, или вернее, аватар Марка Андерсона, которым он управлял, двинулся по сияющему проспекту "Элизиума". Ощущения были сюрреалистичными. Он видел идеальный мир, чувствовал его безупречную текстуру, слышал его гармоничные звуки, но его собственный разум, закаленный грязью и цинизмом Нижнего Города, отказывался принимать эту картинку за чистую монету. Каждая улыбка встречного аватара, каждая безупречно чистая поверхность вызывали не восхищение, а подозрение.

Его первая задача, как и говорил Призрак, – не выделяться. Марк Андерсон был рядовым сотрудником службы безопасности. Вероятно, у него была своя рутина, свои маршруты в этом цифровом мире. Рикард попытался получить доступ к внутреннему расписанию или файлам аватара, но эта информация была заблокирована – Призрак создал лишь внешнюю оболочку, не полную копию сознания со всеми воспоминаниями и доступами. Придется импровизировать.

Он свернул на боковую улицу, где архитектура сменилась с помпезного ар-деко на что-то более функциональное, но такое же стерильное. Он заметил кафе под открытым небом – столики под яркими зонтиками, аватары, пьющие разноцветные напитки из высоких бокалов. Он подошел к одному из свободных столиков и сел.

К нему тут же подлетел небольшой дрон-официант, бесшумно зависнув над столом. «Добрый день! Желаете освежающий 'Нео-Сансет' или, может быть, бодрящий 'Элизиум Бриз'?» — голос дрона был синтезированным, но идеально модулированным, полным дружелюбия.

«Просто… кофе», — сказал Рикард.

«Минутку!» — дрон умчался и почти мгновенно вернулся с чашкой дымящегося напитка.

Рикард осторожно взял чашку. Она была теплой, аромат кофе – насыщенным и приятным. Он сделал глоток. Вкус был… идеальным. Слишком идеальным. Без горечи, без кислинки, без каких-либо посторонних привкусов. Синтетика высшего качества, разработанная, чтобы доставлять максимальное удовольствие без малейших недостатков. И от этого становилось не по себе.

Он огляделся, наблюдая за другими аватарами в кафе. Они разговаривали, смеялись, жестикулировали. Но их разговоры казались… пустыми. Обрывки фраз, которые доносились до него, были о погоде (всегда идеальной), о новых развлечениях в "Элизиуме" (очевидно, одобренных системой), о каких-то общих, бессодержательных темах. Ни споров, ни жарких дискуссий, ни просто тихих, задумчивых пауз. Все было гладко, приторно, позитивно.

За соседним столиком сидела пара – мужчина и женщина, оба безупречно красивые. Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза и улыбались. Но их улыбки не менялись. Они были словно приклеены к их лицам. Рикард наблюдал за ними несколько минут. Они произнесли пару общих фраз о красоте этого места, снова улыбнулись и замолчали, продолжая смотреть друг на друга с одинаковым выражением блаженства. Это не было похоже на поведение живых людей. Это напоминало демонстрационный ролик или зацикленную анимацию.

Ощущение "зловещей долины", о котором предупреждали старые статьи по психологии виртуальной реальности, нарастало. Все здесь было почти как настоящее, но это "почти" вызывало глубинное, инстинктивное отторжение. Слишком чисто. Слишком правильно. Слишком счастливо.

Он попытался заговорить с аватаром за другим столиком – мужчиной, читавшим какой-то светящийся датапад.

«Простите, не подскажете, как пройти к Корпоративному Центру 'Имморталис'?» — спросил Рикард голосом Андерсона.

Мужчина поднял голову, улыбнулся стандартной, идеальной улыбкой. «Конечно! Вам нужно пройти прямо по этому проспекту до Голографической Плазы, а там повернуть налево. Вы сразу увидите главный шпиль. Не заблудитесь! Прекрасного вам дня в "Элизиуме"!»

Ответ был вежливым, точным, но абсолютно безжизненным. Ни тени любопытства, ни намека на индивидуальность. Словно он разговаривал с информационным киоском.

Рикард поблагодарил и пошел в указанном направлении. Он шел, внимательно наблюдая за окружающим миром. И чем больше он наблюдал, тем больше замечал странностей. Аватары двигались по определенным маршрутам, словно по рельсам. Группы людей появлялись в определенных местах в одно и то же время, произносили одни и те же приветствия и расходились. Дети в парке играли в одни и те же игры, их смех звучал одинаково. Это был не живой мир. Это была гигантская, невероятно сложная, но все же – симуляция. Программа.