Неправильный разведчик Забабашкин

— Я тоже вначале так подумал, Николай Всеволодович. Но радист утверждает, что сообщение поступило чёткое, и никаких лишних и ненужных пауз в передаче не было. Всё было как всегда.

— Работа под контролем?

— Вряд ли. Радист утверждает, что почерк его, да и, как я уже говорил, условного знака «Старец» не передал.

— Тогда что он мелет?! Как там у него мог оказаться «Призрак», которого боится вся немецкая группа армий «Север»? Ты можешь мне на это ответить?

— Пока нет. Но я уже начал работать в этом направлении и для начала связался со штабами Ленинградского фронта. Как оказалось, действительно позавчера во второй половине дня на поле, находящемся возле посёлка Будогощь, приземлился немецкий самолёт. В нём оказались раненые красноармейцы, медицинский персонал и бывшие военнопленные. Как и указано в телеграмме, эти люди, уничтожив охрану аэродрома, захватили самолёт и перелетели линию фронта. Что самое интересное, всю охрану уничтожил и прикрывал отлёт именно красноармеец Забабашкин.

Хозяин кабинета от таких слов аж крякнул.

— Это же получается, этот боец одной рукой уничтожает аэродром, а когда немцы там заканчиваются, спешит в Берлин?

— Согласен! Очень странная ситуация. Я приказал всех, кто прилетел в самолёте, срочно эвакуировать в Москву. Думаю, часов через пять-шесть мы сможем переговорить с командирами той дивизии и узнать из первых уст о том, что произошло. Кроме этого, я дал приказание организовать разведку в области указанных в телеграмме городов, с целью взять языка и узнать об архивах, что хранились на той станции. Если это правда и секретные документы там действительно были, то необходимо узнать, как именно они там оказались и кто и куда их хотел вывести.

— Полностью тебя поддерживаю, Олег Сергеевич. Это нужно первостепенно выяснить. Вполне возможно, кто-то, зная о немецком наступлении, их специально туда пригнал.

— Кто бы это ни был, он сидит очень высоко.

— Вот и ищи, только аккуратно. Меня очень заботит, что личные дела, или, скорее всего, копии, оказались вне наших стен. Они же у нас находятся под строжайшим контролем. Значит, кто-то когда-то сумел получить допуск и сделать эти самые копии. А раз так, то это ЧП! Надо срочно начать поиск утечки, но повторяю: аккуратно. Если это не какая-то нелепая случайность, в которую сложно поверить, а работа действующего вражеского агента, мы не должны его спугнуть!

— Будет сделано, Николай Всеволодович. Сегодня же разработаю план мероприятий и представлю вам. А пока давайте решим с этим непонятно как добравшимся до Германии Забабашкиным. Судя по информации об этом юноше, которая у нас есть, он отличный снайпер.

— Думаю, об этом рано говорить, — отмахнулся хозяин кабинета. — Пусть вначале «Старец» проверит этого человека ещё раз. Пред тем, как вообще размышлять насчёт данного субъекта, нужно удостовериться, что он является именно тем, за кого себя выдаёт. Уж больно история неправдоподобная и шита белыми нитками.

Глава 4 Тихая ночь

Вот всё-таки упрямый у меня характер. Да и слишком мнительным я родился. За это судьба нет-нет да и наказывает меня, обрекая на страдания и муки. Мук, к счастью, именно сейчас я особо не испытывал, раны более-менее затянулись, а вот страданий было хоть отбавляй.

Когда разведчик ушёл, я быстро ополоснулся под холодным душем, благо вода была, и тут же упал на кровать, забывшись беспросветным сном. Я думал, что просплю целую вечность, таким уставшим был.

Однако, к своему неудовольствию и раздражению, проснулся я через два часа тридцать минут. Дом шатало. Причём шатался не только пол, но и стены и потолок вместе с люстрой. Всё ходило ходуном, а в ушах стоял противный звон и грохот, который буквально разрывал мозг.

«Тутух-тутух!» «Тутух-тутух!» — слышалось по всей квартире.

Экстренное закрывание окон ситуацию совершенно не изменило и никак не помогло. Я чувствовал и слышал каждый вагон, что тащил за собой проходящий мимо дома паровоз. А чтобы, вероятно, мне жизнь мёдом не казалась вовсе, явно весёлый машинист ещё и паровой гудок врубил. Нет, я, конечно, понимаю, что это весело. Но весело это всем, кто бодрствует по ночам, а не кто после перелёта и трудовых будней хочет хоть немного поспать.

Одним словом, проезжающие тридцать два вагона заставили меня тридцать три раза (плюс дополнительный раз за паровоз) пожалеть, что я отказался от предлагаемой разведчиком квартиры его жены.

Лёг на кровать, закрыл глаза и постарался, выкинув всё из головы, как можно скорее заснуть. Однако так просто сделать это не удавалось. Мне всё время казалось, что сейчас опять всё в одночасье затрясётся и придёт…

«Тутух-тутух!» «Тутух-тутух!» — за окном раздались предвестники приближающегося гама.

— Да вы охренели, что ль, совсем?! — зло прорычал я, вспоминая прописную истину, что паровозы надо давить, пока они ещё чайники.

Смешная была истина. Однако суровая реальность была совершенно противоположной и не смешной.

Тихая гавань оказалась ни разу не тихой. Жалобно дребезжали окна, надсадно хрипели половицы, провожая утробным гулом каждую колёсную пару, однако моё прибежище стояло наперекор рельсово-паровозной угрозе. Я помимо воли проникся мастерством неизвестного строителя, который смог возвести такую вот крепость, да ещё и замаскировав её под жилой дом.

Единственное, что порадовало, так это то, что паровоз, ведущий состав из сорока одного вагона, на этот раз гудок не врубил.

Но это было уже неважно. Своим проездом этот чайник-переросток отбил у меня всю охоту спать. Я лежал с полуоткрытыми глазами и, прислушиваясь, думал: «Кажется мне, что приближается новый состав, или нет?»

Так продолжалось минут десять. Как ни старался я уснуть, этого у меня не получалось. Сон банально не шёл. А тут как раз и ещё один состав таки начал прохождение мимо моего дома, где некоторые из последних сил пытались-таки уснуть — не удалось.

«Ту-ту!» — словно бы на прощание прогудел гудок уходящего источника шума.

А я в ответ зарычал, глядя в потолок и спрашивая небеса:

— Тут ночной тариф, что ль, в два раза дешевле на перевозки? Какого хрена они разъездились?! Словно с цепи сорвались! Что тут происходит?!

На самом деле, я, конечно, мог предположить, почему именно ночью происходит столь интенсивное движение. И на самом деле ответ на этот вопрос был довольно прост: поезда двигались ночью для маскировки. И тут дело не только в налётах английской авиации, а, вероятно, в первую очередь в секретности. Ведь шпионам и разведчикам противоборствующей стороны отследить, куда, в каких объёмах и какие грузы проходят, в тёмное время суток было куда сложнее, нежели в светлое.

'Но, чёрт возьми! Почему все проклятые грузы проклятого третьего рейха должны проходить мимо квартиры, где сплю я?! Других железнодорожных путей в этом рейхе уже нет?! — негодовал, наблюдая, как по второму пути движется очередной состав. Правда, двигался он не с запада на восток, как предыдущие, а в противоположную сторонку — с востока на запад.

Однако лично мне от этого не было ни тепло, ни холодно. Что так будут шуметь, что так. И даже от факта, что данный эшелон, в отличие от предыдущих грузовых поездов, проходил на десять метров дальше от моего дома, шума от него было никак не меньше.