Неприкаянное Племя: Сурвивалист

«Чёрное и белое, - промелькнула в моей голове истеричная мысль, - как символично». Я всерьёз начал беспокоится о своём состоянии, не опозориться бы как Отто и не вывернуть содержимое желудка наружу. Слишком уж резкий переход: несколько минут назад я наслаждался видами осеннего леса, а сейчас рассматриваю зверски убитых людей.

– Брат Флеменцио Коринелли, - Мишель Пти подошёл к нам, волоча огромную сумку на плече.
– Его отец был воином нашего ордена, а когда ушёл на покой, передал клинок своему сыну.
– Он склонился над телом паладина, взял клинок и спрятал в, разом потяжелевший, мешок.
– Семейная реликвия, верну родным.

– Тут следы, по меньшей мере, ещё троих человек, - Харальд ткнул пальцем на изрытую землю, где разобрать хоть что-то мог лишь опытный следопыт.

– Сапоги паладинов подбиты гвоздями, но кроме них, тут отпечатки ещё чьих-то ботинок, судя по размеру, мужских и женских.

– Вон над тем местом кружит воронье, - я заметил падальщиков.
– Давайте проверим, что их привлекло.

Трава была высокой и мокрой. Ночью здесь прошёл дождь, капли так никуда и не успели исчезнуть. Когда мы подошли к телу, несколько птиц с хриплым гортанным карканьем взмыли в воздух. Казалось, будто последний из паладинов просто уснул, в отличие от остальных монахов, на нем не было никаких видимых повреждений, он лежал, уткнувшись лицом в землю, и прижав руки к животу.

– Хотел сбежать, - задумчиво пробормотал я.

– Святые Рыцари не бегут, - моментально отреагировал Мишель.
– Брат Винсент преследовал проклятого колдуна!

Паладин склонился над телом коллеги и перевернул его на спину...

– Мать!
– воскликнул я.

– Боги и светлые небожители, - Харальд сделал отвращающий жест.

Одна половина лица рыцаря была покрыта огромными язвами, часть из них лопнули, обнажив розовое мясо, и свисали безвольными сочащимися сукровицей струпьями. Но больше всего меня поразили глаза паладина: один, на изувеченной половине, распух, налился кровью и готов был вот-вот выпрыгнуть из орбиты, а второй - почти нормальный, если бы не расширившийся, от нечеловеческой боли, зрачок; я всмотрелся в него и, показалось, что заглянул в бездну. В народе говорят: «Глаза - зеркало души», с какой тьмой столкнулся брат Винсент, мне было трудно представить.

«Доты (долго действующие заклинания\проклятья), - сообразил я и, ещё раз взглянув на рыцаря, уважительно подумал: - Как же ты смог сюда добраться». Моё воображение живо нарисовало картину, как обвешанный дотами паладин упорно преследует колдуна. Он испытывает жуткую боль, с каждым шагом его тело разлагается все больше и больше, но рыцарь идёт вперёд... это насколько же надо быть преданным и верующим человеком.

– Он ещё жив!
– неожиданно сказал брат Мишель и направил на друга лечащее заклинание.

Я присоединился к паладину, используя все известные мне благословения и хилки, Харальд, что-то бормоча себе под нос, открыл рюкзак и достал одно из наиболее мощных, в нашем запасе, зелье регенерации. Побратим склонился над паладином, разжал крепко стиснутый рот и влил эликсир.

Через несколько минут в здоров глазе брата Винсента промелькнуло осмысленное выражение.

– Мы ошиблись, - хрипло проговорил монах, - это не он...

И затих.

– Отмучился, - грустно произнёс Мишель Пти. Он закрыл другу глаза и прочитал короткую молитву.

– Что значит: «это не он»?
– поинтересовался я у паладина, когда тот поднялся с колен.

– Скорее всего, мы ошиблись, когда предположили, что имеем дело с начинающим чернокнижником. Похоже, нам противостоит опытный (а возможно - древний) Ятудхан.

В молчании мы вернулись на заимку, где в центре поляны стоял бледный Отто Гренвуд, а нервничающие охотники беспокойно переговаривались между собой и уже с некоторой опаской поглядывали на мертвецов и безжизненные дома.

Зачем я ввязался в это гиблое дело? Четыре паладина не смогли справиться с колдуном и умерли мучительной смертью, так какие шансы на победу у нас? Я-то воскресну, но Харальд... Харальд. Угораздило же побратима влюбиться в девушку, которая приглянулась Ятудхану. Да, не ради денег или славы, а ради Харальда я найду чернокнижника и постараюсь спасти Ингу.

Тем временем, охотники закончили перешёптываться, вперёд вышел их старшина, Эйнар Балдер, и решительно произнёс:

– Святые отцы, страшные дела тут творятся, а мы - обычные охотники, неприученные иметь дело с нечистью или тёмными колдунами. И вот... решили уйти.

– Я понимаю, - кивнул головой паладин.
– Отто, проводи господ в Бурлос и проследи, чтобы они оказались в безопасности.

– Но, брат!

– Отто, - с нажимом сказал рыцарь, - прежде всего, мы в ответе за жизни мирных людей и обязаны беспокоиться о них.

Оруженосец склонил голову, соглашаясь с приказом монаха. Хороший парнишка, а к смертям и трупам он ещё привыкнет (с его то работой).

– Братья, - Мишель Пти обратился ко мне с Харальдом.
– Я не смею требовать от вас...

– Мы идём, - категорически заявил варвар, прервав речь паладина.

«Ну что же, - подумал я, - по крайней мере, мальчишка останется жив, а мы втроём... кстати, надо бы Дика призвать. Откат посмертного дебафа уже прошёл и пет может возродиться».

Отто догнал нас вечером.

В воздухе ощущалось приближение грозы, небо стремительно темнело, резко похолодало, и мы решили разбить лагерь на небольшом холме. Хотелось бы найти более укромное место, где-нибудь в ложбине, однако прятаться в низине, когда с неба льёт как из ведра, это - ошибочное решение; вода затопит палатки и ночевать придётся в сырости и холоде.

Мы сидели у костра: Харальд жарил на вертеле двух зайцев, а Дик наблюдал, как капли жира скатываются с тушек, отъевшихся перед зимой ушастых, падают на горячие угли, шипят и распространяют умопомрачительный аромат; я никак не мог согреться и грел руки, протянув их к костру; брат Мишель с задумчивым видом правил свой меч.

Первым присутствие нежданного гостя ощутил Дик: кот прянул ушами, оторвал взгляд от жаркого и уставился куда-то в темноту леса. Следом отреагировал паладин: рыцарь взвился в воздух и приземлился точно около вышедшего из-за дерева Отто, уперев острие своего меча в горло парню.

– Брат Мишель, это же я - Отто.

Однако паладин и не подумал отводить клинок, пристально рассматривая юношу.

– Моя мама, Жанна - ваша родная сестра, а вы - мой дядя.

– Как называется город, откуда мы родом?

– Город?
– переспросил парень.
– Вернис - это небольшая деревня в графстве Тозкин, но никак не город.

Паладин отвёл меч и поинтересовался:

– Как ты смог нас догнать, Отто?

– Когда мы вышли на торговый тракт, встретили купеческий обоз. Эйнар быстро сговорился со старшиной каравана, и они вместе отправились в Бурлос, а я поспешил за вами.

– Присаживайся, - Харальд хлопнул о землю возле себя.
– Скоро будет ужин.

Молчаливая у нас подобралась компания - ели спешно, пока не ливанул дождь, и в полной тишине. Я поглядывал на оруженосца (как недавно выяснилось - родственника паладина) и пытался понять, на кой ляд парнишка поперся за нами. Мишель постарался обезопасить племянника, отправив того с охотниками в город, но юноша всё равно вернулся и готов принять смертный бой. А в том, что справиться с Ятудханом будет ой как непросто, я не сомневался.