Неприкаянное Племя: Сурвивалист

По мере нашего продвижения вперёд, у меня складывалось впечатление, будто нас ведут в какое-то определённое место. Никто не мешает нам идти, пока мы не нарушаем чьих-то планов и осознание этого факта действовало на меня угнетающе. Если бы нам пришлось прорываться с боем, сражаюсь против сотен зомби, я бы мандражировал меньше, чем идя в пустом коридоре и затылком ощущая чей-то пристальный взгляд.

Спустя полчаса мы прибыли в конечную точку нашего маршрута - огромный зал, в центре которого, от потолка до пола, встала массивная колонна (ствол Ирмунсулема). Незнакомец, одетый в тёмный мешковатый балахон, с накинутым на голову капюшоном, суетился около дерева, готовясь к проведению ритуала. Он уже нарисовал на земле какие-то кабалистические символы и установил алтарь, однако, в данной ситуации, меня насторожил не колдун, а семь покойниц, замерших у стен зала и неотрывно следящих за его приготовлениями.

Женщины казались похожи, словно сёстры: невысокие и крепкосбитые, они были одеты в серые саваны; их грязные, немытые седые волосы растрепались, а руки с облупленными ногтями безвольно свисали вдоль тела. Творожисто-белые, рыхлые лица покойниц, на которых отсутствовали глаза и нос, лишь обрюзгший рот - на изъеденной крупными оспинами коже, были обращены в центр зала.

Лич Нойда-Аккира

рейдбосс

Уровень: 100;

Здоровье: 100%;

Способности: ???

Я тихо выругался, когда ознакомился с описанием одной из барышень. Рейдбоссы! Семь штук!!! И как мы вдвоём (хорошо, учитывая Дика, втроём) должны справиться с ними? Время шло, а мы с побратимом стояли, боясь шелохнуться, чтобы не выдать своё присутствие и не привлечь внимание Нойд.

Балахонщик закончил приготовления и сделал полшага назад, осматривая своё творения, именно этот момент я выбрал, чтобы начать переговоры. А что делать? Психом я себя не считал и бросаться в безнадёжный бой не горел желанием. Тем более, в случае смерти, моя бренна тушка возродиться в месте привязки, но у Харальда шансов выжить, в данной ситуации нет.

– Остановитесь!
– громко крикнул я. «Мордой в пол, работает ОМОН!» наглость - наше всё. Мне оставалось только блефовать и, возможно, если колдун поверит, мы уберёмся отсюда целыми, невредимыми и с выполненным заданием.

Неизвестный обернулся на звук голоса. Как бы я не напрягал глаза, но рассмотреть лицо колдуна у меня не получалось - под капюшоном была абсолютное чернота.

– Бегите, - прозвучал равнодушный ответ.

Пока мы мило беседовали (сказали друг другу по одному слову), Нойды устремились к непрошенным гостям.

Дважды нас упрашивать не пришлось. Синхронно мы с Харальдом развернулись и... побежали в противоположную от туннеля сторону - каким-то образом одна из тварей переместилась к нам за спину, перекрыв проход. К счастью из зала вели ещё несколько выходов, однако очень скоро мы поняли, что воспользоваться ими нам не позволят.

Нойды нас окружили. Побратим встал на одно колено, сложил руки в молитвенном жесте и начал читать «Прощение Духа», мне показалось, будто колдун заинтересованно хмыкнул, однако не попытался вмешаться в битву. Пока Харальд произносил слова длинной молитвы, чтобы выиграть немного времени для него, я активировал Цепь Праведника и накинул силовой жгут на огромный валун - потянул, мышцы вздулись, но камень не шевельнулся. Я крепче упёрся в землю, напрягся, так что сухожилья готовы были вот-вот порваться, а кости протестующе заныли, грозя треснуть. Булыжник сдвинулся на миллиметр. Я тянул и тянул, вкладывая все силы, а затем, когда троица Нойд приблизилась на десять метров, камень сорвался с места.

С громким треском, на фантастической скорости, словно выпущенный из катапульты, булыжник врезался в передовую троицу, отбросив их к стене склепа. Я завалился вперёд и что с ними было дальше не рассмотрел, Харальд дочитал молитву.

От побратима начали исходить волны света и как только они достигли первой Нойды, та сразу начала дымиться - Прощение Духа выпивало из нечисти тёмную силу, которая удерживала их в нашем мире. Но слишком медленно. Чтобы таким образом убить рейдбосса, требуется воздействовать на него больше десяти минут минут, а у нас нет столько времени.

Я разбежался, применил Поступь Ветра и обрушился на ослабленную тварь сверху, вонзив глефу в основание её черепа. Тварь взвыла и осыпалась пеплом.

Три её товарки, наплевав на смерть подруги, неслись на Харальда, выставив руки со скрюченными, грязными пальцами. Волны света окутывали их, причиняя неимоверную боль, из-под ступней Нойд валили клубы чёрного дыма, как будто монстры шли по раскалённой сковороде. Побратим продолжал читать молитву твёрдым голосом.

Из тени материализовался Дик и атаковал одну из тварей. Прыжок кота застал Нойду врасплох, она упала на землю, дёргаясь и пытаясь встать, к потолку устремились струи пара, словно от рыбины, брошенной на решётку мангала. Однако даже в таком состоянии тварь сумела нанести несколько ударов... кот умер тихо.

Спустя сутки я смогу призвать Дика, а пока надо сконцентрироваться на сражении и любой ценой сохранить побратиму жизнь.

Вторая бросилась на Харальда - я метнул в неё глефу и прыгнул следом, с разворота впечатав сапог в лицо Нойды. Она полетела назад, а мне пришлось извернуться, чтобы схватить древко и вернуть себе оружие.

«Остались пятеро!» - промелькнуло у меня в голове.

На плечи рухнула тяжесть, я почувствовал, как ломит виски, как двоится зрение, скороговоркой произнёс фразу, с моих рук сорвалась струя пламени на тех, кого отправил с помощью каменной глыбы прочь и кто слишком быстро успел вернуться. Разделил глефу пополам, превратив в короткие мечи, и резанул повисшую у меня на плечах, что есть сил, крутанулся, освобождаясь от хвата, перекатился по земле и вбил своё оружие в сердце той, что была пригвождена к полу.

Одна из тварей добралась до варвара, обхватила руками шею, пытаясь задушить. Я взревел, видя, как к ней спешит подмога. Ситуация складывалась - хуже не придумаешь.

У меня получилось помочь побратиму, однако Харальду серьёзно досталось - он вяло шевелился на полу, пытаясь выпить лечебное зелье, но дрожащие руки плохо его слушались. Я стоял над телом побратима и также терял силы, как старый аккумулятор без подзарядки, а монстров все ещё было много. Чертовски много.

Одна из Нойд прыгнула, и мы вместе грохнулись на землю - я задействовал тяжёлую артиллерию: Радужное Тело и Взгляд Хаоса. Несколько секунд неуязвимости позволили мне расправиться со сбившей меня тварью и, на пределе своих возможностей, я опять встал, защищая друга.

Помутневшее зрение отметило метнувшуюся тень. Машинально я выставил глефу, позволив твари напороться на неё, ощущая, как древко вздрагивает в моих руках, когда клинок разрубал кости Нойды. Кто-то вцепился мне в ноги и я, теряя сознание, вывалил из рюкзака все зелья друидки и сам же упал на них, давя колбы своим телом.

В подземелье словно разорвалась ядерная бомба - взвыло, в воздухе закружились знаки, каждый из которых падал на монстров, впивался в их плоть, ослаблял. Ту, что сидела на моей груди, снесло. Я почувствовал, как захват на шее ослаб, саданул назад локтем, поднялся и, развернувшись, опустил глефу на тварь.

Это потребовало от меня, порядком израненного Нойдами, просто нереальных сил. Так что я почти сразу упал опять, уже зная, что уцелевшая меня точно прикончит. Надвинулась чернильная тьма, с воем, криком, диким хохотом и громом барабанов. А затем мрак рассеялся, пришли серые сумерки, и я, все ещё удерживая глефу влажной ладонью, попытался разглядеть, что происходит.

Быстро начало светлеть, колдовство, царившее в склепе, стремительно рассеивалось.

И я увидел ангелов.

Их одежды были ослепительно-белыми: белый миланский доспех; белый плащ для верховой езды; белый рондаш, с парными зубьями и даже сапоги. Тем более впечатляюще смотрелись красные вкрапления, словно кровь, пролившаяся на нетронутый снег. Алая фибула, скрепляющая плащ, алая пряжка на ремне, алые края камзола, выглядывающие из-под доспеха.