Ни живые, ни мёртвые

Она должна быть мертва.

Так почему это не так? Почему она вновь влезла в мою жизнь? Ведь именно с Тинг всё началось...

— Так ты жива?

Слабый кивок головы.

— А я видела твой труп, между прочим, — несколько секунд общего молчания. — Не хочешь что-нибудь объяснить?

Бесит.

Бесят непонятные правила Рэбэнуса. Бесят неожиданные открытия. Бесит бессилие, непостоянство и происходящее безумие.

Всё бесит.

Сколько можно надо мной издеваться? Сколько ещё тайн впереди откроется с совершенно неожиданной стороны? Да, я сама всё затеяла, сама клюнула на крючок, сама жаждала узнать секреты — но я никак не предполагала, что всё зайдёт насколько далеко. Настолько, что я сейчас чёрт пойми где, непонятно зачем и в невероятно большой опасности. Жжение отпечатка на груди возникло одновременно с желанием закурить: я не имела зависимости, но стресс давал о себе знать.

— Коснись, — как ни в чём не бывало, протянула руку Тинг.

Подавив вдох злости, я потянулась к ней — и пальцы прошли сквозь, будто... через призрак. Даже лёгкого покалывания не возникло, вообще ничего, точно никто не сидел передо мной, никого тут не было.

Да уж, только приведений мне не хватало. Или разыгравшейся фантазии.

— Моё тело действительно умерло и осталось там, в нашем с тобой родном мире, — так привычно было слышать китайскую речь Тинг, и в то же время весьма неестественно, ведь мозг до сих пор не полностью воспринимал происходящее. — Здесь же, в этой реальности, обитают лишь духи.

— Все-все умершие? — засомневалась я, хотя, казалось бы, в это поверить легче, чем во всё остальное. Вообще во всё.

— Практически да.

Значит, где-то здесь были Мэри и Канг? А ещё Логан, Яньлинь, воспитательница Лин и... даже Алестер? Волосы упали на плечи от качания головы: не самый лучший момент для очередных воспоминаний. Прошлое осталось там, далеко позади, и нечего было таскать его через вселенные. Ни к чему хорошему ни меня, ни их это не приведёт.

— Значит, ты в курсе про Мультивселенную? — заметив полное отсутствие замешательства у собеседницы, спросила я.

— Как, видно, и ты, — расслабленно обронила Тинг и встретилась со мной взглядом.

А она изменилась. Несильно, но всё же заметно: стала ещё более спокойной, несмотря на то, что всегда отличалась уравновешенностью и умиротворением, однако сейчас будто... просто смирилась. Окончательно и бесповоротно. Смерть всегда действовала на всех по-разному: никому не понять эту даму в чёрном с косой наперевес и, какой отпечаток костлявой ладони она на тебе оставит.

— Я многое узнала, — я невесело хмыкнула, ведь никогда не ожидала, что мои грёзы о множество вселенных окажутся правдой. — Даже слишком.

Лицо Тинг ничего не выражало, но её пальцы нервно сжали фланелевую ткань ханьфу.

— И что же?

Безумие взбудоражило сознание, и без того находящееся на грани, а смех гулко разносился в пустой черепной коробке. Знания, полученные столь сложным путём, бесполезны, если не доведены до логического заключения, до конца. А чтобы его достичь, нужно задавать вопросы, поэтому прости, изящная, но сегодня не твой день.

— Каким именно образом ты попала в свиту Ворона?

Тинг будто бы и не удивилась резкой смене темы.

— Это началось ещё с того момента, когда я в первый раз «умерла», — она выразительно на меня посмотрела, явно ожидая вопросов, на что мне хотелось лишь рассмеяться. Или горько плакать. Не решила ещё, что больше нравится.

— Я знаю про твоих настоящих родителей, — их кровь всё ещё виделась на руках. — Хочешь прикол? Они были моими приёмными. Мэри и Канг.

Девушка в изумлении уставилась на меня, и на мгновение её безупречное лицо исказилось от внутренней муки, словно за прошедшие года неуловимая горечь скребла стенки лёгких и вылетала отравленным облаком пара. Значит, всё же любила их, даже больше, чем я, несмотря на произошедшее: я догадывалась, в чём крылась причина всех проблем. Точнее, в ком.

— Были?

Зубы прикусили язык до боли.

— Их... убили ровно перед тем моментом, когда я оказалась в другом мире.

Стук дождя о пагоды отозвался ночной мглой и безудержным рыданием: убийство, убийства, всё ещё страшной болью вонзалось в тягучие вены.

И скорбящее лицо Тинг повторяло почти все мои чувства.

— А я думала, что это простое совпадение фамилий... — она опустила взгляд, явно боясь встретиться с моим гневом. — Даже и не догадывалась, что ты приёмная.

— Представляешь, про тебя так же могу сказать! — истерика незаметно подкралась к самому края здравомыслия. — Какого Гуя ты угодила под колёса?

— Это была постановка, — быстро оправдалась девушка, на что я закатила глаза.

— Чего-то подобного я и ожидала.

— Значит... ты в полной мере представляешь, насколько тяжело жить с ма... Мэри, — Тинг на мгновение осеклась, но так и не подняла голову. — Насколько это морально давит. Каждый чёртов день. Когда мне было двенадцать, я с трудом это вывозила. В таком возрасте хочется свободы, развлечений, друзей, настоящей жизни. А тебя постоянно гонят в дом, запирают в комнате, лишают всего. И ты становишься ещё большим посмешищем помимо лишнего веса и тихого характера, — я вспомнила найденное фото. — В тот момент мы ещё жили в Китае, тоже в Чэнду, но Мэри с каждым днём всё больше ныла о том, как она хочет обратно в Англию. И в один момент мы собрались...

— Тогда ты и решила?.. — подтолкнула я разговор ближе к делу, и на секунду ощутила себя так, будто разговаривала с Анной.

— Умереть, да, — Тинг с тоской глянула в окно. — Но меня каким-то чудом нашёл Рэбэнус. И я согласилась на постановочную смерть взамен на то, чтобы навсегда избавиться от надзора родителей. Рэбэнус взял надо мной опеку, отправил в другой город, устроил в школу, избавил от лишних хлопот. Я жила одна, воспитывалась книгами, соседками, добрыми учителями. Всё было хорошо, пока Рэбэнус не попросил меня перебраться в Равенхилл. Перечить ему — значит, погибнуть, поэтому пришлось подчиниться. Там я прошла обряд и стала частью свиты, узнала о многом, поступила в институт и... умерла. По-настоящему.