Нора Робертс. "Рожденная в грехе"

– Мы осуждаем их?
– медленно выговорила Мэгги.

– Не знаю. Я все еще злюсь, мне все еще больно. Но больше всего на свете я не знаю, кто я есть на самом деле. Казалось, я должна пойти в отца. Я так и думала, - голос ее надломился, с усилием она его выровняла.
– Мужчина, которого вы с Брианной описали, чужой для меня, и я не уверена, что смогу проникнуться к нему чувствами.

– Мне знакома злость, я тоже ее ощущаю. И в силу многих причин понимаю, что значит сомневаться, кто же или что в действительности сидит внутри тебя.

– Он не стал бы просить большего, чем вы смогли бы ему дать, Шаннон, - Брианна шагнула в комнату.

– Он никогда не требовал этого от других, - она мягко обвила ее руку, и теперь все трое стояли вместе у окна.
– Кровь у нас одна, значит, мы семья. И только нам решать, сольются ли теперь в одну семью наши души.

ГЛАВА 12

Ей было над чем подумать, и на это требовалось время. Шаннон понимала, что обошла весьма острый угол у Мэгги в кухне.

У нее появились сестры.

Отрицать эту связь она более не могла, равно как и пресекать выплеск эмоций. Она была неравнодушна к ним, их семьям, жизни вообще. По возвращении в Нью-Йорк, мыслила она, общение продолжится, - письма, звонки, визиты по случаю. Она даже представляла, как спустя годы будет вновь и вновь, на недельку-другую, возвращаться в Терновый коттедж.

У нее появились рисунки. Закончен этюд с каменной танцевальной площадкой. Она изумилась, когда, отступив от готового полотна, ощутила, что его энергия, размах и подлинная страсть, - исходят от нее самой.

Никогда в прошлом не было у нее работ столь живых, и уж наверняка - столь сильной эмоциональной связи между ними и ею.

Это подвигло ее к тому, чтобы приступить к следующему полотну, когда на первом еще не высохла краска. Эскиз с Брианной в саду теперь являл собою безусловно романтическую акварель в пастельных тонах, близкую к завершению.

А сколько других идей появилось, и самых различных тем! Разве могла она игнорировать ослепительный солнечный свет, изумительные оттенки зелени, того старика с ясеневым прутом, что однажды вел вниз по извилистой дороге стадо коров. Все, что попадалось ей на глаза, каждая вещица, каждое живое лицо словно кричали: их нужно непременно зарисовать.

Ей не казалось зазорным на недельку-другую продлить свое пребывание здесь. Она окрестила его "водительским отпуском", - у нее появилась возможность опробовать те грани искусства, что оставались невостребованными в ежедневной работе.

Финансовая состоятельность ее великолепным образом оправдывала желание оттянуть время. Если же весомость ее заслуг у Рай-Тилмантона творческого отпуска не стоит, по возвращении в Нью-Йорк она попросту найдет другую работу, еще лучше прежней.

Теперь же она спускалась вниз по дороге, с перекинутой через плечо курткой Мерфи. Она вернула бы ее раньше, но последние два дня не отходила далеко от гостиницы, будучи занятой рисованием, и потому возможности такой ей не представилось.

И уж конечно, верхом трусости было бы возложить столь мелкую повинность на Грея или Брианну.

Приближаясь таким образом к фермерскому дому, она уповала на то, что Мерфи окажется где-нибудь в поле или на конюшне. Тогда, оставив куртку с благодарственной запиской на крыльце, она могла бы запросто отделаться.

Но, разумеется, он оказался не в поле и не на конюшне.

Ей, конечно, следовало бы знать, что так оно и будет, - судя по тому, как везло ей во всем, что так или иначе касалось и его.

Минуя садовую калитку, она двинулась вперед по аллее и увидала, как из-под старенькой

малолитражки высунулись оцарапанные, изношенные ботинки.

– Туды-т твою мать!

Шаннон округлила глаза, но в них тут же мелькнула лукавинка, едва из-под машины полился щедрый, не лишенный оригинальности поток ругательств.

– Педрила недорезанный, черт бы тебя подрал! Застрял как кобелиный хрен в сучке, - послышался удар металла о металл, грохот падающего инструмента.
– Говна кусок, каких свет не видел!

С этими самыми словами Мерфи выполз из-под машины. Перепачканное мазутом, пылающее негодованием лицо мгновенно претерпело целый ряд метаморфоз, когда в поле его зрения попала Шаннон, - неподдельный испуг, замешательство и вот, наконец, восхитительная кроткая улыбка.

– Не знал, что вы здесь, - он провел тыльной стороной ладони по подбородку, оставляя на нем следы грязи и крови.
– Иначе был бы аккуратнее с выражениями.

– Нечто подобное, бывало, я и сама говорила, - непринужденно отозвалась она.
– Но, конечно, не с таким чудесным колоритом. Проблемы, да?

– Могло быть хуже, - с минуту он еще так и сидел, затем быстро распрямился и подскочил на ноги с грацией балеруна.

– Патрику, племяннику, обещал завести ее, но, похоже, это займет чуть больше времени, чем я думал.

Шаннон внимательно оглядела машину еще раз.
– Если она у вас поедет, то вы просто волшебник.

– Вся проблема-то - в коробке передач, это я налажу, - машина удостоилась последнего его хмурого взгляда.
– Но делать из нее красивую игрушку - боже упаси!

– Я не задержу вас, только... У вас кровь, - она подскочила к нему, мгновенно устранив между ними дистанцию, схватила его руку и озабоченно взглянула на мелкую кровоточащую царапину на большом пальце.

– Слегка зацепил болтом.

– Тем самым, что застрял как...

– Угу, - он так зарделся, что Шаннон стало смешно.
– Как раз им.

– На всякий случай промойте, - она, в свою очередь, смутилась тем, как вцепилась ему в руку и отпустила ее.

– Непременно, - не сводя с нее глаз, он вынул из заднего кармана бандану и приложил к царапине.
– Я все думал: когда вы зайдете? Избегаете меня.

– Нет, просто занята. Я вправду хотела занести вам ее намного раньше.

Он принял из ее рук куртку, кинул на капот автомобиля.
– Пустяки. У меня еще одна есть, - с полуулыбкой на лице прислонился к машине и вынул сигарету.
– Так решительны, и выглядите сегодня великолепно, Шаннон Бодин. К тому же, вы сегодня в безопасности, - на мне столько грязи, что приставать к вам я не стану. Видели меня во сне?

– Оставьте, Мерфи.

– Значит, видели, - он чиркнул спичкой, поднес ее, прикрывая рукой, к сигарете, что была у него в зубах, прикурил.
– Вы снились мне и с этого самого момента, и в прошлом. Эти сновидения обнадеживали бы меня куда больше, будь вы там со мною в постели.

– Тогда считайте себя безнадежным, - этого не случится никогда.

Он только потеребил себя за ухо и улыбнулся.
– На днях я видел, как вы с Мэгги шли полем. Мне показалось, вы держитесь с нею более раскованно.