Новые приключения князя Андрея в России 1806

А еще ей казалось весьма странным нынешнее поведение Андрея по отношению к Амели. Брат рассматривал ее так внимательно, словно видел впервые. А мадемуазель Бурьен мило улыбалась ему в ответ. И, если бы Маша не знала своего брата, обладавшего до того, как он пошел на войну, среди основных черт характера холодной практичностью, упрямством и душевной черствостью, унаследованными от отца, то могла бы подумать, что Андрей просто влюбился в ее компаньонку. Но, раньше он относился к ней совсем не так, глядя на эту девушку, скорее, недобро и даже презрительно. Теперь же он и сам ей улыбался!

Впрочем, решив, что завтрак закончился, старый князь неожиданно поднялся из-за стола и предложил сыну и архитектору проследовать за ним в мастерскую, где уже вовсю кипела работа, поскольку подмастерье Егорка уже начал пытаться обтачивать на точильном станке металлическую заготовку, стараясь постепенно сделать деталь непонятного назначения, которую ему перед завтраком повелел начать изготавливать Николай Андреевич, положив перед Егоркой кусок металла и чертеж. То, что ему доверили вытачивать затвор для нового оружия, Егорка, разумеется, даже не догадывался.

— Иди пока погуляй, — отослал его хозяин, вернувшись в мастерскую. А потом проговорил, обратившись к архитектору:

— А вы, Михаил Иванович, садитесь. Разговор предстоит нам серьезный.

— Я слушаю вас внимательно, ваше сиятельство Николай Андреевич, — пробормотал архитектор.

А старик продолжал:

— Должен заметить, что мне князь Андрей, вернувшись с войны, порассказал кое-что интересное. В результате оного я собираюсь построить здесь в Лысых Горах небольшой опытовый оружейный заводик. Так что будьте добры, подготовьте мне в самые короткие сроки прожект, чтобы сделать заводское здание из красного кирпича.

Архитектор уточнил:

— Позвольте только поинтересоваться, ваше сиятельство. Если я вас правильно понимаю, то нужно строить сначала плотину с водяным колесом, которое станет приводить во вращение станки для обработки металла, и только потом уже предстоит возводить рядом с этим колесом на берегу водоема здание завода, не так ли?

Старый князь посмотрел на архитектора с каким-то непонятным торжеством, проговорив внятно и четко:

— А вот и нет! На этот раз, Михаил Иванович, вы не угадали. Князь Андрей предлагает нам приводить станки в движение силой пара!

Архитектор перевел взгляд на молодого князя и почесал себе затылок, словно бы что-то вспомнив. Затем проговорил:

— Постойте-ка! Я знаю о подобном техническом решении! Наш русский изобретатель Иван Иванович Ползунов еще в прошлом веке сделал нечто подобное. Машина, изобретенная им, была способна производить и передавать вращающий момент без всяких водяных колес, одной только силой пара. Насколько я понимаю, сейчас вами предлагается что-нибудь похожее на тот механизм Ползунова?

— Вот именно, — кивнул Андрей. И пояснил:

— Когда я находился в Австрии, мне в руки попались журналы из Англии, в которых описывалось, что подобные паровые машины уже вовсю используются на Британских островах. И я подумал о том, что и мы легко можем соорудить нечто похожее здесь у себя ради пользы нашего Отечества. Чем это мы хуже англичан? Понадобится только надежный паровой котел с водой для образования пара и с выпускным предохранительным клапаном, чтобы этот котел не взорвался. А топливо для нагрева сгодится любое. И горячий пар, вырываясь под давлением из котла, будет крутить что угодно. Хоть вал, посредством цилиндра, поршня и кривошипно-шатунного механизма, хоть лопатки паровой турбины. Но, на турбину, конечно, мы пока замахиваться не будем, а вот простейший механизм подобного рода, оснащенный паровым цилиндром с возвратно-поступательным движением поршня, сделать несложно. При этом мощности, снимаемой со шкивов вала посредством ременных передач на шкивы станков, для небольшого производства должно вполне хватить, даже если наша первая паровая машина получится и не слишком мощной.

— Он у меня сильно поумнел на войне после ранения в голову и технологом сделался, — сказал старый князь архитектору, указывая на сына.

Пожилой архитектор, человек с доброй душой и ясным умом, но всегда боящийся прогневать старого князя, согласно кивнул, словно подтверждая, что раньше князь Андрей таким умным все-таки не был. Он помнил, как в юности княжеский сын, полный мечтаний и амбиций, часто обсуждал с ним свои планы о развитии деревни, но всегда оставлял ощущение незавершенности, как будто его мечты были разбросаны по разным направлениям, не складываясь в цельную картину и оставаясь всего лишь мечтами о том, как улучшить когда-нибудь жизнь крестьян. Теперь же идеи князя Андрея, действительно, имели законченный вид и демонстрировали технический склад ума, подобный инженерному.

— Если бы Потемкин сейчас был жив, или Суворов, то дали бы они давно по зубам этому корсиканцу, — продолжал Николай Андреевич говорить на военную тему, тоном, не терпящим возражений, — а так получается, что теперешние наши военные деятели, словно мальчишки, трепещут перед выскочкой Бонапартом. Не способны нынешние этого французика победить. Все от того, что не осталось у нас в Отечестве таких государственных людей, которые были при Екатерине Великой. А те, кто еще жив, вроде меня, уже ничего не могут изменить, потому что давно их отстранили от всех государственных дел. Но, нынче я воодушевился прожектами своего сына и потому желаю немедленно строить свой собственный оружейный завод с этой самой паровой машиной!

Михаил Иванович слушал, как слова старого князя разносятся по мастерской. Архитектор хорошо знал, что Николай Андреевич, как и его предки, всегда был приверженцем дворянских традиций, считая самого себя лучше всех прочих людей, кроме императора, но теперь, когда старость уже не щадила его, старик искал опору в своем сыне, и это было вполне понятно. Когда старик замолчал, в наступившей тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов, висящих на стене, он взглянул на сына, который, казалось, был полон решимости и энергии, как будто его идеи могли и на самом деле вернуть державе былое величие времен Екатерины Великой. Впрочем, Михаил Иванович знал, что у князя Андрея превосходное образование и быстрый разум, унаследованный от отца. А потому архитектор не особенно удивлялся, что где-то за границей, пообщавшись там с какими-нибудь иностранными военными инженерами, этот молодой человек с умными глазами вполне мог нахвататься передовых технических мыслей.

— И я теперь думаю, что князь Андрей способен, на самом деле, изобрести нечто невиданное и очень полезное, — произнес старый князь, и в его голосе звучала надежда.

Тут и сам Андрей подал голос.

— Отец, — сказал он, — мы, действительно, можем сейчас создать нечто великое. Я видел, как технологии меняют жизнь. И мы вполне способны сделать так, чтобы наши солдаты получили такое оружие, которого нет еще ни у одной из держав.

Молодой князь говорил уверенно. И Николай Андреевич, глядя на сына, ощущал, как сердце наполняется гордостью. В лице своего наследника он обнаруживал теперь словно отражение себя в молодости, когда и он сам горел желанием сделать все возможное для улучшения положения Отечества. Но, у сына имелись еще и новые технические познания, приобретенные за последние месяцы где-то в Австрии, которых сам старый князь не имел. И опыт подсказывал старику, что, возможно, именно этот путь, путь технического прогресса, предлагаемый ему сыном, способен изменить к лучшему Российскую Империю и помочь ей выстоять против все более растущей мощи Наполеона.

— Да, — произнес он медленно, — мы должны действовать. Мы должны вернуть нашу страну к славе!

Глава 7

Андрей понимал, что смело было, конечно, похваляться перед старым князем, что легко сможет сделать паровую машину. Эскиз нарисовать труда, разумеется, не составляло. Но, с остальным возникло множество вопросов. Из чего мастерить паровой котел, чтобы получился он прочным и не взорвался? И, если, например, склепать котел из отдельных гнутых металлических листов, то не вылетят ли заклепки? Да и дырки под заклепки надо еще грамотно и точно просверливать. А клепать тоже нужно уметь сноровисто.