Новый Мир ( № 7 2009)

А где-то с год назад я ехал в поезде, пошел в вагон-ресторан и обнаружил ее. Внимание: она работала директором вагона-ресторана. Перестроечная бизнес-леди за 18 лет не продвинулась ни на этаж — ни социальным лифтом, ни по социальной лестнице.

И опять возник стародавно мучающий меня вопрос. Почему практически никто (я, честно сказать, никого не знаю) из “советской буржуазии” (в народе их называли “торгашами”, Райкин обозначил формулу: “завсклад, товаровед, директор магазин”) не пробрался в новорусский капиталистический класс?

Этот класс сформировали партийцы, комсомольцы, бандиты, теневики, слегка хозяйственники, совершенно “случайные” личности, которые незадолго до этого изображали из себя поэтов в дырявых носках, а директора вагонов-ресторанов остались теми, кем были. У них ведь были и деньги, и доступ к товарным потокам, и связи, и умение ладить с людьми, и жилка рискованности.

Почему столько ресурсов не сработало? Быть может, обилие этих самых ресурсов подвело?

Библиотека Вавилонского пленения

Первый раз я о таком услышал от одного чела, с которым учился в университете. Он когда поступал и писал вступительное сочинение, то выбрал тему— анализ каких-нибудь произведений совлита про комсомольцев-строителей. Поскольку нормальный человек такими произведениями особо не зачитывался, этот парень сам выдумал трех-четырех авторов, сюжеты их книг и проанализировал их. Сочинение, кстати, не прокатило, что забавно. Интернета тогда не было, проверить авторов и книг “на реальность” у проверяющих не было возможностей. А объемы всякой издаваемой макулатуры были большие — где уверенность, что не пропустил нескольких так впечатливших абитуриента книжек? Но, видимо, как-то догадались профессионалы с филфака. Наверное, это был не первый случай.

Какой разительный контраст? Сейчас задача препода — обнаружить спертое студентом из Интернета, а тогда — сочиненное им самим.

Ну, всяческие цитаты “из великих”, для того чтобы использовать их в качестве эпиграфа к сочинению, многие сочиняли. В одной телепрограмме, с автором которой я близко знаком, сочинялись и номинальные авторы цитат, которые с умным видом приводились в самих передачах.

На три курса старше меня учился один гений, который писал диплом по Шпенглеру. В библиотеке тогда был только первый том “Заката Европы”, так гений, особо не парясь, написал за Шпенглера второй том и защитил диплом по обоим томам.

Другой знакомец с философского факультета предавался по молодости богоискательству и написал курсовую работу по идеям представителя протестантской т. н. “диалектической теологии”, полностью приписав собственную теологическую концепцию сему “представителю”. Научрук, сам не чуждый после алкогольной комы “погрустить о чем-то непонятном”, был в восторге от курсовой и бросил все силы на поиски подлинных текстов ее героя.

Давняя моя мечта — собрать бы хрестоматию таких вот выдуманных авторов-текстов-цитат. Получился бы такой “коллективный Борхес”.

Оговорка по Клаузевицу

Вот выступает офицер по телику, получивший награду за наказание великой военной державы — Грузии. Ему написали: “Я горд за своих подчиненных, проявивших высокие моральные и боевые качества”. Он пытается отвлечься от бумажки и говорит, что, мол, горд за своих солдат, проявивших свои высокие моральные и деловые качества.

Времена изменились. И вояка, действительно подставлявший свою шкуру под реальные пули, говорит этой оговоркой про эти времена — все.

Эпоха вечной молодости

Бывших “девачек”, чей формативный возраст выпал на перестроечное недопотребление, вычислить легко (теперь ведь диктатура “женщин без возраста” — непонятно, кому сколько лет). Они лучше купят 30 шмоток по тысяче рублей каждая, нежели одну за тридцать тысяч рублей.

“Вы красиво одеваетесь, — сказал я когда-то одной студентке, — но вы всегда в двух нарядах”.

“Потому что каждый из них стоит по полторы тысячи условных Е”, — гордо ответила мне она.

Так я и понял, что “количественно-шмоточное” или “добрендовое” поколение следует отделять от “брендового”.

Если одевается дорого и однообразно, то молодая. Если разнообразно, то в возрасте. А то по лицу и фигуре теперь не разоблачить.

Традиционные ценности

Кризис, кстати, может помочь укрепить и даже спасти множество семей. Во-первых, интуитивно трудности люди стремятся переживать в кругу пусть и обрыдших, но близких людей. Во-вторых, как, кстати, мне уже откровенно призналась пара знакомых, вынужденное секвестирование личных расходов может затронуть “любовниц”. Один так прикольно и выразился: “Маринку, видимо, придется секвестировать”. Ну что же? Жена Светка, я думаю, не будет против.

Так что как-то даже уместно, что кризис попер в “год семьи”.

Специфика туристического мышления

На забавную вещь обратил внимание. Среди моих знакомых, наверное, треть, а может половина бывали в Таиланде. Некоторые по нескольку раз.

Кого ни спросишь: а что там сейчас происходит? А в связи с чем мятежи? А кто с кем и из-за чего борется?

Нет ответа. Никто ничего не знает. Отдыхая там, никто вообще толком не имел понятия, как устроена эта страна, кто там правит и из-за чего может случиться то, что там происходит сейчас.

Интересно, в начале 1950-х американские туристы знали, кто такой Батиста и кто такой Кастро?

В ожидании посевной

Интересная фишечка у людей, потерявших или теряющих работу (привожу, ибо слышал уже с десяток раз): “Говорят, что до МАРТА искать работу не имеет смысла”.

Откуда взялся этот март? Может, календарные стереотипы — кончится зима и все будет по-другому? Может, аграрные архетипы всплывают — будет весна, начнется посевная, появится работа? Или кто-то что-то из весомых аналитиков ляпнул?

Циничный вариант реакции на эту фразу: до марта КАКОГО ГОДА?

Интересно, у теряющих работу на Западе тоже используется какой-то временной психологический порог трудностей?

Сокращенный рай

Назаренко Михаил Иосифович родился в 1977 году, окончил Киевский Национальный Университет, кандидат филологических наук, преподает литературу в Институте филологии КНУ, автор монографии «Поховання на могиле», посвященной Т.Г.Шевченко, сборник рассказов «Новый минотавр», живет в Киеве. В <186> 6 «Нового мира» за этот год опубликована его повесть «Остров Цейлон».