Нож в сапоге. Том 1. Черный кот. Часть 2

– Ну как скажешь, Вильгельм. Как скажешь…

Поздний вечер. Сложно в такое время поймать экипаж. Вильгельм какое-то время брел через Пойму оборачиваясь. Все таки Артур Конрад был далеко не дураком, и мог пустить за Бордо кого-то из своих. Поэтому Вильгельм блуждал, запутывал след – если он был. Чувство тревоги доставляло дискомфорт. Вечерний Офрорк – находка для подонков, что не прочь воткнуть стилет в спину. И кем бы ни был одинокий путник, город мог забрать его жизнь в любой момент.

Музыкант скользнул в очередной проулок. Казалось, он угодил на шахматную доску. Он пешка, которой в любой момент могут пожертвовать. Ферзи давно в замках. Короли сидят по домам, а офицеры и ладьи не внушают доверия. И только негодяям вроде него любая погода нипочем. Если бы метель разошлась не на шутку, пиши пропало, потому что извозчики тоже люди. И ему повезло. Ранняя зима сжалилась. Вскоре в белой завесе показалась морда лошади, а за ней и кузов с тенью мужчины сверху. Молодому кучеру нужно было кормить семью. Он управлял скрипучей каретой. Вильгельм остановил транспорт, и уже спустя секунды грелся внутри.

За окном плыл город с его домами, складами, мостовыми. В крытом фургоне безопасно. Риск минимален, но иногда банды наглеют. Они могут ограбить транспорт. И к счастью по дороге этого не случилось. Поднявшись из Поймы, экипаж свернул влево. В паре домов на окраине района было ветхое, невысокое здание. Оно ничем не отличалось от остальных. Только крыше сто лет в обед. Она уж совсем плоха. У низкого деревянного забора отсутствовала калитка, а вокруг пары широких стволов деревьев во дворе выросли сугробы. Тропинку к двери также присыпало. Видимо собственник давно не покидал жилище. На то что он внутри намекал теплый свет из одинокого окна, и гуляющий над хижиной дым, теряющийся в сумраке. Иоган не любил лишний раз выходить на улицу без надобности. Он человек, как выразился однажды пианист, домашний. Все время пребывает в своих мыслях, точит тесак. И сегодняшний поздний вечер не исключение. Когда Вильгельм оказался у порога и постучал, дверь открыл один из самых преданных ему людей. В одной руке за рукоятку исполин держал все тот же острый кусок стали, в другой точильный камень. Он молча отошел в сторону, приглашая главаря войти внутрь.

В глубине все по прежнему – холостяцкий беспорядок. Здесь был липкий стол, на котором беспорядочно разбросали ватагу посуды. А у стены на металлической проволоке, закрепленной внутри печки, висел чугунный котелок с томящимся внутри варевом. Языки пламени облизывали сосуд. Иоган взял табурет, и уселся напротив булькающей стряпни. Он орудовал булыжником, внимательно глядя на искрящееся лезвие:

– Жанна беспокоилась. – пробасила гора мышц.

– Я никогда не сомневался в моей девочке. Она предана мне как отцу. – Вильгельм оперся на стену у очага, сложив руки.

Иоган поднял взгляд, промолчал, продолжил заниматься делом.

– Теперь наши планы сильно меняются. – продолжал Вильгельм. – Но оно и к лучшему…

Иоган снова поднял взгляд:

– Я жду встречи с человеком в маске. Мы с ним не закончили…

– О да-а… – протянул пианист. – И он тоже там был. Теперь для всех я мертв. Это тоже к лучшему. Гримальди кормит червей. Вскоре многие будут кормить червей.

Иоган молчал.

– Завтра будь на улице роз двадцать семь.

– Хочешь, чтобы я присмотрел за Конрадом? – детина бросил на стол оружие, убрал камень.

– Иногда есть места, в которые лучше не ходить. Есть тропы и пещеры, которые лучше не исследовать. К тебе придет мальчишка. – пианист говорил тихо, а Иоган улыбнулся.

– Тебя зовут Фредди. Ты мой друг. У тебя есть шахматы. Покажи ему шахматы, которые припрятаны в твоем шкафу.

– Покажу. – оскалился здоровяк.

– После того как поиграешь с ним, нужно сделать так, чтобы он оказался у складов Конрада. Пусть там и останется…

***

6.4

Четвертый день в городе хозяйничала снежная буря. Она загнала жителей Офрорка в свои дома, но охочие до выпивки все равно находили дорогу до таверны Теплый прием. Иногда Вильгельм помогал с посудой, а порой насвистывая одну и ту же мелодию, мыл пол. В тот вечер он то и дело поглядывал на правую руку господина Монро, который теперь все время проводил в общем зале за баром. Пианисту не нравилось, что во всей его стройной теории, есть пазл, который никак не может встать на свое место. Все дело в перчатке. Находка благополучно сгорела в его доме. Она должна была принадлежать человеку, который был в деревне. И он выяснил, что Монро отсутствовал в городе аккурат в то время. По добытым Иоганом данным, сыщик не носил к ней пару. И Вильгельм был почти уверен, что в деревню приезжал сам Грисельд.

Пианист взял ведро, вынес его на улицу, вылил. Он мог бы привезти сюда кого угодно из этой Богом забытой деревни, но считал это опасным. Да и потом. А что ему говорила о ночном охотнике Жанна? По её словам, мужчина в маске ворвался к ней в кабинет незадолго до взрыва на заводе через окно, расспрашивал про Юлиана и Клавдия. Перед этим он столкнулся с людьми Юлиана, был ранен. Могло ли быть ранение в кисть? Могло. Мог ли Вильгельм сейчас это проверить? Нет. Природу происхождения перчатки он так и не выяснил. Также он помнил про гобелен с храмом. И тогда он связал это с восьмируким Богом Харакуном. Однако после он изменил мнение. Он считал и считает, что Кот не имеет отношения к пустынным фанатикам. Да и какая разница. Обстоятельств при которых у Кота могла оказаться перчатка может быть масса. Главное, что Вильгельм был уверен, что это Монро. Почти уверен.

Пианист вернулся, продолжил заниматься уборкой. И когда солнце село, решил действовать. Он подошел к Грисельду, который рассматривал бутылки на витрине о чем-то размышляя:

– А вы не видели мальчишку Ливия?

– Пару дней точно. А что? – Развернулся хозяин заведения.

– Вот и я не видел. Я почему спрашиваю. Нашел вот. – он показал шерстяную, пыльную шапку с косыми швами сверху. – Его? – и положил на стойку.

– Похоже на то. – взял в руки головной убор Грисельд.

– Под столом нашел. Не видел его уже пару дней точно.

– Я тоже.

– Надо бы вернуть. Он же где-то на западе живет сейчас, верно? – играл словами пианист.

– Да нет. С чего ты взял?

Вильгельм изобразил удивление:

– Так мы когда с ним виделись в последний раз, он сказал, что собирается на запад куда-то. – он задрал подбородок, поднял взгляд вверх как бы вспоминая. – Ну да. Сказал, что дело у него важное. И я вот сейчас вспоминаю, что он вроде как нервничал. Я тогда не придал этому значения. А сейчас вот думаю…

– Что за дело? – перебил Грисельд.

– Я не знаю, господин Монро. Я ему сказал, чтобы побыстрее заканчивал с мясом. Я собирался в лечебницу – навестить друзей. Ну пока позволяли часы посещения. Ну я и вымыл его тарелку, кажется. А потом пошел одеваться. А он ушел на улицу. Вроде так все было. И я не обратил внимания в шапке он был или нет.

– Не знаю что у него там было за дело, но звучит всё это странно. Ладно, подождем… – задумчиво произнес Монро.

***

6.5