Нуль

– Полегче, Эдик, – поморщился Сергей и тихо сказал: – Если мафия, то уж не чеченская. Какое чеченцам до нас дело?

Он еще раз перечитал текст на экране.

– Это вирус такой, я правильно понимаю? – обратился он к Виктору.

– Правильно, Сергей Владимирович, – с досадой сказал Малыш Витек – Зараза какая! Это «Чечен тридцать шесть ноль четыре», только слегка модифицированный. Переведите, пожалуйста, в точности, что здесь написано.

– «Прошел год войны, – начал читать Сергей. – Она все еще продолжается». Здесь ошибка в английском глаголе. «Мировое сообщество признало массовое убийство. Никто не обратил внимания на наши предупреждения. Примите мои поздравления! Возрадуйтесь новому мировому порядку!» Дальше название и номер версии. Подписано – «Русский медведь, декабрь девяносто пятого».

– Насколько я помню, в прежней версии строчка насчет предупреждений отсутствовала, – сказал Виктор. – И там говорилось о полугоде войны, здесь – год. Дата свежая – декабрь. Ох, черт! – повторил он. Это слово в устах Малыша Витька было высшим ругательством. – Вчера же проверял…

– Ты «Доктора Веба» запускал? – спросил Сергей.

– Вчера – нет, – виновато ответил Виктор.

– А когда запускал?

– Недели две назад. Так ведь никто не сует сюда дискеты без моего разрешения! – неожиданно вскипел Виктор. – Зачем же проверять каждый день?

– Я тебя не виню. Какой инкубационный период у «чечена»?

– У «тридцать шесть ноль четыре» дней десять, кажется.

– Ну все, прощай винчестер, – вздохнул Сергей.

– Не винчестер, – поправил его Малыш Витек, – а содержимое диска. «Чечен» винт не портит.

– Нам от этого не легче, – зло бросил Сергей.

– Мужики, объясните, что произошло, – взмолился Эдуард Семенович. – Я пока ничего не понял, кроме того, что кто-то обвиняет нас в затягивании чеченской войны.

– Нас – нет, но мировое сообщество – да, – сказал Сергей. – Этот вирус, так же, как и его предшественники, создан из соображений протеста. Какие-то идиоты решили, очевидно, что в войне виноваты люди, сидящие за компьютерами, и вознамерились перепортить побольше «писюков». На самом деле к Чечне это имеет такое же отношение, как к Луне. И войну, разумеется, не остановит. А вот нас зацепило крепко. Вся информация на винчестере этого компьютера уничтожена. Виктор, как считаешь, восстановить можно?

– Думаю, что нет. Этот полиморфный вирус работает очень жестоко. Если уж он запустил «троянского коня» в главную загрузочную запись, значит, всё.

– Ты все-таки попробуй, – попросил Сергей. – Вдруг получится. Нам хотя бы архивный файл восстановить. «Би-Бук» называется. Остальное – бог с ним.

– Я, конечно, постараюсь, Сергей Владимирович, но не уверен.

– А ты потом еще раз постарайся, – внес свою лепту в руководящий разговор Эдуард Семенович. – Коль уж проворонил компьютер, теперь исправляй.

– Да не воронил я ничего! – Малыш Витек разозлился не на шутку и стал даже меньше ростом: когда он нервничал или стеснялся, то каким-то образом складывался на манер телескопической антенны. – Ведь ясно – это целенаправленная диверсия. Кто-то в мое отсутствие или во всеобщее отсутствие, например, ночью, загрузил с дискеты вирус, вот он и сработал. Произошло это примерно в начале прошлой недели. Сами разбирайтесь, что за гости к вам ходят.

Сергей увел Эдуарда Семеновича в свой кабинет.

– Ты понял, что происходит? – зловеще спросил он.

– Конечно, понял, два плюс два складывать умею.

– За нас кто-то принялся основательно. Домогательства Макарычева и последующее его убийство, смысл которого я до сих пор не понимаю, – это были цветочки. Сейф ограблен. В компьютер занесли вирус. Твою дискету отформатировали. Что дальше? Где у нас сегодня Валентин?

– Дома работает.

– А Света?

– Сегодня утром звонила. У нее дочка заболела. Тоже дома сидит.

– Немедленно свяжись с ними и разузнай, в каком состоянии их дискеты.

– Неужели ты думаешь, что…

– Я думаю, что мы остались без копий «Черной книги», – сказал Сергей, как захлопнул дверь.

Узнав о событиях, Валентин немедленно помчался с собственной дискетой в «Сван». По пути заехал к Светлане и забрал ее дискету тоже. В издательстве он появился через час – запыхавшийся и встревоженный.

Сергею понадобилось меньше минуты, чтобы определить – дискеты безнадежно испорчены. Внешне он остался спокойным и рассудительным, хотя внутри у него бурлила и пузырилась вязкая мутная злоба. Кто? – в сотый раз бессмысленно спрашивал он себя. Кто учинил все это? Кто обладает столь полной информацией о «Сване» и его делах? Кто направляет очень профессиональные руки воров, хакеров и убийц? Кто готов предпринять любые – от хитроумных до кровавых – действия, лишь бы «Черная книга» перестала существовать?

– Владимирыч, – позвал его Малыш Витек, которому Сергей передал дискеты. – С этими штуками кто-то очень варварски обошелся.

– Что ты имеешь в виду?

– Насколько я понимаю, файлы никто не стирал, и дискеты не форматировались. По ним, видимо, повозили очень сильным магнитом.

– Это безнадежно? – только и спросил Сергей, хотя ответ был ему прекрасно известен.

– Абсолютно.

– Тогда на сегодня все. Объявляю день компьютерного траура, – мрачно пошутил он.

На самом деле Сергею было ой как не до шуток. Спокойно, внутренне твердил он. Взять себя в руки. Пальцам – не дрожать! Не срываться. Посуду и компьютеры не бить. Никто не должен увидеть, что в глазах у него стоят слезы.

– Эдик, я – домой, – сообщил он сухим голосом. – Что-то мне неспокойно за домашние файлы. Жди. Буду звонить. Пока.

К себе в квартиру Сергей вошел около пяти часов. Костик, ясное дело, был на тренировке. Коля – в институте. Катя только что приехала с работы и разбирала продукты, купленные по пути.

– Ты сегодня по-королевски рано, – сказала она. – Ничего не случилось? В вашем королевстве все в порядке? Или какой супостат объявил войну?

Катя любила, когда Сергей приходил раньше обычного, и в тех редких случаях, когда это происходило, всегда принималась щебетать какую-нибудь шутливую ерунду.

Сейчас она, разумеется, не понимала, насколько ее ерунда близка к истине.

– Пока спокойно, – по возможности беззаботно сказал Сергей. – Супостат еще голову не поднимает, но, кажется, пластуны таки ползут.

Его слова были уже настоящей истиной – в отличие от жены он это не только осознавал, но чувствовал всей кожей.

– А ты их веником, пластунов-то, – продолжила игру Катя. – Пластуны, они веников страсть как боятся

– Хорошо, милая, я вот только к компьютеру подсяду на минуточку, а потом будем веники вместе вязать. Мы же не фирма. Это фирма веников не вяжет, а нам можно

– Кстати, фирма и английское «фирм», то есть «твердый», – это одно и то же слово? – вдруг спросила Катя. – Фирма – значит что-то твердое, устойчивое, ведь так?

Она очень уважала страсть Сергея к этимологии и часто задавала вопросы о происхождении слов – не для того, конечно, чтобы лишний раз проверить Сергеевы знания, а чтобы действительно удовлетворить собственную любознательность и получить ответ, в точности которого Катя никогда не сомневалась.

– И так и не так, – даже не задумываясь ответил Сергей. – Английское «фирм»... кстати, вовсе не нужно обращаться к английскому языку, в русском есть слово «конфирмация» того же корня… Так вот, это «фирм» происходит от латинского «фирмус» – крепкий, прочный. «Фирма», в значении «компания», – тоже от «фирмус», но путь этого слова кружной. В английский оно пришло из испанского, где «фирма» означает «подпись», от глагола «фирмар» – «подписывать». Так что фирма как предприятие, компания – это нечто скрепленное подписями. А испанский глагол «фирмар» почти точь-в-точь повторяет латинское «фирмаре» – укреплять, упрочнять, утверждать.