О чем поет вереск

— Невероятно? Прекрасно? Волшебно?

— Все вместе!

— Вы в стране магии. Так как насчет ее королевы?

Этайн пристально вгляделась в его лицо.

— Мое согласие не означает, что мне придется делить ложе с королем Светлых земель?

— Только если королева того пожелает сама, — Мидир прищурился. — Лугнасад — время свободы.

Накрыл ладонью руку Этайн, но она осторожно высвободила кисть.

— Вы не привыкли к отказам, правда?

— До сих пор не отказывал никто. Вы, наверное, не знаете: после близости с ши женщины расцветают. Незамужние быстро находят себе достойных мужей, замужние — счастье в единении с супругом, — Мидир вкладывал в слова всю силу убеждения и толику, самую толику магии. Цветок желания жег грудь, но пока рано было пользоваться им. — Скажите мне «да», и вы не пожалеете. Вы забудете о том, что произошло здесь, и будете чисты перед мужем. Измена не будет изменой, как сладкий сон или прекрасная Греза. Позвольте себе на миг быть просто женщиной. Мало ли, что может присниться королеве!

Этайн ответила почти гневно:

— Измена — измена всегда!

— Еще лишь один вопрос. Друг ведь может спросить у друга?

— Может… — вздохнула Этайн.

— Как вы относитесь ко мне?

— Не буду скрывать, меня тянет к вам, Мидир, — вскинула она голову.

— Но?.. Тогда почему нет?

— Близость для меня неотделима от любви. А любовь…

Этайн внимательно оглядела его, словно ожидая подвоха, но Мидиру и правда было интересно. Слишком откровенно эта женщина говорила обо всем!

— Она должна быть здесь и здесь, — она мягким движением прикоснулась ко лбу Мидира и к его груди тыльной стороной ладони. — А не только… — скользнула взглядом по его бедрам. — Неужели вы думаете, что я опущусь до измены ради мига плотских удовольствий?

— Разве ваш царственный муж отказывает себе в праве первой ночи? — спросил Мидир, а Этайн словно окаменела.

— Он король галатов, и это его право! — хлестнул сердитый голос. — Он ограничивался выкупом весь наш совместный год! — и тут же осеклась. — Насколько мне известно…

— Но? — уловил Мидир недоговоренность.

— Эохайд наделен божественной силой. Разве он вправе отказать, если попросит муж о бесплодной супруге?! Это было бы… неправильно и… жестоко.

Этайн сжала складки платья, кусая губы и напряженно глядя в гаснущий костер.

Ревность, нескрываемая ревность! Все же Этайн была существом из плоти и крови.

— Что же вы? Бережете ваш брак за двоих? — спросил Мидир, уже зная ответ.

— Я… — начала она говорить и оборвала себя.

— Что за гейс вы на себя наложили? — решил проверить Мидир злую болтовню Боудикки.

— Откуда вы знаете? — ахнула Этайн.

— Все-таки я маг. Ши. Король Благого двора, — дождался ее несмелой улыбки. — Вы не выдадите вашу тайну даже владыке Светлых земель. Но, может, расскажете другу?

— Я… не знаю, зачем говорю это вам… Я могу быть близка лишь с тем, кого люблю, — опустила длинные ресницы Этайн.

— Весьма неразумно.

Женщина сама призналась в своем гейсе, и Мидир коснулся ее магией без боязни повредить. Защита хризолитового цвета была оплетена черными нитями, словно змеями или цепями.

— Зачем?! Зачем этот гибельный, проклятый гейс? — вскипел волчий король. — Чтобы Эохайд знал, что вы его любите? Но это же очевидно! Что толкнуло вас на столь опрометчивый шаг?

— Я наложила его еще до брака! — не менее яростно, чем он, ответила женщина.

— Что же напугало вас больше, чем смерть?

Этайн прикусила губу и протянула к костру дрожащие руки.

— Простите, мой король, но я слышал это, — донёсся мыслеслов Джареда. — И я опечален.

— Не слишком ли много на себя берешь, волчонок? Решил поучить короля манерам? Или общению с женщинами?!

— Сначала черные вудвузы, — ледяным ручьем зажурчал голос советника, остужая ярость и злость Мидира. — Они сражались за цветок желания так, словно вы забирали их сердце. Поголовье сократилось на четверть.

— Можно подумать, ты ведешь им учет!

— Можно подумать, веду. Хорошо. Ладно. Но потом, потом воронка! Королеву Этайн вы еле спасли, а ведь потянули за все стихии.

— Меня сейчас интересует лишь одна.

— Любовь — худшая из стихий, а желание — это еще не любовь. Если вы хотите эту женщину столь же сильно…

— Сильнее, чем кого-либо.

— Но она погибнет. Цветок желания возбудит в ней страсть тела, и только. Гейс хранит ее, но гейс ее же и погубит!

— Я не собираюсь терять ее столь быстро.

— О нет!

— О да! Джаред, уймись. Если для того, чтобы овладеть Этайн, нужно, чтобы она полюбила меня — она меня полюбит.

— И чем вы намерены объяснить недельное приключение королевы ее супругу?

— А должен?.. Слово он дал сам, наши законы я не рушу. Скажу, что время изменило свой бег, — ухмыльнулся Мидир. — Этайн и не вспомнит.

— Вы не думали, что может являться ее альгейсом? Уж не может ли она вызывать любовь?

— Советник, не смеши меня. Пройдет семь дней — и я верну ее земле Верхнего.

========== Глава 5. Крылья Луга ==========

Затрещали кусты, и из леса вывалился кряжистый гном, толкая перед собой тележку, полную искрящихся самоцветов. Глядя только на Мидира, поклонился до земли. Покосился на изумленную Этайн и, когда волчий король начал злиться на неучтивость, кивнул. Буркнув в нечесаную бороду: «Вот тебе долг и еще сверху», вывалил сверкающую кучу драгоценностей, развернулся и пропал в зарослях.

— Казначей заглянул? — улыбнулась она. — О нет! Вы так мостите дороги?

— Я рад, что развлек вас, — сухо произнес Мидир.

— Простите меня, — без тени раскаяния протянула Этайн. Склонила голову к плечу, развеселилась. — А это был лепрекон или гном?

— Это. Был. Никто, — выговорил волчий король, еле удержавшись от соблазна произнести «труп». — В Лугнасад стараются входить без долгов.

— Неужели вам нужны сокровища?

— Смотря что считать сокровищем.

Мидир прищурился, и Этайн, заметив жадный блеск его глаз, опустила взгляд.

— Это плата за жену из другого Дома! Дома редко соединяются между собой, и только с моего разрешения.

Этайн помолчала, потрогала сандалией камни, отстраненно полюбовалась разноцветными бликами — как любуются красотой мира без желания овладеть или удержать.

— Скажите, Мидир… Ваших сокровищ хватит, чтобы замостить все дороги Манчинга. Но вы не стали откупаться от Эохайда. Почему?

— Вы про Алана! Разве жизнь можно оценить в золоте или драгоценностях? Эохайд вполне мог отдать приказ убить моего волка, однако помиловал, обошелся выкупом. Мне показалось правильным помочь ему.