О любви

Бывший вольный кивнул. У деда их было много.

– Так вот, представь себе жабу размером со свинью.

Низкан растерянно моргнул, а Риалаш озадаченно рассматривал этот невероятный образчик животного мира. За свою весьма долгую жизнь он успел повидать многое и мог без напряжения припомнить куда более удивительную живность. Но здесь его удивляло, что жаба внешне была похожа на самую обычную, только размерами великовата. Видимо, сказывалась близость Гава-Ыйских болот. Вполне возможно, что эта зверушка добралась по воде оттуда.

На берегу мужчины оделись, наагасах вернул себе ноги, а Дарилла сняла хлюпающие сапоги, и они направились обратно в лагерь. Низкан и Риалаша шли по обе стороны от девушки на случай, если увиденная ими жаба - не единственная диковинная особа здесь.

Миссэ и Доаш встретили их удивлёнными взглядами. Главным образом из-за насквозь мокрой Дариллы. На наагасаха они почему-то посмотрели с осуждением.

– Она сама упала, - с достоинством отверг невысказанные обвинения Риалаш.

– Где?
– тут же вскинулся Низкан, не знавший, что в озере девушка купалась в одежде.

Ерха разразился негодующим ворчанием из-за мокрых сапог, которые поди ещё просуши до утра. Раздражённая головомойкой, Дарилла буркнула, что если до утра не просохнут, то поедет босая. Хоть пятки загорят, а то после помывочных процедур в доме Вотых они были возмутительно розовыми.

На дежурство должны были заступать Ерха и Риалаш. Низкана и Дариллу было решено не допускать к ночному бдению. Низкан всё равно ничего не видел, хотя слух у него был отменным, а в запахах он разбирался пока не очень хорошо. А Дарилла девушка. «Брата» и «сестру» подобное отношение оскорбило. В итоге было решено, что они будут дежурить в следующую ночь вместе. Как ехидно заметил Доаш, как раз сойдут за одного.

После ужина, лежа рядом с наагасахом под одним одеялом, Дарилла счастливо улыбалась и водила кончиком носа по обнажённому участку груди мужчины. Ей очень нравилось это занятие: приятно, почти прилично и наследник весело фыркает.

– Дразнишься?
– шёпотом спросил Риалаш.

Дарилла отрицательно мотнула головой и крепко обняла его. Ладони её прошлись по спине нага. Легонько царапнуло разочарование: она так и не потрогала костяные выросты, а ведь так хотелось. Девушка постаралась утешить себя тем, что теперь-то у неё будет возможность и костяные выросты потрогать, и жало на конце хвоста изучить. Даже не верилось, что всё произошедшее несколько дней назад ей не привиделось.

Риалаш, у которого от прикосновений девушки по телу разливалось томление, неспешно перетекающее вниз живота, решил немного отомстить невольной соблазнительнице. Прижавшись губами к её уху, он спросил:

– Каково это - лежать рядом со своим мужем?

Дарилла подняла лицо вверх и солнечно улыбнулась ему.

– Невероятно, - искренне ответила она.
– Словно во сне всё происходит.

Риалаш, ожидавший, что она смутится, был застигнут её улыбкой врасплох. Девушка в его руках выглядела такой счастливой, что тут же захотелось подмять её под себя и зацеловать до потери сознания. Как жаль, что они не одни. Прижав к себе Дариллу, наагасах с тоской посмотрел на её сапоги, силуэт которых темнел на фоне горящего костра.

– Ты больно-то не расслабляйся, - проворчал Ерха, которому выпало караулить в первую половину ночи.
– Тебе ещё сторожить.

Нет, всё-таки как плохо, что они с Дариллой не вдвоём. Риалаш с раздражением посмотрел на старика. Вокруг одни блюстители морали! И жабы! Усилившееся к ночи кваканье лягушек весьма кстати напомнило о гигантском земноводном.

Утро началось с ссоры Миссэ и Доаша.

Низкан проснулся от того, что всё его тело нестерпимо чесалось. Увидев красные пятна, что покрывали руки и лицо бывшего вольного, Доаш с негодованием набросился на брата:

– Миссэ, как ты мог?!

Миссэ что-то недовольно прошипел ему по-наагатински. Доаш разъярённо ответил. Начавшуюся перепалку прекратил наагасах, зарычав на обоих. Низкан, ворча на всяких идиотов, пошёл искать ближайший ручей, чтобы смыть с себя злосчастную мазь.

– Как дети, - Дарилла улыбнулась, глядя на обиженных братьев.

– Так то мужики, - наставительно заявил Ерха.
– Нам положено дитями до смерти оставаться.

Это заявление обидело нагов почему-то ещё больше. Видимо, у них было не положено так долго оставаться малыми ребятками.

Весь день до самого вечера Миссэ и Доаш друг с другом не разговаривали. Первый глаз не сводил с Низкана, но тот был занят детёнышем, который день ото дня становился всё более игривым и энергичным.

За время пути не произошло ничего примечательного. Пару раз путники встречали гружённые скошенной травой возы. Оборотни, правящие лошадьми, приветствовали их радушно, но смотрели подозрительно: чужаков здесь встречали нечасто. Пешие жители местных деревень попадались чаще и на дорогу выходили в основном из леса, неся корзины, полные грибов. Ерха провожал их завистливыми взглядами, но пуститься на промысел не предложил: мало ли кто в здешних чащах водится помимо грибов. У Дариллы, с любопытством осматривающей мелькающие вдоль дороги деревья, появилась мысль, что в случае войны с Салеей будет сложно сражаться: поди найди ещё города и деревни среди раскинувшихся здесь лесов.

Низкану и Дарилле так и не дали покараулить. Риалаш, дежуривший первую половину ночи, просто разбудил Доаша, а сам забрался под одеяло к девушке. Дарилла была в полном негодовании. Бывший вольный ничего не сказал, но помрачнел и замолчал на весь день.

Следующие два дня прошли так же, без происшествий. Путники старались придерживаться русла реки: дорога частенько ветвилась, уходя тонкими тропками к скрытым в чащах деревням. Нередко приходилось объезжать болота, которые питали сотни ручейков, берущих своё начало из реки. На зыбкой поверхности трясины заманчиво краснели в сочных зелёных листьях ягоды, цвели нежные хрупкие цветы и завлекательно торчали покрытые мхом коряги, словно говорящие: «Путник, отдохни с дороги. Присядь на нас, отведай ягод, полюбуйся цветами». Но дарами болота лакомились только легконогие птицы и змеи. Дарилла собственными глазами видела, как светло-серая змейка с оранжевым пятном на голове заглатывала слишком большую для неё ягоду.

На шестой день пути путники неожиданно выехали на равнину. Неожиданно это было потому, что ещё совсем недавно они ехали через дремучую чащу, а затем она вдруг резко оборвалась, и перед странниками открылась ровная как стол долина. Протяжённость её, правда, была не очень большой. С трёх сторон её окружали леса, а с четвёртой стороны текла река. Впереди, всего в полуверсте от путников, темнела телега. Она просто стояла немного поодаль от дороги в густой и высокой траве без лошадей и возницы. Почему-то её вид насторожил путников.

– Чуйвство у меня нехорошее...
– прищурившись, протянул Ерха.

Наги втянули воздух и разом помрачнели.

– У этого чувства и запах неприятный, - Доаш сплюнул.
– Мертвечиной тянет. Несильно, словно только затухать начало. Не думаю, что нам следует всем вместе туда соваться.

Путники отступили обратно под сень леса. Миссэ и Доаш спешились и, согнувшись, под прикрытием высокой травы пошли к телеге. Пробыли они там недолго. Миссэ направился в обратную сторону, а Доаш исчез среди травы.