О традициях не спорят!

Глава четырнадцатая

Желание

Я ошарашено открыла и закрыла рот, а потом зло прорычала:

– Издеваешься?

– Напротив, - хмуро ответил Дэрек.
– Я впервые с тобой настолько честен.

– Так значит ты демиург?
– язвительно спросила я, а потом ядовито добавила: - О, но тогда это все объясняет! И то, что ты меня кинул. И то, что не постарел не на день! Тогда, к чему сейчас такие откровения?!
– закричала я, а потом ноги подкосились и мир поплыл...

... Это был океан. Похожий на наш, но все же иной. Он не был живым и не был мертвым. Он спал. Долгим тревожным сном, от которого порой очень трудно проснуться.

Но все же он был. И все же он должен был проснуться.

И тогда этот океан наполниться Жизнью...

– Хейса. Хейса!

Я открыла глаза и увидела серые глаза Дэрека. Он прижимал меня к груди, а я лежала на полу... точнее только предательски подкосившиеся ноги на нем лежали.

– Это была только малая часть моей сущности, - зашептал взволнованный голос возле уха.
– Извини, я думал, ты вытерпишь.
– Я, было, открыла рот, чтоб задать вопрос, но меня опередили: - А раньше я маскировал свою ауру, поэтому ты меня и чувствовала, как обычного колдуна. И нет. Мысли я не читаю. Лучше смотри.

Дэрек помог мне подняться на ноги, а после сложил ладошки вмести и, когда развел их в стороны, в воздухе появился коричнево-зеленый шар.

– Это моя родная планета - Фэнриэн, и я один из ее создателей. Наша планета погибла, и нас приняли здесь, но с некоторыми условиями. Одним из них запрещало влюбляться в здешних обитателей, но я ослушался и на пятьдесят пять лет был наказан.

Выслушав его, я поняла, что если сейчас не присяду, то повторная встреча с полом мне будет обеспечена. Просеменив к креслу, я словно марионетка, которой вдруг обрезали ниточки, рухнула в кресло, не сводя с Дэрека ошеломленный взгляд. Когда шок немного спал, я удивленно спросила:

– Почему вам нельзя влюбляться?

– Для каждого на этой планете существует своя пара, - говорил Дэрек с трудом, не смотря мне в глаза, - и мы можем нарушить судьбу, если полюбим, и нам ответят взаимностью.

– Нам?
– в непонимании спросила я

– Нас четверо, - ответил новоиспеченный демиург.
– Мать, отец, я и брат... точнее сестра.

– Поэтому ты меня видишь под этим обликом?

– Да.

– И твое имя не Дэрек?

Демиург сконфужено потупился и честно ответил:

– Да. Мое имя Фаорлэн.

– "Фэнриэн", "Фаорлэн", - задумчиво попробовала я поломать себе язык.
– Видно у твоих родителей с фантазией туго.

– Фэнриэн - имя моего отца, - резко ответил демиург, но потом со вздохом добавил: - Но ты права, поэтому мне больше нравиться имя Дэрек.

– Значит, ты его взял не из той книжки?

– С какой книжки?
– с непониманием спросил Дэрек, задумчиво нахмурившись, но тут же вспомнил и с грустным смешком ответил: - Нет, не с книжки.

Шок от полученной информации прошел, и его место заменила злость. Устало развалившись в кресле, я с раздражением спросила:

– Так значит, я как дура влюбилась в единственного, кого нельзя было полюбить?

– Он отвел взгляд, а я со вздохом добавила: - М-да, с моей то удачей неудивительно.

Я замолчала, не зная, что еще сказать. Молчал и Дэрек, хмуро смотря на свои ладошки, которыми он до этого резко хлопнув, припечатав шар, словно надоедливого комара.

– Прости за тот раз, - разбил демиург тишину своим тихим голос и принялся нервно ходить по комнате.
– Я любил тебя... да и сейчас люблю! Только для тебя прошли длинные пятьдесят шесть лет, а для меня всего год. И весь этот год я хотел увидеть тебя и все объяснить, но не мог. Мне не хватало смелости встретиться с тобой. И вот наконец-то я встретил тебя, но ты изменилась и очень сильно. Ты больше не та ранимая девушка, которая плакала под деревом над книгой. Ты повзрослела...
– Он замолчал, остановился и, грустно посмотрев на меня, тихо продолжил: - Ты больше не любишь меня... как и говорил мой отец.

Я вскочила, сжала кулаки что есть силы и злостно закричала:

– А ты думал, я буду любить тебя после всей той боли, что ты мне причинил?! Ты меня просто использовал и бросил, словно котенка, с которым стало скучно играть. Нельзя было любить? Наказали? Тогда какого светлого ты говорил, что любишь меня? И зачем принимал мою любовь?

– Хейса, я...

– Заткнись!
– закричала я, чувствую как мои ладони стали мокрыми.
– Прошу заткнись и не показывайся мне на глаза еще пятьдесят шесть лет!

Боль и ненависть разрывали меня на куски. Крохи счастливых воспоминаний нашей любви померкли, словно их никогда и не было. Так больно мне не было, даже когда я взглядом провожала удаляющуюся спину Дэрека пятьдесят шесть лет назад, в надежде что он обернется.

Развернувшись на каблуках, я стремглав спустилась на первый этаж, потом во двор.

Небо было затянуто черно-синим шелком, на который пришли отдохнуть звезды во главе с круглой луной.

Я посмотрела на свои ладошки и увидела кровь. Оказалось, сжимала я кулаки с такой силой, что ногти разрезали хрупкую кожу.

Ни Азирию, ни светлых во дворе не было, поэтому я направилась в харчевню, в надежде, что они пошли дожидаться нас там, и не прогадала.

Они сидели за дальним столом, молча поедая ужин. Стоило мне к ним подойти и присесть на свободное место возле принца, как Азирия подсунула мне кружку и приказала:

– Пей!

Я потянулась к кружке, но Эйрос схватил меня за руку и, уставившись на ладошку злым взглядом, холодно спросил:

– Что это?

– Отстать!
– грубо ответила я, резко выдергивая свою руку.

Схватив кружку и осушив до дна, я со стуком поставила ее на стол (и к светлому Каю то, что так принято делать темным!), а потом схватила бутылку и плеснула еще.

– Ты знаешь, кто он?
– хмуро спросила я у подруги

Она кивнула головой и, поддавшись немного вперед, спросила:

– Что ты решила?

– О чем ты?
– с непониманием спросила я.

Азирия не ответила, а я не стала допытываться, так как отвлеклась на подошедшего к нам хозяина постоялого двора "Ровна Хата".