О традициях не спорят!

– Чего желаем, дева ясная?
– любезно спросил он.

– Вина и побольше!
– заказала я, повторно осушая свою кружку.

– А что случилось, дева ясная?
– спросил хозяин, после того как я вновь стукнула пустой кружкой по столу.
– Аль жених покинул и сердечку невмоготу больше жить?

– Почему это покинул?
– с вызовом спросила я и, обняв принца за шею, с усмешкой ответила: - Вот мой жених. Эйрошкой звать!

– Отпусти, - просипел Эйрошка, задыхаясь.

Выпустив светлого на свободу, я обижено поджала нижнюю губу и грубо буркнула:

– Ну и иди ты к единорогу...

Договорить мне не дали, так как чья-то ладошка закрыла рот. Я отклонила голову назад и увидела хмуро смотрящего на меня Дэрека. Он наклонился ко мне и тихо зашептал на ухо:

– Ты не думаешь, что подобные фразы в этом месте неуместны?

Ответить я не могла, поэтому просто показала ему рукой неприличный жест. Он поморщился, убрал руку и занял место напротив меня, после чего хмуро посмотрел на принца и медленно с нажимом протянул:

– Он - жених?

Я, кинув на стол золотой шерид для хозяина, с вызовом посмотрела на демиурга, после чего с горьким смешком ответила:

– А что? Тебе можно эльфийку заводить...

– Она не собачонка, чтоб ее заводить!
– зло прервал меня Дэрек, да еще по столу кулаком стукнул.

Другие посетители к удивлению на нас не косились. Толи они были флегматичными посетителями, толи этот стол был скрыт от их глаз магией.

Эльфийка с обожанием уставилась на демиурга, но тот ее игнорировал, продолжая смотреть только на меня.

– Я спрошу еще раз, - медленно протянул Дэрек.
– Он - твой жених?

– Это лишь прикрытие, - тихо ответила сидящая рядом с ним Азирия.

– Я-то подумал ты...
– он осекся, перевел хмурый взгляд с меня на Котену и нахмурился, а потом что-то добавил на незнакомом мне языке, резко встал и ушел.

Эльфийка, словно верная собачонка вскочила следом, кинула на меня злобный взгляд и прошипела:

– Проклятое отродье Скайфа!
– И выбежала вслед за демиургом.

– Следи за своим языком!
– кинула ей вдогонку Азирия, вот только той было наплевать.
– Вот же языкатая зараза!
– плюнула подруга на нее, а затем перевела хмурый взгляд на меня и, устало вздохнув, пробормотала: - Мы толком и не поздоровались... Давно не виделись, Хейса.

Я указала взглядом на посетителей за соседними столиками: "А ничего что они нас слышат?".

– Все постояльцы этого постояло дома существа под обликами, так что можешь говорить свободно, - ответила она, а потом, поддавшись вперед, прошептала: - Свободно, но разумно.

Я кивнула головой, а принц зашептал:

– Но разве Священна земля не является закрытым для существ королевством? И разве их не ведут на костер за нарушение границы?

Азирия расслаблено устроилась на лавке, спиной облокотившись об стену и, наколов на вилку кусок жареной картошки, ответила:

– Король черед не дурак, он понимает, что законы Священной земли устарели.
– Она лукаво улыбнулась.
– Да и мы нашли способы путешествовать по его земле незаметно. Поэтому на такие постоялые дворы как этот, он смотрит сквозь пальцы. Конечно, ближе к столице лучше не соваться, но вот деревней на границах можно не опасаться.

Мне вспомнилась наша встреча с Илисом, поэтому я с хмурой насмешкой сказала:

– Можно не опасаться? Ну конечно.

Азирия, наверное, списала мою насмешку к плохому расположению духа из-за Дэрека, поэтому уточнять, что я имела в виду, не стала.

Я перевела взгляд на привидение, которое в образе молодого парня тихо сидело в уголку, с каким-то нежным обожанием наблюдая за княгиней Миарин.

Приведением словило мой взгляд, дружелюбно улыбнулось и смущенно заявило:

– Ты хорошая, но моя жена лучше.

Изумленно подняв бровь, я спросила его на языке Арна. На языке, который знали только мертвые, или те, кто служил Госпоже Смерти:

– Ты знаешь, что мертв?

Если это приведения не было вызвано некромантом, то возможно оно попросту не понимает, что умер. Это чаще всего бывает, если существо убили и не стали проводить поминальный обряд.

– Ха! Конечно, знаю!
– Его смущение бесследно исчезло.
– Я мертвый, а не глупый.

Значит его случай намного хуже. Если приведение умеет принимать телесную форму, то значит, его не просто убили и не провели обряд, а убивали долго и мучительно.

– Ты мстительный дух?

Он пожал плечами, словно сам еще не был в этом уверен, и с улыбкой сказал:

– Мое имя Тимиар, но ты можешь обращаться ко мне Тим. А твое имя Хейса?

– Да, - кивнула я головой.
– А почему ты называешь Азирию "женой"?

Тимиар с восторгом посмотрел на княгиню Миарин и мечтательно протянул:

– У нее такие красивые волосы.

Обладательница красивых волос, с непониманием наблюдавшая за нашим диалогом, тут же встрепенулась и настороженно потребовала у меня:

– Что он сказал?

– Что у тебя красивые волосы, - со смешком ответила я.

– Он об этом каждому встречному говорит, - со вздохом сказала подруга и вдруг нервно стала пальцами гладить прядь волос у виска.

Хоть из-за облика длина ее волос и не была видна, но в том, что с нашей последней встречи они основательно отросли, я не сомневалась.

К нам подошла эльфийка, застыла надо мной угрюмой горой и, ели сдерживая слезы, вскрикнула:

– Это ты во всем виновата!

Я рефлекторно протянула ей свою кружку с вином, она ее так же рефлекторно взяла и осушила до дна. Закашлявшись, эльфийка выпучила на меня изумленно глаза, в которых застыл немой вопрос: "За что?". Азирия дернула ее за руки и та послушно присела на лавку. Затем девушка всхлипнула, слегка помутневшими глазами уставилась на кружку и разревелась:

– Я его люблю! А он по ней, - тыкнула она пальцам в мою сторону, - убивается! Я же к нему со всем сердцем, а он: "Уйди, оставь меня!". И все из-за нее! Сволочь, сердце ему разбила и радуется! А он только с виду сильный, но сердце у него ранимое. Я ведь знаю это, а он мне: "Уйди!".