Очень большая игра

Но задавив свой дар с помощью пепловых кристаллов, женщины старой крови получали шанс избавиться от полного контроля семьи. И давала им этот шанс Лина, когда-то сама побывавшая в такой шкуре. Именно к ней шли за свободой. И она ее давала, вместе с флаконом темных до черноты и приторных до горечи кристаллов. Да, в обмен на потерю дара, но иногда и такая цена не казалась чрезмерной.

А вот теперь, выходит, Лина должна была за это ответить.

Все, кто сидел сейчас в гостиной, ситуацию эту прекрасно знали. Но что дойти может аж до такого, медленно осознавали лишь сейчас.

— Дардарри, говоришь? — наливаясь холодной ненавистью переспросил Ралт.

— Уймись, — попытался остудить его Пепел. — Башку можно прозакладывать, что не они одни. Там только копни, и выясниться, что, так или иначе, в этом деле отметились все младшие роды. Вскладчину. Терять доходы никому не нравится, даже если не козами торгуешь, а собственными дочерьми.

— Они мне ответят! — и не думал униматься Ютиси, словно не услышав этих возражений.

— Разумеется ответят, — дернул тот головой. — Куда денутся? Ты только сначала в Сонресорм вернись. И власть свою вместе с троном удержать сумей. Уверен, так разбираться с ними будет гораздо сподручнее.

— Погодите, — вдруг встрепенулся Каголи. — Насчет власти. Так вот почему почти все младшие семьи поддержали нынешнего Ютиса и его претензии на ресскую корону? Это и есть те самые старые традиции, что он обещал им не трогать?

— Не только, — поморщился Равеслаут. — Он им там много чего наобещал, в том числе такого, что выполнять и не мог, и не собирался. Но и это тоже, да.

— Как я могу вернуться, — взгляд Шоралта стал, наконец, вменяемым. — Если эти твари открыли охоту на мою жену? Я должен сам им ее доставить? И проверить, на что они еще готовы пойти ради своих медяков?

— Верни себе старый венец, как собирался! — резко перебил его Пепел. — Заодно и эту проблему решишь. Причем раз и навсегда.

— Как? — не поверил тот.

— По старым законам та, что носит венец королевы, в случае спора может распоряжается жизнью любой женщины. Понимаешь, да? Хоть казнить, хоть миловать, черную лагарну раздавать, если захочет. Она окажется в своем праве! И пусть попробуют после этого придраться и возразить. Хотели древних традиций — ну так устрой им их. Пусть радуются. А заодно напомни, что за попытку помешать ей, наказание будет как за нарушение клятвы. По тем же самым любимым ими обычаям.

— Что ж, — кивнуло величество. — Еще один аргумент найти и достать эту цацку.

— Как будто их тебе и без того не хватало, — буркнул в ответ Пепел. — Лучше скажите, что с этим говнюком Енси делать будем? Проспится же скоро… Вдруг решит, что вместо нас к нему сегодня галлюцинации заглядывали и вернется к… выполнению заказа на твою жену?

— Я его сейчас лично за борт отправлю! — начал подниматься Ралт. — За шиворот, как шавку!

— Он ее любит, — неожиданно и непонятно вмешалась Лина, заставив всех замолкнуть.

— Кого? — первым очухался Пепел. — Шавку?

— Делоризу, — укоризненно глянула на него ресса.

— А, ну почти угадал, — буркнул тот, и Лит мстительно улыбнулась.

— Правда любит. Я чувствовала. По настоящему.

— И что? — не унимался Равеслаут. — Нам — то что с того? Думаешь, от этого он немедленно раскается и уйдет в миссионеры?

— Не знаю, — загадочно улыбнулась та в ответ.

— Скорей уж наоборот, — скептически оценила эти варианты Литси. — Если судить по предмету его страсти.

— Кстати, насчет «предметов», — сменил тему Пепел. — Что-то Нерма давно нет. Странно, что он задерживается…

Лит глянула на часы, тикавшие на стене напротив, встрепенулась и поднялась:

— Пойду проверю. Действительно странно.

— Вместе, — поднялся и Пепел. — Не нравится мне эта ситуация.

— Чуешь что-то? — тут же насторожился Ютиси.

— Не сказал бы, что прям предчувствия… Но не из тех этот парень, кто способен потеряться.

Эстави и не потерялся, нет. Он прекрасно знал, где находится — в том самом карцере, где почти сутки пришлось отсидеть Барчу. И, как это ни смешно, примерно за то же самое. Умела сьера Делориза Шаргелант стравливать мужиков, даже сама того не желая.

Новую сплетню, взбудоражившую лайнер похлеще обсуждения пресловутого «пикничка» под маяком, первой услышала Лит: из-за госпожи Риссы снова случилась драка. И снова с участием господина Тисари, начальника здешней охраны. Кое-кто уже ставки принимать начал, сделает он ей предложение до конца рейса или чуть попозже, уже на берегу. Впрочем, другие «кое-кто», более информированные, уверяли, что господин начальник охраны лайнера давно и счастливо женат, а на его рабочем столе всегда красовалась фотокарточка не только супруги, но и двух прелестных дочурок. Вот только недавно она с того стола куда-то пропала…

Покружившись среди растревоженной публики еще с десяток минут, Литси знала уже все подробности случившегося скандала и немедленно рванула разыскивать Пепла и тащить его на срочный совет в каюту, давно превратившуюся в штаб. Но тот и сам не зря время потратил, тоже добыв в общий котел серьезный кус новостей. Собственно, с них он и начал, едва дверь сьюта плотно и тщательно закрыли:

— Ну что, господа, очередное побоище, устроенное из-за нашей неотразимой красотки, затмило все корабельные сплетни как люстра свечку.

— Нерм? — догадался Шоралт.

— Конечно. А еще глубоко преданный даме господин Тисари…

— Опять! — ресс словно ругнулся этим словом.

— Угу, именно, что опять, — нерадостно покивал в ответ Равеслаут. — Между прочим, госпожа Поудди поставила десятку на то, что объяснение между влюбленными случится не позднее завтрашнего дня.

— С Эстави-то они как схлестнулись? — вклинился в этот поток практичный Каги. — Ему же, вроде, мозги не отключило?

— Ему — нет, но видишь ли в чем дело… Нынешнее побоище превзошло и затмило первое не только в плане слухов, но и по количеству участников…

— Енси там отметился, — Лит сейчас здорово нервничала, поэтому долго этот театр одного актера выдержать не смогла, невзирая на привычку. — Протрезвел после этой вашей исповеди, вылез на палубу и застукал там Деллу с Нермом.

— Видать, насчет «протрезвел» ему сильно показалось, — посерьезнел Пепел. — Потому как кулаками махать начал именно он.

— Стави хотел его потихоньку скрутить, но эта дурища принялась орать, — подтвердила его версию Лит.

— И принесся на ее зов преданный рыцарь пера и протокола…