Одержимость жестокого принца

Эрика не успевает ответить, потому что разговоры в зале резко смолкают. Все головы обращаются ко входу. Я тоже оглядываюсь.

На пороге стоит Лионелла Моран собственной персоной. Выглядит она далеко не так эффектно и привлекательно, как раньше. Тусклые волосы безжизненными патлами свисают на плечи, лицо бледное, под глазами тёмные круги. Одежда измята, будто она то ли не снимала её на ночь, то ли вовсе сегодня не ложилась.

Увидев, какое пристальное внимание привлекла, Моран сжимает дрожащие пальцы в кулаки и стискивает зубы. С неестественно прямой спиной подходит к столу своего факультета и останавливается возле Кая. Тот словно не замечает её присутствия.

Подбородок Моран начинает трястись, глаза краснеют. Она резко смаргивает.

— Как ты мог так поступить со мной? — цедит негромко, но в наступившей тишине её слова отчётливо разносятся над головами.

Кай по-прежнему делает вид, что ничего не происходит, продолжая преспокойно обедать. Не дождавшись реакции, Моран вдруг хватает его тарелку и швыряет на пол. Серебро истерично звенит, ударившись о каменные плиты. Остатки баранины с овощами разлетаются в разные стороны.

— Как ты мог?! — выкрикивает Моран срывающимся голосом, отдающимся в высоких сводах потолка.

Кай медленно откладывает в сторону вилку, промокает салфеткой губы и поднимается. Одаривает бывшую королеву Академии ледяным взглядом. Та затравленно глядит на него, явно жалея о своём срыве.

— Я решил твою проблему, — холодно говорит Кай. — Избавил тебя от необходимости делать сложный выбор. Как и обещал. Прощай, Нелла.

Её имя из его уст звучит хуже самого отвратительного оскорбления. Моран ошеломлённо отшатывается, как будто получила пощёчину. Зелёные глаза широко распахнуты, и в них — неверие, отчаяние, ужас.

Она качает головой и делает шаг вперёд, пытаясь поймать ладонь Кая. Он с ярко выраженным презрением убирает свою руку за спину, демонстративно обходит Моран, будто она прокажённая, и в гробовой тишине покидает зал.

Моран остаётся стоять, прикованная к месту десятками пар глаз, будто муха, пойманная в паутину. На лице — бледная маска с остекленевшим взглядом.

Словно гром среди ясного неба раздаются шаги — в зал заходит Макс Макнамара. Он неспешно приближается к нашему столу.

— О, Нелла, тебя можно поздравить? Ты ведь выходишь замуж!

Глава 46. Шайла

Зал потрясённо ахает.

— Что?! — одновременно восклицает пара десятков голосов.

В шоке смотрю то на довольного собой Макнамару, то на Моран. Для меня его вопрос становится такой же ошеломляющей неожиданностью, как и для остальных.

Моран вздрагивает, как от удара хлыстом, поворачивается к нам, и вдруг её взгляд выцепляет меня. Лицо искажается от ненависти.

— Ты! — взвизгивает она, окончательно потеряв самообладание, и бросается ко мне, расталкивая адептов локтями и с грохотом сбивая со стола посуду.

— Это ты во всём виновата! Проклятая нищебродка, я тебя уничтожу! Ты всё у меня отобрала, всё испортила! Я тебя убью!!!

Едва успеваю вскочить на ноги и отступить от хищно протянутых длинных ногтей. Несколько человек рядом тоже поднимаются, отхлынув, будто вода, в которую бросили камень. Ко мне подбегают Майя и Теодор, готовые встать на мою защиту.

Но их опережает Эрика: она уверенно становится между мной и Моран.

— Оставь её, Нелла, — произносит Эрика холодно.

Моран застывает. Растрёпанные светлые волосы падают на раскрасневшееся лицо. Она нервно смахивает пряди с горящих огнём зелёных глаз.

— Значит, такой выбор ты сделала, Эрика? Предать нашу дружбу?!

Плечи Эрики каменеют, но отвечает она всё так же спокойно:

— Невозможно предать то, чего не существует. Друзья не манипулируют и не используют друг друга. Мы никогда не были друзьями, Нелла. Жаль, что я поняла это только сейчас.

У Моран начинает дёргаться мускул на щеке. Вокруг нас уже собралась настоящая толпа. Она судорожно оглядывается в поисках поддержки, но адепты отвечают ей отстранённостью, презрением и даже враждебностью.

Бывшие приспешницы, помогавшие подставить меня, а в итоге подставившиеся сами, собрались группкой, но не спешат ей на выручку. Моран подаётся к ним, пытаясь ухватить за руку Риди.

— Вы! Держите её! Вышвырните эту поганую нищебродку вон отсюда! — брызжет слюной Лионелла, обращаясь к адепткам, будто к слугам.

Риди отстраняется.

— Мы больше не с тобой, Нелла. Ты сделала ход и проиграла. Теперь ты сама по себе.

Моран отступает, медленно качая головой, упрямо не желая соглашаться с поражением.

— Нет… Нет! — выкрикивает яростно. — Вы все пожалеете! Пожалеете!!!

Ответом становится гробовая тишина. Адепты никак не реагируют на пустые угрозы.

Глубоко вздохнув, делаю шаг вперёд, оказываясь прямо напротив Лионеллы Моран. Той, кто попыталась унизить меня, едва я успела переступить порог Академии. Той, кто делала всё, чтобы испортить мне жизнь. Той, кто решила стать моим врагом.

Некоторое время просто смотрю на неё. Моран молча смотрит на меня в ответ, словно язык проглотила.

— Я не хотела такого исхода, Лионелла, — говорю искренне, с толикой сожаления. — Ты начала эту войну в тот день, когда решила продемонстрировать своё превосходство надо мной. И в том, что происходит сейчас, тебе винить некого, кроме самой себя. Твои поступки привели тебя сюда. Мне правда жаль, что ты выбрала такой путь. Но это твой выбор. Тебе и нести ответственность за последствия.

Побледневшее лицо Моран снова покрывается некрасивыми красными пятнами. Пальцы скрючиваются, как если бы она мысленно сомкнула их на моём горле.

— Ах ты… Дрянь проклятая… Ты мне за всё заплатишь. Мой отец… Он тебя уничтожит!!!

— Видимо, сразу после того, как заберёт тебя отсюда навсегда, — раздаётся насмешливый голос Макнамары. — Тебя ведь отчислили, не так ли?

По залу прокатывается волна ошеломлённого гула. Адепты поражённо переглядываются между собой. Я же смотрю только на Моран. Та не пытается отрицать слова Макса, застигнутая врасплох.

Готовлюсь к тому, что она снова может попытаться наброситься на меня, но Моран всё равно что затравленный зверь.