Одержимость

Я закрыла глаза.

Андрей вернулся вчера вечером с выездного матча. Я ждала подходящего момента, чтобы поговорить с ним о том, что снова начала принимать таблетки. К сожалению, момент так и не наступил.

Я встретила его ледяной взгляд.

— Прости. Я должна была обсудить это с тобой раньше. Просто я подумала…

— Что твой муж — бракованный товар? Не годится в отцы? — перебил он.

— Нет, это совсем не так! — я встала и обошла стол, пытаясь положить руки ему на грудь, но он отступил на два шага назад, избегая меня.

— Конечно, это не так.

— На тебя уже и так сильно давят. Похоже, сейчас неподходящее время добавлять к этому беременность и новорожденного ребёнка.

— Очень мило с твоей стороны решать это за нас.

Я нахмурилась.

— Ты прав. Прости. Мне нужно было поговорить с тобой, прежде чем делать это. Просто у меня вчера вечером начались месячные, а времени, чтобы начать новую упаковку, осталось совсем немного, поэтому я и заказала.

Здесь я была неправа, и на этом следовало остановиться — извиниться и объясниться. Но в голову мне вдруг пришла мысль, и вопрос вырвался из моих уст прежде, чем я успела его сдержать.

— А зачем ты вообще был в аптеке, в которой забрал мои таблетки?

Челюсть Андрея напряглась.

— Физиотерапевт прописал мне мазь от отёка в колене. Я же говорил тебе, что прекратил принимать обезболивающие в прошлом месяце.

— Прости, я не хотела намекать…

— Да, конечно, — он резко тряхнул головой, сорвал куртку со спинки стула и направился к выходу. — Наслаждайся своими таблетками.

— Куда ты уходишь?

— Куда угодно, только бы не находится здесь.

Несмотря на то, что я видела, как он распахнул дверь и резко захлопнул её за собой, я всё равно вздрогнула от грохота. В последнее время я была на грани. Моё сердце постоянно бешено колотилось, и казалось, будто мир перекосился. Единственное время, когда я чувствовала себя спокойно, — это работа, где можно было погрузиться в чужие проблемы.

Я долго смотрела на закрытую дверь, но и не ждала, что Андрей вернётся. Он не стал бы. Я только что дала ему новый повод провести несколько часов в баре, напиваясь. По крайней мере, сегодня у него был веский повод для злости. В последнее время он просто находил любой предлог для ссоры, как только я приходила с работы, а потом исчезал на часы, возвращаясь с запахом алкоголя. Иногда, если я ещё не спала, когда он возвращался, я притворялась спящей. Алкоголь делал его эмоциональным — он возвращался расстроенным, извинялся, а потом хотел «примирительного секса». Но его чрезмерные излишества часто имели ещё один другой эффект — неспособность поддерживать эрекцию. Это снова злило его. Это превратилось в замкнутый круг, которого я хотела избежать.

Где-то внутри стало пусто, когда я подумала о том, во что превратился наш брак всего за несколько коротких месяцев. Мой любящий, заботливый муж стал человеком, которого я не узнавала. Ситуация становились всё хуже с каждым днём. Неужели он действительно может винить меня за то, что я не хочу забеременеть прямо сейчас? Конечно, мы были командой, и мне следовало поговорить с ним. Но, в конце концов, это было моё решение, что делать со своим телом. Не говоря уже о том, что, если всё продолжится в том же духе, я буду растить ребёнка в одиночку. Я не могла оставить ребёнка с пьяным мужчиной, у которого были проблемы с гневом. Возможно, я была не права, что не обсудила это с ним, но он сам создал такую обстановку, в которой я чувствовала, что не могу этого сделать.

Вместо того чтобы дальше увязать в этих мыслях, я ополоснула кружку из-под кофе и решила принять душ. Возможно, я бы прогулялась, если Андрей не вернётся в ближайшее время. Зайду в мой любимый книжный магазин, куплю латте по завышенной цене.

На полпути к ванной меня остановил стук в дверь.

Может быть, Андрей забыл ключи?

Может быть, он вернулся, чтобы поговорить, а не топить своё горе в вине?

Может быть, у нас всё-таки ещё есть надежда…

Но когда я открыла дверь, моё лицо вытянулось.

— Я тоже рада тебя видеть, — съязвила Карина. — Боже. Вы с Андреем как два сапога пара.

Я нахмурилась.

— Кто пара?

— Ты и Андрей, — она кивнула через плечо. — Я только что видела его в холле. Поздоровалась, но он меня даже не услышал. Выглядел так, будто кто-то пнул его собаку, и он искал обидчика.

Только пнули не его собаку. Пнули его самого. И обидчиком была я.

Я вздохнула.

— Мы поругались.

Карина потёрла живот и пожала плечами. Она должна была родить со дня на день.

— Эх, бывает. Вчера вечером я разозлилась на Артёма, потому что он не предупредил меня, что тирамису, которое он принёс домой, оказалось кислым. Добавлю, что я вытащила его из мусорки, чтобы попробовать. Сейчас я могу спорить по любому поводу.

Я рассмеялась и отступила в сторону.

— Заходи. Думаю, ты именно то, что мне сейчас нужно.

Она подняла палец.

— Не так быстро. У тебя есть «Нутелла»?

— Кажется, да. Андрею нравятся тосты с ней.

— Ладно. Тогда я осчастливлю тебя своим присутствием.

Мы с Кариной прошли на кухню. Я нашла «Нутеллу» в шкафу и вытащила буханку хлеба из ящика.

— Хлеб не нужен, — отмахнулась Карина. — Просто ложку, пожалуйста.

Я улыбнулась.

— Конечно.

Она зачерпнула полную ложку и заговорила с набитым ртом.

— Так что же происходит между тобой и господином Ворчуном?

Вздохнула.

— Я сделала кое-какую глупость.

Она пожала плечами.

— Ну и что? Он же мужик. Уверена, что он всё время несёт какую-то чушь. Нам гораздо дешевле обходится, когда мы косячим. Если Артёма провинился — я получаю украшение. Если косячу я — он получает минет. Просто брось подушку на пол, встань на колени и извинись в микрофон.

Если бы всё было так просто. Я покачала головой.

— У нас сейчас тяжёлые времена. Такое ощущение, что Андрей всё время злится.

— Конечно, злится. Он в ужасе от того, что больше не выйдет на лёд. Хоккей — это всё, что эти ребята знали с трёх лет. Помнишь, когда Артёму несколько лет назад пришлось сделать операцию? Его ударили клюшкой по шее за полгода до свадьбы.

— У него было повреждение позвоночника, да?

Она кивнула.

— Мы так сильно ссорились, что я дважды отменяла свадьбу. Никогда никому не рассказывала, насколько всё было плохо.

— Правда?

Она отправила в рот ещё одну ложку «Нутеллы».

— Их личность настолько связана с игрой, что они переживают своего рода кризис идентичности. Помню, я предложила отложить свадьбу, чтобы он мог сосредоточиться на восстановлении. Артём решил, что я откладываю, потому что, возможно, больше не хочу выйти за него замуж, поскольку есть шанс, что он больше никогда не сможет играть. Всё, что я говорила или делала, превращалось в то, что я не хочу быть с ним. Я не могла убедить его в обратном, потому что он больше не верил в себя.