Одиссея капитана Балка. Дилогия

на слом союза с Парижем – форменное безумие. Это наш главный козырь. Мсье Бомпар6

должен дать в руку. Пусть вспыльчив лотарингец и явно не столь приятен для Ники как его

предшественник граф Монтебелло, но я надеюсь, что ставка француза сыграет…»

Возможно, что рассуждая на холодную голову, Алексей Александрович решил бы

повременить с пышным праздничным мероприятием до возвращения из Владивостока

адмиралов и офицеров ТОФа – подлинных героев баталий, отгремевших в дальних морях.

Но, во-первых, это была реальная возможность для разговора по душам с Ники до

неизбежного теперь прибытия в Петербург кайзера. Причем, и Николай Николаевич, и

Мария Федоровна, также примут в нем участие. Французское влияние при Большом Дворе

дало трещину. И с этой вопиющей, пугающей несправедливостью пропарижская часть

камарильи мириться не желала. Ну, а кому, спрашивается, понравится резкое сокращение

его «кормовой базы»? Рука, того и гляди, сама потянется к табакерке…7

А, во-вторых, приветственные адреса и телеграммы от Алексеева, Гриппенберга,

Макарова, Безобразова, Руднева, Флуга и Великих князей Михаила Александровича,

Александра Михайловича и Кирилла Владимировича разбередили чувственную душу

6 Луи-Морис Бомпар, посланник Французской республики в Российской империи.

7 Намек на «апоплексический удар табакеркой» в висок Павла Петровича, как способ решения проблем.

19

генерал-адмирала. Отказать себе в удовольствии как можно скорее вкусить публичный

елей хора льстивых дифирамбов в свой адрес, да еще и в присутствии главного гонителя-

обидчика, Алексей Александрович просто не мог.

Как, увы, не мог и Николай отказаться от приглашения своего дяди…

***

Генерал-адмирал приехал к себе за пару часов до им же самим назначенного времени

начала бала. В ожидании хозяина, все к сему действу причастные, от церемониймейстера

до привратника, успели известись, пребывая в смущении из-за его отсутствия. Увы, поезд

из Гельсинкфорса опоздал на четыре часа: охрана заподозрила финских радикалов в

закладке под пути адской машинки. Которую, в итоге, так и не нашли. Как и авторов

подозрительных следов возле железнодорожного полотна.

Попав, что называется, с корабля на бал, первым делом Алексей Александрович

приказал выяснить, вернулась ли из Первопрестольной вдовствующая Императрица. Ведь

ей, по их договоренности, предстояло стать хозяйкой и Первой дамой ЕГО бала. Однако

оказалось, что страхи напрасны. Мария Федоровна не только сама уже была в столице, но

и уговорила приехать с ней Великого князя Сергея Александровича с супругой.

Брат, хоть и пытался сперва отговориться, манкируя нежеланием встречаться с Ники,

но перед натиском «крошки Минни», способной с пол оборота превратиться в «Гневную»,

московский генерал-губернатор не устоял. Это была приятная новость, так как поддержка

Сергея в неизбежном большом разговоре с царем была чрезвычайно важна. Авторитет его

в глазах племянника был весьма высок, да, вдобавок, их жены – сестры.

Следующая новость тоже порадовала: Николай прибудет на бал без своей супруги:

Александра Федоровна приболела. Но, поскольку Государь обещал дяде разделить с ним

его триумф, сам он приедет обязательно. И значит, увернуться от серьезного разговора у

него вряд ли получится. Единственно, нужно предупредить церемониймейстера, о том, что

Император попросил учесть изменение в росписи пар к полонезу: в первой надлежит

встать Алексею Александровичу с Марией Федоровной, а сам Николай с его сестрой

Ольгой встанут вторыми.

Узнав о такой диспозиции, генерал-адмирал удивленно хмыкнул: неожиданно, но,

черт побери, весьма приятно! Bien danse `a qui la fortune chante!8 Подарок в самом деле был

царский. И что это – как не признание заслуг первого моряка России? И своей перед ним

вины? Вечер обещал быть незабываемым…

А время летело. Не как птица даже, а как снаряд из скорострельной пушки. Едва

успев принять ванну и слегка перекусить - «снять пробу» закускам от Кюба, что будут

поданы нынче вечером, облачившись в подобающий моменту мундир со всеми регалиями,

Алексей Алексеевич поспешил к дверям: доложили, что приехала хозяйка бала.

То, что Государыня вдовствующая Императрица явно пребывает не в духе, он понял

сразу, как только вышел навстречу августейшей гостье из малого, собственного, подъезда

дворца. Минни покидала карету или возок не спеша, по-царственному величественно и

сдержанно, но неизменно любезно, раскланиваясь с встречающими. Сегодня все было не

так. Резкие движения, плохо сдерживаемая агрессивная грация, колкие быстрые взгляды,

тонко сжатые губы, едва заметный кивок в ответ на поклон. Ему явилась Гневная…

«Что-то опять стряслось, не иначе», - тоскливо екнуло в сердце у Великого князя. А

хмурый, сосредоточенный вид прибывших вместе с Марией Федоровной Сергея и Эллы,

только укрепил его в недобрых ожиданиях.

– Алексей, дорогой мой, веди же нас скорее! Нам нужно обсудить один деликатный

момент не теряя ни минуты. И - только мы вчетвером.

– Прошу Вас, Ваше величество. Сергей, Эллочка, пойдемте! Я безумно счастлив вас

всех видеть, мои дорогие. Но… что-то случилось? Неприятности?

– Не без этого, дорогой братец, не без этого, - генерал-губернатор Первопрестольной

на мгновенье сделал откровенно брезгливую мину, - все сам сейчас увидишь…

8 Хорошо танцует тот, кому удача поет! франц.

20

Поднявшись по застеленным ковровой дорожкой мраморным ступеням широкой