Одиссея капитана Блада - английский и русский параллельные тексты

"It will go very hard with him if he attempts to flout the King's authority.	– Бишопу не поздоровится, если он попытается пренебречь властью короля.
And though he should dare attempt it, be sure that his own officers will not dare to do other than oppose him."	Даже если он посмеет сделать такую попытку, офицеры эскадры никогда его не поддержат.
"Aye," said Ogle, "that is true."	– Да, - сказал Огл, - это правда.
But there were some who were still in open and frank revolt against the course.	Однако несколько корсаров категорически возражали против такого выхода.
Of these was Wolverstone, who at once proclaimed his hostility.	Одним из них был старый волк Волверстон.
"I'll rot in hell or ever I serves the King," he bawled in a great rage.	– Я скорее соглашусь сгореть в аду, чем пойду на службу к королю! – в бешенстве заорал он.
But Blood quieted him and those who thought as he did.	Но Блад успокоил и его и тех, кто думал так же, как и он:
"No man need follow me into the King's service who is reluctant.	– Кто из вас не желает идти на королевскую службу, вовсе не обязан следовать за мной.
That is not in the bargain.	Я иду только с теми, кто этого хочет.
What is in the bargain is that I accept this service with such of you as may choose to follow me. Don't think I accept it willingly. For myself, I am entirely of Wolverstone's opinion. I accept it as the only way to save us all from the certain destruction into which my own act may have brought us.	Не думайте, что я охотно на это соглашаюсь, но у нас нет иной возможности спастись от гибели.
And even those of you who do not choose to follow me shall share the immunity of all, and shall afterwards be free to depart.	Никто не тронет тех, кто не пожелает идти за мной, и они останутся на свободе.
Those are the terms upon which I sell myself to the King.	Таковы условия, на которых я продаю себя королю.
Let Lord Julian, the representative of the Secretary of State, say whether he agrees to them."	Пусть лорд Джулиан, представитель министра иностранных дел, скажет, согласен ли он с этими условиями.
Prompt, eager, and clear came his lordship's agreement. And that was practically the end of the matter.	Уэйд согласился немедленно, и дело на этом, собственно, закончилось.
Lord Julian, the butt now of good-humouredly ribald jests and half-derisive acclamations, plunged away to his cabin for the commission, secretly rejoicing at a turn of events which enabled him so creditably to discharge the business on which he had been sent.	Лорд Джулиан поспешно бросился в свою каюту за патентом, весьма обрадованный таким поворотом событий, давшим ему возможность так хорошо выполнить поручение своего правительства.
Meanwhile the bo'sun signalled to the Jamaica ships to send a boat, and the men in the waist broke their ranks and went noisily flocking to line the bulwarks and view the great stately vessels that were racing down towards them.	Тем временем боцман просигналил на ямайские корабли, вызывая лодку. Пираты на шкафуте столпились вдоль бортов, с чувством недоверия и страха разглядывая огромные, величественные галионы, подходившие к "Арабелле".
As Ogle left the quarter-deck, Blood turned, and came face to face with Miss Bishop.	Как только Огл покинул квартердек, Блад повернулся к Арабелле Бишоп.

She had been observing him with shining eyes, but at sight of his dejected countenance, and the deep frown that scarred his brow, her own expression changed.	Она все время следила за ним сияющими глазами, но сейчас выражение ее лица изменилось, потому что капитан был мрачен, как туча.
She approached him with a hesitation entirely unusual to her. She set a hand lightly upon his arm.	Арабелла поняла, что его, несомненно, гнетет принятое им решение, и с замешательством, совершенно необычным для нее, легко прикоснулась к руке Блада.
"You have chosen wisely, sir," she commended him, "however much against your inclinations."	– Вы поступили мудро, сэр, - похвалила она его, -даже если это идет вразрез с вашими желаниями.
He looked with gloomy eyes upon her for whom he had made this sacrifice.	Он хмуро взглянул на Арабеллу, из-за которой пошел на эту жертву.
"I owed it to you - or thought I did," he said.	– Я обязан этим вам, или думаю, что обязан, - тихо ответил Блад.
She did not understand.	Арабелла не поняла его.
"Your resolve delivered me from a horrible danger," she admitted. And she shivered at the memory of it.	– Ваше решение избавило меня от кошмарной опасности, - призналась она и содрогнулась при одном лишь воспоминании.
"But I do not understand why you should have hesitated when first it was proposed to you.	– Но я не понимаю, почему вы вначале отклонили предложение лорда Уэйда.
It is an honourable service."	Ведь это почетная служба.
"King James's?" he sneered.	– Служба королю Якову? – насмешливо спросил он.
"England's," she corrected him in reproof.	– Англии, - укоризненно поправила она его.
"The country is all, sir; the sovereign naught.	– Страна - это все, сэр, а суверен[67] - ничто.
King James will pass; others will come and pass; England remains, to be honourably served by her sons, whatever rancour they may hold against the man who rules her in their time."	Король Яков уйдет, придут и уйдут другие, но Англия останется, чтобы ей честно служили ее сыны, не считаясь со своим озлоблением против людей, временно стоявших у власти.
He showed some surprise. Then he smiled a little.	Он несколько удивился, а затем чуть улыбнулся.
"Shrewd advocacy," he approved it.	– Умная защита, - одобрил он.
"You should have spoken to the crew."	– Вы должны были бы сказать это команде.
And then, the note of irony deepening in his voice: "Do you suppose now that this honourable service might redeem one who was a pirate and a thief?"	– А затем, с добродушной насмешкой в голосе, заметил: - Не кажется ли вам сейчас, что такая почетная служба могла бы восстановить любое имя человека, который был вором и пиратом?
Her glance fell away. Her voice faltered a little in replying.	Арабелла быстро опустила глаза, и голос ее слегка дрожал, когда она ответила:
"If he... needs redeeming. Perhaps... perhaps he has been judged too harshly."	– Если он... хочет знать, то, может быть... нет, даже наверно... о нем было вынесено слишком суровое суждение...
The blue eyes flashed, and the firm lips relaxed their grim set.	Синие глаза Блада сверкнули, а твердо стиснутые губы смягчились.

"Why... if ye think that," he said, considering her, an odd hunger in his glance, "life might have its uses, after all, and even the service of King James might become tolerable."	– Ну... если вы думаете так, - сказал он, вглядываясь в нее с какой-то странной жаждой во взоре, - то в конце концов даже служба королю Якову может показаться терпимой.
Looking beyond her, across the water, he observed a boat putting off from one of the great ships, which, hove to now, were rocking gently some three hundred yards away.	Взглянув на море, Блад заметил шлюпку, отвалившую от одного из больших кораблей, которые, мягко покачиваясь на волнах, лежали в дрейфе не более чем в трехстах ярдах от них.
Abruptly his manner changed. He was like one recovering, taking himself in hand again.	Он тут же взял себя в руки, чувствуя новые силы и бодрость, как бывает у выздоравливающего после длительной и тяжелой болезни.
"If you will go below, and get your gear and your woman, you shall presently be sent aboard one of the ships of the fleet." He pointed to the boat as he spoke.	– Если вы спуститесь вниз, возьмете служанку и свои вещи, то мы сразу же отправим вас на один из кораблей эскадры, - сказал он, указывая на шлюпку.
She left him, and thereafter with Wolverstone, leaning upon the rail, he watched the approach of that boat, manned by a dozen sailors, and commanded by a scarlet figure seated stiffly in the stern sheets.	Когда Арабелла ушла, Блад, подозвав Волверстона и опершись на борт, стал вместе с ним наблюдать за приближением шлюпки, в которой сидели двенадцать гребцов под командованием человека в красном.
He levelled his telescope upon that figure.	Капитан навел подзорную трубу на эту фигуру.
"It'll not be Bishop himself," said Wolverstone, between question and assertion.	– Это не Бишоп, - полувопросительно, полуутвердительно заметил Волверстон.
"No." Blood closed his telescope.	– Нет, - ответил Блад, складывая подзорную трубу.
"I don't know who it is."	– Не знаю, кто это может быть.
"Ha!" Wolverstone vented an ejaculation of sneering mirth.	– Ага! – с иронической злостью воскликнул Волверстон.
"For all his eagerness, Bishop'd be none so willing to come, hisself.	– Полковник, видать, совсем не жаждет появиться здесь самолично.
He's been aboard this hulk afore, and we made him swim for it that time.	Он уже побывал раньше на этой посудине, и мы тогда заставили его поплавать.
He'll have his memories. So he sends a deputy."	Помня об этом, он посылает своего заместителя.
This deputy proved to be an officer named Calverley, a vigorous, self-sufficient fellow, comparatively fresh from England, whose manner made it clear that he came fully instructed by Colonel Bishop upon the matter of how to handle the pirates.	Этим заместителем оказался Кэлверлей -энергичный, самонадеянный офицер, не очень давно прибывший из Англии. Было совершенно очевидно, что полковник Бишоп тщательно проинструктировал его, как следует обращаться с пиратами.
His air, as he stepped into the waist of the Arabella, was haughty, truculent, and disdainful.	Выражение лица Кэлверлея, когда он ступил на шкафут "Арабеллы", было надменным, суровым и презрительным.
Blood, the King's commission now in his pocket, and Lord Julian standing beside him, waited to receive him, and Captain Calverley was a little taken aback at finding himself confronted by two men so very different outwardly from anything that he had expected.	Блад с королевским патентом в кармане стоял рядом с лордом Джулианом. Капитан Кэлверлей был слегка удивлен, увидев перед собой двух людей, так резко отличавшихся от того, что он ожидал встретить.

But he lost none of his haughty poise, and scarcely deigned a glance at the swarm of fierce, half-naked fellows lounging in a semicircle to form a background.	Однако его надменность от этого не уменьшилась, и он удостоил лишь мимолетным взглядом свирепую орду полуобнаженных людей, стоявших полукругом за Бладом и Уэйдом.
"Good-day to you, sir," Blood hailed him pleasantly.	– Добрый день, сэр, - любезно поздоровался с ним Блад.
"I have the honour to give you welcome aboard the Arabella.	– Имею честь приветствовать вас на борту "Арабеллы".
My name is Blood - Captain Blood, at your service.	Мое имя Блад, капитан Блад.
You may have heard of me."	Возможно, вы слыхали обо мне.
Captain Calverley stared hard.	Капитан Кэлверлей угрюмо взглянул на Блада.
The airy manner of this redoubtable buccaneer was hardly what he had looked for in a desperate fellow, compelled to ignominious surrender.	Знаменитый корсар своей внешностью отнюдь не походил на отчаявшегося человека, вынужденного к позорной капитуляции.
A thin, sour smile broke on the officer's haughty lips.	Неприятная, кислая улыбка скривила надменно сжатые губы офицера.
"You'll ruffle it to the gallows, no doubt," he said contemptuously.	– У тебя будет возможность поважничать на виселице! – презрительно буркнул он.
"I suppose that is after the fashion of your kind. Meanwhile it's your surrender I require, my man, not your impudence."	– А сейчас мне нужна твоя капитуляция, но не твоя наглость.
Captain Blood appeared surprised, pained. He turned in appeal to Lord Julian.	Капитан Блад, делая вид, что он очень удивлен и огорчен, обратился к лорду Джулиану:
"D'ye hear that now?	– Вы слышите?
And did ye ever hear the like?	Вы когда-либо слышали что-либо подобное?
But what did I tell ye? Ye see, the young gentleman's under a misapprehension entirely.	Вы понимаете, милорд, как заблуждается этот молодой человек.
Perhaps it'll save broken bones if your lordship explains just who and what I am."	Может быть, мы предотвратим опасность поломки костей кое-кому, если ваша светлость объяснит, кто я такой и каково мое положение?
Lord Julian advanced a step and bowed perfunctorily and rather disdainfully to that very disdainful but now dumbfounded officer.	Лорд Джулиан, выступив вперед, небрежно и даже презрительно кивнул этому еще совсем недавно надменному, а сейчас ошарашенному офицеру.
Pitt, who watched the scene from the quarter-deck rail, tells us that his lordship was as grave as a parson at a hanging.	Питт, который с квартердека наблюдал за этой сценой, рассказывает в своих записках, что его светлость был мрачен, как поп при свершении казни через повешение.
But I suspect this gravity for a mask under which Lord Julian was secretly amused.	Однако я склонен подозревать, что эта мрачность была лишь маской, которой забавлялся лорд Джулиан.

"I have the honour to inform you, sir," he said stiffly, "that Captain Blood holds a commission in the King's service under the seal of my Lord Sunderland, His Majesty's Secretary of State."	– Имею честь сообщить вам, сэр, - надменно заявил он, - что капитан Блад является офицером королевского флота, о чем свидетельствует патент с печатью лорда Сэндерленда, министра иностранных дел его величества короля Англии.
Captain Calverley's face empurpled; his eyes bulged.	Капитан Кэлверлей выпучил глаза. Лицо его побагровело.
The buccaneers in the background chuckled and crowed and swore among themselves in their relish of this comedy.	В толпе корсаров послышались хохот, заковыристая брань и радостные восклицания, которыми они выражали свое удовольствие от этой комедии.
For a long moment Calverley stared in silence at his lordship, observing the costly elegance of his dress, his air of calm assurance, and his cold, fastidious speech, all of which savoured distinctly of the great world to which he belonged.	Кэлверлей молча глядел на Уэйда, пытаясь понять, откуда у этого проходимца такой дорогой, элегантный костюм, такой спокойный, уверенный вид и столь холодная, чеканная речь. Должно быть, этот прохвост некогда вращался в изысканном обществе?
"And who the devil may you be?" he exploded at last.	– Кто ты такой, черт тебя побери? – вспылил наконец Кэлверлей.
Colder still and more distant than ever grew his lordship's voice.	Голос его светлости стал более холодным и отчужденным:
"You're not very civil, sir, as I have already noticed.	– Вы дурно воспитаны, сэр, как я замечаю.
My name is Wade - Lord Julian Wade.	Моя фамилия Уэйд, лорд Джулиан Уэйд.
I am His Majesty's envoy to these barbarous parts, and my Lord Sunderland's near kinsman.	Я - посол его величества в этих варварских краях и близкий родственник лорда Сэндерленда.
Colonel Bishop has been notified of my coming."	Полковник Бишоп должен был знать о моем прибытии.
The sudden change in Calverley's manner at Lord Julian's mention of his name showed that the notification had been received, and that he had knowledge of it.	Внезапная перемена в манерах Кэлверлея при имени лорда Джулиана показала, что сообщение о нем уже дошло до Ямайки и Бишопу было об этом известно.
"I... I believe that he has," said Calverley, between doubt and suspicion.	– Я... полагаю... полковник был уведомлен, -ответил Кэлверлей, колеблясь между сомнением и подозрением.
"That is: that he has been notified of the coming of Lord Julian Wade.	– То есть ему было сообщено о приезде лорда Джулиана Уэйда.
But... but... aboard this ship...?"	Но... но... на этом корабле?..
The officer made a gesture of helplessness, and, surrendering to his bewilderment, fell abruptly silent.	– Он виновато развел руками и, окончательно смешавшись, умолк.
"I was coming out on the Royal Mary..."	– Я плыл на "Ройял Мэри"...
"That is what we were advised."	– Нам так и было сообщено.
"But the Royal Mary fell a victim to a Spanish privateer, and I might never have arrived at all but for the gallantry of Captain Blood, who rescued me."	– Но "Ройял Мэри" была потоплена испанским капером, и я никогда не добрался бы сюда, если бы не храбрость капитана Блада, который меня спас.

Light broke upon the darkness of Calverley's mind.	В хаос, царивший в мозгу Кэлверлея, проник луч света.
"I see. I understand."	– Я вижу, я понимаю...
"I will take leave to doubt it."	– Весьма сомневаюсь в этом.
His lordship's tone abated nothing of its asperity.	– Его светлость продолжал оставаться таким же суровым.
"But that can wait. If Captain Blood will show you his commission, perhaps that will set all doubts at rest, and we may proceed.	– Но это придет со временем... Капитан Блад, предъявите ему ваш патент. Это, вероятно, рассеет все его сомнения, и мы сможем следовать дальше.
I shall be glad to reach Port Royal."	Я был бы рад поскорее добраться до Порт-Ройяла.
Captain Blood thrust a parchment under Calverley's bulging eyes.	Капитан Блад сунул пергамент прямо в вытаращенные глаза Кэлверлея.
The officer scanned it, particularly the seals and signature. He stepped back, a baffled, impotent man. He bowed helplessly.	Офицер внимательно ознакомился с документом, особенно присматриваясь к печатям и подписям, а затем, обескураженный, отошел и растерянно поклонился.
"I must return to Colonel Bishop for my orders," he informed them.	– Я должен вернуться к полковнику Бишопу за распоряжениями, - смущенно пробормотал он.
At that moment a lane was opened in the ranks of the men, and through this came Miss Bishop followed by her octoroon woman.	В эту минуту толпа пиратов расступилась, и в образовавшемся проходе показалась мисс Бишоп в сопровождении своей служанки-мулатки.
Over his shoulder Captain Blood observed her approach.	Искоса поглядев через плечо, капитан Блад заметил ее приближение.
"Perhaps, since Colonel Bishop is with you, you will convey his niece to him.	– Быть может, вы проводите к полковнику его племянницу? – сказал Блад Кэлверлею.
Miss Bishop was aboard the Royal Mary also, and I rescued her together with his lordship.	– Мисс Бишоп также была вместе с его светлостью на "Рояйл Мэри".
She will be able to acquaint her uncle with the details of that and of the present state of affairs."	Она сможет ознакомить дядю со всеми деталями гибели этого корабля и с настоящим положением дел.
Swept thus from surprise to surprise, Captain Calverley could do no more than bow again.	Не успев прийти в себя от изумления, капитан Кэлверлей мог ответить на этот новый сюрприз только поклоном.
"As for me," said Lord Julian, with intent to make Miss Bishop's departure free from all interference on the part of the buccaneers, "I shall remain aboard the Arabella until we reach Port Royal.	– Что же касается меня, - растягивая слова, сказал лорд Джулиан, - то я останусь на борту "Арабеллы" до прибытия в Порт-Ройял.
My compliments to Colonel Bishop. Say that I look forward to making his acquaintance there."	Передайте полковнику Бишопу привет и скажите ему, что в ближайшем будущем я надеюсь с ним познакомиться.
Chapter XXII	Глава XXII
HOSTILITIES	ССОРА

In the great harbour of Port Royal, spacious enough to have given moorings to all the ships of all the navies of the world, the Arabella rode at anchor.	"Арабелла" стояла в огромной гавани Порт-Ройяла, достаточно вместительной, чтобы дать пристанище кораблям всех военных флотов мира.
Almost she had the air of a prisoner, for a quarter of a mile ahead, to starboard, rose the lofty, massive single round tower of the fort, whilst a couple of cables'-length astern, and to larboard, rode the six men-of-war that composed the Jamaica squadron.	По существу, корабль был в плену, так как примерно в четверти мили от правого борта вздымалась тяжелая громада круглой башни форта, а не более чем в двух кабельтовых за кормой и с левого борта "Арабеллу" стерегли шесть военных судов ямайской эскадры, стоявших на якоре.
Abeam with the Arabella, across the harbour, were the flat-fronted white buildings of that imposing city that came down to the very water's edge.	Прямо перед "Арабеллой", на противоположном берегу гавани, белели плоские фасады зданий довольно большого города, спускавшегося почти к самой воде.
Behind these the red roofs rose like terraces, marking the gentle slope upon which the city was built, dominated here by a turret, there by a spire, and behind these again a range of green hills with for ultimate background a sky that was like a dome of polished steel.	За этими зданиями подобно террасам поднимались красные крыши, обозначая отлогий склон берега, на котором был расположен город. На фоне далеких зеленых холмов, под небом, напоминавшим купол из полированной стали, местами возвышались среди крыш остроконечные башенки и шпили.
On a cane day-bed that had been set for him on the quarter-deck, sheltered from the dazzling, blistering sunshine by an improvised awning of brown sailcloth, lounged Peter Blood, a calf-bound, well-thumbed copy of Horace's Odes neglected in his hands.	Лежа на плетеной кушетке, прикрытой для защиты от жгучего солнца самодельным тентом из бурой парусины, на квартердеке скучал Питер Блад. В руках его была истрепанная книга -"Оды" Горация в переплете из телячьей кожи.
From immediately below him came the swish of mops and the gurgle of water in the scuppers, for it was still early morning, and under the directions of Hayton, the bo'sun, the swabbers were at work in the waist and forecastle.	С нижней палубы доносилось шарканье швабр и журчание воды в шпигатах[68].
Despite the heat and the stagnant air, one of the toilers found breath to croak a ribald buccaneering ditty: "For we laid her board and board, And we put her to the sword, And we sank her in the deep blue sea.	Было еще очень рано, и моряки под командой боцмана Хэйтона работали на шкафуте и баке, а один из моряков хриплым голосом напевал корсарскую песенку: В борт ударились бортом, Перебили всех потом, И отправили притом на дно морское!
So It's heigh-ho, and heave-a-ho!	Дружнее, хо! Смелей, йо-хо!
Who'll sail for the Main with me?"	Кто теперь на чертов Мэйн пойдет со мною?
Blood fetched a sigh, and the ghost of a smile played over his lean, sun-tanned face. Then the black brows came together above the vivid blue eyes, and thought swiftly closed the door upon his immediate surroundings.	Блад вздохнул, и по его энергичному загорелому лицу пробежало что-то вроде улыбки, а затем, забыв обо всем окружающем, он погрузился в размышления.
Things had not sped at all well with him in the past fortnight since his acceptance of the King's commission.	Последние две недели со дня получения им офицерского патента дела его шли отвратительно.
There had been trouble with Bishop from the moment of landing.	Сразу же после прибытия на Ямайку начались неприятности с Бишопом.

As Blood and Lord Julian had stepped ashore together, they had been met by a man who took no pains to dissemble his chagrin at the turn of events and his determination to change it.	Едва лишь Блад и лорд Джулиан сошли на берег, как их встретил человек, даже не пытавшийся скрыть величайшей своей досады по поводу такого нежданного поворота событий и своей решимости изменить положение.
He awaited them on the mole, supported by a group of officers.	Вместе с группой офицеров Бишоп ждал их на молу.
"You are Lord Julian Wade, I understand," was his truculent greeting. For Blood at the moment he had nothing beyond a malignant glance.	– Насколько я догадываюсь, вы лорд Джулиан Уэйд? – грубо спросил он, бросив злобный взгляд на капитана Блада.
Lord Julian bowed.	Лорд Джулиан поклонился.
"I take it I have the honour to address Colonel Bishop, Deputy-Governor of Jamaica." It was almost as if his lordship were giving the Colonel a lesson in deportment.	– Как мне кажется, я имею честь разговаривать с губернатором Ямайки полковником Бишопом? – спросил лорд с изысканной вежливостью, и его слова прозвучали так, как если бы его светлость давал полковнику Бишопу урок хорошего тона.
The Colonel accepted it, and belatedly bowed, removing his broad hat. Then he plunged on.	Сообразив это, полковник, хотя и с опозданием, сняв свою широкополую шляпу, отвесил церемонный поклон, а затем сразу же приступил к делу:
"You have granted, I am told, the King's commission to this man."	– Мне сказали, что вы выдали этому человеку королевский офицерский патент.
His very tone betrayed the bitterness of his rancour.	– В его голосе чувствовалось раздраженное ожесточение.
"Your motives were no doubt worthy... your gratitude to him for delivering you from the Spaniards.	– Ваши мотивы были, несомненно, благородны... вы были признательны за освобождение из рук испанцев.
But the thing itself is unthinkable, my lord.	Но патент должен быть немедленно аннулирован.
The commission must be cancelled."	Это недопустимая оплошность, милорд.
"I don't think I understand," said Lord Julian distantly.	– Я вас не понимаю, - холодно заметил лорд Джулиан.
"To be sure you don't, or you'd never ha' done it.	– Конечно, не понимаете, иначе вы никогда бы так не поступили.
The fellow's bubbled you.	Этот человек обманул вас.
Why, he's first a rebel, then an escaped slave, and lastly a bloody pirate.	Вначале он был бунтовщиком, потом стал беглым рабом, а сейчас это кровожадный пират.
I've been hunting him this year past."	Весь прошлый год я за ним охотился.
"I assure you, sir, that I was fully informed of all.	– Мне все это хорошо известно, сэр.
I do not grant the King's commission lightly."	Я не так легко раздаю королевские патенты.
"Don't you, by God!	– Да?
And what else do you call this?	А как же тогда назвать то, что вы сделали?
But as His Majesty's Deputy-Governor of Jamaica, I'll take leave to correct your mistake in my own way."	Но ничего, я как губернатор Ямайки, назначенный его величеством королем Англии, исправлю вашу ошибку по-своему.

"Ah! And what way may that be?"	– Каким же образом?
"There's a gallows waiting for this rascal in Port Royal."	– Этого мерзавца ждет виселица в Порт-Ройяле.
Blood would have intervened at that, but Lord Julian forestalled him.	Блад хотел вмешаться, но лорд Джулиан предупредил его:
"I see, sir, that you do not yet quite apprehend the circumstances.	– Я вижу, сударь, что вы не можете понять сути дела.
If it is a mistake to grant Captain Blood a commission, the mistake is not mine.	Если патент выдан по ошибке, то эта ошибка не моя.
I am acting upon the instructions of my Lord Sunderland; and with a full knowledge of all the facts, his lordship expressly designated Captain Blood for this commission if Captain Blood could be persuaded to accept it."	Я действую в соответствии с инструкциями лорда Сэндерленда. Его светлость, хорошо зная обо всех этих фактах, поручил мне передать патент капитану Бладу, если капитан Блад согласится его принять.
Colonel Bishop's mouth fell open in surprise and dismay.	От испуга полковник Бишоп разинул рот:
"Lord Sunderland designated him?" he asked, amazed.	– Лорд Сэндерленд дал такое указание?
"Expressly."	^– Да
His lordship waited a moment for a reply. None coming from the speechless Deputy-Governor, he asked a question:	Не дождавшись ответа губернатора, который окончательно потерял дар речи, лорд Джулиан спросил:
"Would you still venture to describe the matter as a mistake, sir?	– Осмелитесь ли вы сейчас настаивать на том, что я ошибся?
And dare you take the risk of correcting it?"	Берете ли вы на себя ответственность исправить мою ошибку?
"I... I had not dreamed..."	– Я... я... не думал...
"I understand, sir.	– Это я понимаю, сэр.
Let me present Captain Blood."	Разрешите представить вам капитана Блада.
Perforce Bishop must put on the best face he could command.	Волей-неволей полковник Бишоп вынужден был сделать самое любезное выражение лица, на какое только был способен.
But that it was no more than a mask for his fury and his venom was plain to all.	Однако все понимали, что под этой маской он скрывал лютую ярость.
From that unpromising beginning matters had not improved; rather had they grown worse.	А вслед за таким сомнительным началом положение дел не только не улучшилось, но, пожалуй, ухудшилось.
Blood's thoughts were upon this and other things as he lounged there on the day-bed.	Лежа на кушетке, Блад думал еще и о другом.
He had been a fortnight in Port Royal, his ship virtually a unit now in the Jamaica squadron.	Он уже две недели находился в Порт-Ройяле, так как его корабль фактически вошел в состав ямайской эскадры.

And when the news of it reached Tortuga and the buccaneers who awaited his return, the name of Captain Blood, which had stood so high among the Brethren of the Coast, would become a byword, a thing of execration, and before all was done his life might pay forfeit for what would be accounted a treacherous defection.	Когда весть об этом дойдет до острова Тортуга и корсаров, ожидающих его возвращения, имя капитана Блада, до сих пор пользовавшееся таким уважением "берегового братства", теперь будет упоминаться с омерзением. Недавние друзья будут рассматривать его поступок как предательство, как переход на сторону врага. Пройдет еще немного времени, и может случиться, что он поплатится за это своей жизнью.
And for what had he placed himself in this position?	Ради чего ему нужно было ставить себя в такое положение?
For the sake of a girl who avoided him so persistently and intentionally that he must assume that she still regarded him with aversion.	Ради девушки, которая все время упорно не замечает его? Он считал, что Арабелла по-прежнему питает к нему отвращение.
He had scarcely been vouchsafed a glimpse of her in all this fortnight, although with that in view for his main object he had daily haunted her uncle's residence, and daily braved the unmasked hostility and baffled rancour in which Colonel Bishop held him.	За эти две недели она едва удостаивала его взглядом. А ведь именно для этого он ежедневно торчал в резиденции ее дяди, не обращая внимания на нескрываемую враждебность полковника.
Nor was that the worst of it.	Но и это еще было не самое худшее.
He was allowed plainly to perceive that it was the graceful, elegant young trifler from St. James's, Lord Julian Wade, to whom her every moment was devoted.	Он видел, что все свое время и внимание Арабелла уделяет только лорду Джулиану -молодому и элегантному вельможе из числа бездельников Сент-Джеймского двора.
And what chance had he, a desperate adventurer with a record of outlawry, against such a rival as that, a man of parts, moreover, as he was bound to admit?	Какие же надежды имелись у него, отъявленного авантюриста, изгнанного из общества, против такого соперника, который вдобавок ко всему был еще и несомненно способным человеком?
You conceive the bitterness of his soul.	Нетрудно вообразить себе, какой горечью наполнилась его душа.
He beheld himself to be as the dog in the fable that had dropped the substance to snatch at a delusive shadow.	Капитан Блад сравнивал себя с той собакой из басни, что выпустила из пасти кость, погнавшись за ее отражением.
He sought comfort in a line on the open page before him: "levius fit patientia quicquid corrigere est nefas."	Он попытался найти утешение в двух строках на странице открытой им книги: Люби не то, что хочется любить, А то, что можешь, то, чем обладаешь...
Sought it, but hardly found it.	Но и любимый Г ораций не мог утешить капитана Блада.
A boat that had approached unnoticed from the shore came scraping and bumping against the great red hull of the Arabella, and a raucous voice sent up a hailing shout. From the ship's belfry two silvery notes rang clear and sharp, and a moment or two later the bo'sun's whistle shrilled a long wail.	Его мрачные раздумья прервал приход шлюпки, которая, незаметно подойдя с берега, ударилась о высокий красный корпус "Арабеллы"; потом послышался чей-то хриплый голос, судовой колокол отчетливо и резко пробил две склянки, и вслед за ними раздался длинный, пронзительный свисток боцмана.

The sounds disturbed Captain Blood from his disgruntled musings.	Эти звуки окончательно привели в себя капитана Блада, и он поднялся с кушетки.
He rose, tall, active, and arrestingly elegant in a scarlet, gold-laced coat that advertised his new position, and slipping the slender volume into his pocket, advanced to the carved rail of the quarter-deck, just as Jeremy Pitt was setting foot upon the companion.	Его красивый красный мундир, расшитый золотом, свидетельствовал о новом звании капитана. Сунув в карман книгу, он подошел к резным перилам квартердека и увидел Питта, поднимавшегося по трапу.
"A note for you from the Deputy-Governor," said the master shortly, as he proffered a folded sheet.	– Записка от губернатора, - сказал шкипер, протягивая ему сложенный лист бумаги.
Blood broke the seal, and read.	Капитан сломал печать и пробежал глазами записку.
Pitt, loosely clad in shirt and breeches, leaned against the rail the while and watched him, unmistakable concern imprinted on his fair, frank countenance.	Питт, в просторной рубахе и бриджах, облокотясь на перила, наблюдал за ним, и его честное, открытое лицо выражало явную озабоченность и тревогу.
Blood uttered a short laugh, and curled his lip.	Блад, взглянув на Питта, засмеялся, но сразу же умолк, скривив губы.
"It is a very peremptory summons," he said, and passed the note to his friend.	– Весьма повелительный вызов, - сказал он, передавая своему другу записку.
The young master's grey eyes skimmed it. Thoughtfully he stroked his golden beard.	Молодой шкипер прочел ее, а затем задумчиво погладил свою золотистую бородку.
"You'll not go?" he said, between question and assertion.	– Ты, конечно, не поедешь?! – сказал он полувопросительно, полуутвердительно.
"Why not?	– А почему бы и нет?
Haven't I been a daily visitor at the fort...?"	Разве я не бываю ежедневно в форту?..
"But it'll be about the Old Wolf that he wants to see you.	– Но он хочет вести разговор о нашем старом волке.
It gives him a grievance at last.	Эта история дает ему повод для недовольства.
You know, Peter, that it is Lord Julian alone has stood between Bishop and his hate of you.	Ты ведь знаешь, Питер, что только лорд Джулиан мешает Бишопу расправиться с тобой.
If now he can show that..."	Если сейчас он сможет доказать, что...
"What if he can?" Blood interrupted carelessly.	– Ну, а если даже он сможет? – беззаботно прервал его Блад.
"Shall I be in greater danger ashore than aboard, now that we've but fifty men left, and they lukewarm rogues who would as soon serve the King as me?	– Разве на берегу я буду в большей опасности, чем здесь, когда у нас осталось не более пятидесяти равнодушных мерзавцев, которые так же будут служить королю, как и мне?
Jeremy, dear lad, the Arabella's a prisoner here, bedad, 'twixt the fort there and the fleet yonder.	Клянусь богом, дорогой Джереми, "Арабелла" здесь в плену, под охраной форта и вот этой эскадры.
Don't be forgetting that."	Не забывай этого.
Jeremy clenched his hands.	Питт сжал кулаки и, не скрывая недовольства, спросил: