Одного поля ягоды

Гермиона бы чувствовала вину о том, что распространяет его секреты, если бы Том хотел, чтобы его уникальные возможности были секретом. Но он же не хотел?

До того, как он узнал, что волшебник, он использовал это на ней, и Гермиона сомневалась, что досталось только ей. То, как он с ней разговаривал, скорее, приказывал рассказать правду, не могло быть спонтанной случайностью — даже в самом щедром толковании «разумных сомнений». Это было отточено, и он знал, что делает. Ещё до того, как Том встретил её, до того, как он узнал о юрисдикции магических властей или законности заклинаний по контролю разума, у него не было причин сдерживаться, особенно с учётом того, что никто из окружавших его людей не заслуживал его заботы или уважения.

И сейчас — даже сейчас — он использовал легилименцию практически буднично.

То, что она рассказала, в конце концов, не было секретами. Полное имя Тома, адрес и статус опекуна были частью публичной информации. Профессор Дамблдор, который посетил Том в приюте для доставки письма из Хогвартса, знал. Профессор Слагхорн, декан факультета Тома, знал. Совет попечителей и директор, которые подписывали бумаги канцелярии казначея, указывающие, какие ученики получали финансовую поддержку каждый год, скорее всего, тоже имели доступ к этой информации.

Так что они не были секретами как таковыми.

Они скорее были редкими знаниями, вроде местоположения каждой Общей гостиной, что обычный ученик расценивал секретом, переданным каждому члену факультета… Но любой достаточно предприимчивый ученик мог найти остальные места Общих гостиных, если спрашивал нужных людей и смотрел в нужных книгах. Гермиона знала, что Общая гостиная Хаффлпаффа находилась где-то на первом этаже, рядом с кухнями. А Общая гостиная Слизерина, о которой ученикам Слизерина говорили, что не-слизеринцы не видели её веками, располагалась где-то в подземельях. Она пришла к этому заключению из поведения мальчиков-слизеринцев, когда они отпрашивались из кабинета клуба по домашней работе, чтобы сходить за книгой в спальне — они всегда уходили и возвращались в течение десяти минут, что исключало любую из башен замка.

(Гермиона уже много лет как выяснила, что Общая гостиная Гриффиндора была в одной из башен Западного крыла, потому что они вывешивали красно-золотые флаги из окон спален во время финала по квиддичу в конце года. Что касается тонкости, гриффиндорцам её не доставало.)

— Боюсь, мне больше нечего тебе рассказать, — сказала Гермиона, обводя вены на своей руке пальцем. — Особенно с учётом того, что всё, чего ты действительно хочешь, — прижать Тома в угол. Стоит напомнить, насколько это ужасная идея.

В любом случае, у неё больше не было информации. С первого года она пыталась внушить важность ответственности, когда это касалось использования магии Тома. Одно дело, когда он слишком глубоко уходил в исследования магии и преступал закон по собственной неосторожности. Другое дело, если Том окажется в такой ситуации из-за того, что она, намеренно или нет, уличила его. И если это случится, это было бы невероятной растратой таланта Тома впустую, когда его можно было бы с большей пользой направить на занятия, стимулирующие интеллект и далёкие от того, чтобы быть заклеймёнными как морально несостоятельные и социально неприемлемые.

— Это значит «нет»? — сказал Нотт, отказываясь так легко сдаваться её отказу. — Даже за книгу по окклюменции? По прорицаниям снов или трансформациям анимагов? Как насчёт неизданных рецептов зелий? Думаю, у нас есть книга о варке зелий по улучшению памяти — разумеется, они классифицируются как запрещённое вещество Волшебной экзаменационной комиссией, но в остальном прекрасно подходят для повседневного использования, — он покопался в кармане и достал сложенный лист бумаги, передавая его Гермионе. — Если ты узнаешь что-то новое за каникулы, вот мои координаты. У меня есть доступ ко всей библиотеке, когда я дома, — уверен, что-то оттуда убедит тебя пересмотреть свою позицию. Что-нибудь, что будет стоить твоего времени.

Она взяла бумажку и посмотрела на её содержание.

| Конюшни

| Аббатство Брокстоу

| Ноттингемшир

— «Конюшни»? — прочитала Гермиона. — Ты живёшь в стойле?

— Ты могла бы попытаться и сделать усилие не звучать настолько мещански, Грейнджер, — надменно сказал Нотт. — Несмотря на все его недостатки, Риддл хотя бы притворяется, что он не прост, как грязь, и у него это получается убедительно. Я живу в усадьбе. В конюшнях мы держим сов и соколов. Я не позволю посылать тебе письма ко мне домой, поэтому адресуй их на конюшни, и наш эльф заберёт их, пока чистит насесты.

Гермиона забыла, насколько устарелыми были жизни чистокровных волшебников. По большей части они носили ту же форму и говорили на том же английском, что и все остальные в Хогвартсе, хотя их акцент был ближе к тягучей утончённости британской аристократии, в сравнении с акцентом Тома и Гермионы, стандартного лондонского, которому учили в классах, на котором говорили мама с папой и которым вещали по радио.

Она знала, что члены престижных семей женились юными, чтобы сохранить семейное имя и семейные деньги — обычай, который она находила глубоко архаичным. Вычитывая сочинения для клуба по домашней работе, она заметила, что некоторые мальчики пишут «йод» и «доброго» как «иод» и «добраго»{?}[По очевидным причинам, вместо дословного перевода пришлось прибегнуть к дореволюционной орфографии. В оригинале слова были connection-connexion и choose-chuse] с ненужными заглавными буквами, что, по её мнению, было забавной причудой, из-за которой их письмо звучало как трактат Пипса{?}[Сэмюэл Пипс — английский чиновник морского ведомства, автор знаменитого дневника о повседневной жизни лондонцев периода Стюартовской Реставрации. (XVII в.)] или Свифта{?}[Джонатан Свифт — наиболее известен как автор «Путешествия Гулливера» (XVIII в)]. Она не ожидала — хоть и ей не следовало этому удивляться, если подумать, — обнаружить, что если они не понимали современных научных терминов, то для них было обычно использовать слова, значения которых изменились в просторечном, а точнее, магловском английском{?}[Английский язык очень подвижен. Например, слово «гей» означало «жизнерадостный» и повсеместно использовалось в этом значении даже в 1960х, что в настоящее время (да что там, где-то в 1980х) полностью сошло на нет.].

(Она понимала причины этого, но не почему это делало Нотта таким чванливым.)

— Есть лишь небольшой шанс, что я узнаю что-то новое за каникулы, — Гермиона заговорила тише, оглядевшись по сторонам, чтобы проверить свой сглаз, и продолжила: — Это не то, о чём принято говорить в обычной беседе.

Нотт упрямо сжал челюсть:

— Ты не сможешь найти способа представить тему?

— Знаешь, — сказала Гермиона, взмахивая палочкой, чтобы отключить предупреждения, — ты кажешься настолько же одержимым Томом, как девочки, которые теряют голову, стоит профессору объявить групповой проект.

— Мама сказала, что нам надо встретиться в Косом переулке на следующей неделе, чтобы подогнать твой пиджак, — сказала Гермиона Тому, когда они складывали свои мантии в «Хогвартс-экспрессе». — Портниха в Косом переулке подгоняет магловскую одежду, если у неё есть выкройка для работы, и мы перевели наши заказы туда, потому что многие лондонские магазины закрылись из-за войны. Оставшиеся только шьют формы для офицеров.

— И, естественно, ты доложила всё своей матери в ту же минуту, как я сказал, что приду, — сказал Том, прижимаясь виском к холодному стеклу окна.

— Конечно, я рассказала ей, — сказала Гермиона, глядя на опущенные уголки губ Тома. Он не спешил выполнять условия своего соглашения. — Ой, какая же ты бедолажка. Нет причин, по которым ты не можешь проявить любезность — для тебя это такая же карьерная возможность, как и для меня. Мама заплатила за билеты и твой фрак, который ты сможешь оставить себе. Ты можешь носить его под парадной мантией, если кто-то из твоих «друзей» пригласит тебя на вечеринку волшебников.

— Не могу себе представить, что она была рада покупке дополнительного билета.