Одного поля ягоды

— Почему нет? — спросила Гермиона. — Всё пойдёт на хорошее дело.

— Хм, — сказал Том, глядя на проезжающие мили полей, зелёные, и пышные, и колосящиеся пшеницей. — У меня просто такое чувство.

Гермиона купила несколько плиток шоколада для своей семьи, когда мимо проехала тележка со сладостями. С нормированным сахаром в последние три с половиной года сладости было сложно достать, а шоколад был маленькой роскошью, которой не хватало большинству британских семей. Грейнджеры заходили в кондитерский магазин в Косом переулке до начала войны, и волшебный шоколад был любимым у её родителей из всего огромного ассортимента. Они так и не полюбили странное мармеладное драже или пищащих мятных мышек, и им не хватило смелости попробовать тараканьи кластеры, хоть лавочник их уверял, что они на вкус как арахис и не более.

Но шоколад был одинаковым.

Она была в предвкушении снова увидеть свою семью. Как бы сильно она ни любила Хогвартс, её любовь исходила от того, что это центр обучения, а любовь Гермионы к образованию отличалась от любви к семье. Хогвартс не был её домом: он не значил для неё то же, что для Тома.

Она всегда с нетерпением ждала конца года, потому что это означало поехать домой к маме с папой, которые направляли, заботились о ней и любили её бoльшую часть её жизни. Профессоры в Хогвартсе направляли и заботились — столько, сколько требовалось по условиям их работы, — но она была одной из сотни учеников Рейвенкло для профессора Бири, её декана. Бoльшую часть времени, проведённого в Хогвартсе, профессоры были отстранёнными фигурами, в то время как от неё ожидали самостоятельности, а после получения значка старосты она сама должна была стать воспитателем первогодков Рейвенкло.

(Она должна была заботиться лишь о девочках-первогодках, а Фицпатрик был наставником для мальчиков, но через неделю или две небрежных ответов на их вопросы обычной фразой Фицпатрика стало: «Спроси Гермиону». Её репутация всезнайки за одну ночь превратилась в преимущество, хотя она не могла сказать, что была полностью счастлива увеличению рабочей нагрузки.)

Ей было трудно выразить свои мысли об этом, потому что Дом — это не просто конкретный дом на конкретной улице, не просто знакомые комнаты, каждый дюйм которых она изучила за годы жизни, не просто правильные люди, которые знали её любимые истории и готовили её любимые блюда. Это было сочетание всего вышеперечисленного: связь и привязанность, близость и знакомство — всё то, что невозможно воспроизвести с помощью магии, каким бы могущественным ни был волшебник.

Эти мысли занимали её разум, пока они с Томом ждали на платформе, чтобы толпы освободили им проход.

— Куда мне присылать мои письма? — спросила Гермиона, устанавливая птичью клетку на свой сундук. Она встала на носочки и посмотрела в толпу, которую скрывали клубы пара, валившего из котла локомотива. Она вздохнула: десятки людей ждали очереди перейти на магловскую сторону Кингс-Кросса.

— Я буду в «Дырявом котле» всё лето, — сказал Том, который вырос достаточно высоким, и ему не нужно было задирать голову, чтобы посмотреть над головами людей. — Это дороже, чем Хогсмид, но в этот раз я забронировал заранее, поэтому они не попытались задрать двойную цену, как в прошлом году.

— Ты в Лондоне — потрясающие новости! — её улыбка начала сползать. — Ох, как жаль, что они урезали талоны на бензин, я бы хотела навещать тебя через день.

— Попробуй заклинание Долива на бензобаке, — предложил Том. — Жидкости проще дублировать, чем твёрдую материю, особенно не еду. Визуализация всегда даётся сложнее, когда надо убедиться, что это будет вкусно.

— Я никогда не тренировалась в доливе ничего, кроме воды, — сказала Гермиона, сдвигая брови вместе, пока она анализировала предложение Тома. Это становилось её привычкой рядом с Томом: каждый раз, когда ему приходили в голову возвышенные идеи, он оставлял исполнение в подвешенном состоянии. «Операция: Орден Мерлина» была одним из примеров такой «идеи». — Я боюсь несчастного случая, если буду экспериментировать с бензином. Согласно «Теории трансформационных чар», идеальная дупликация копирует все свойства исходных объектов, что включает в себя все фазовые состояния — а бензин в любом открытом контейнере производит испарения. Звучит ужасно опасно.

— Знаешь, Гермиона, — задумчиво сказал Том, — я не понимаю, как Распределяющая шляпа вообще могла подумать, что из тебя получится хорошая гриффиндорка. Гриффиндорец бы это просто сделал без вопросов.

— И сжёг бы свои брови.

— И это тоже, — согласился Том. — Как насчёт предварительной тренировки на твёрдом парафине{?}[Его получают главным образом из нефти] или вазелине{?}[Изначально, вазелин назывался «нефтяным желе». В английском так и осталось, там «вазелин» — это название товарного знака]? Они похожи на структурном уровне, и если ты научишься их дублировать, ты всегда сможешь трансфигурировать их в бензин без необходимости вызывать заклинание Долива.

— Нет, — Гермиона покачала головой. — Я собираюсь отточить заклинание Долива этим летом. Оно входит в программу Ж.А.Б.А…

— …Мы только что разобрались с С.О.В. пару дней назад.

— Что означает, нам пора беспокоиться о Ж.А.Б.А., — сказала Гермиона, но Том не стал оспаривать её слова. Он лишь окинул её взглядом, выражающим покорность, и ждал, когда она продолжит. — Долив кубка вина входит в практический экзамен по заклинаниям, поэтому уметь проделывать его только с водой недостаточно. Если я смогу успешно заправлять бензобак, то смогу попробовать зачаровать его — если бак нашего мотора будет заполняться сам собой, то папе не придётся пересчитывать пайковые талоны, когда ему придётся навестить больного.

— Теперь мы зачаровываем магловские артефакты, Гермиона? — заметил Том, и довольная улыбка начала расползаться на его лице.

— Это всё для хорошего дела!

— Если это то, что ты говоришь себе, я не рискну тебя поправлять.

— Что ж! — Гермиона упёрла руки в бёдра, её глаза светились вызовом. — Если это позволит мне навещать тебя в Косом переулке каждый день, тебе это тоже будет выгодно.

— Да ну?

— Я помогу тебе с твоими статьями: никто не проводит исследования так, как я. А ты поможешь мне с тем, как добавить больше чар на мотор. Логично предположить, что если я могу заправить бак, то смогу приглушить выхлоп или смягчить подвеску.

Улыбка Тома становилась всё шире:

— Ой, что это у нас? Может ли это быть тем, что Министерство называет «неправомерным использованием магии»? Или наша дорогая маленькая Гермиона наконец-то прозрела?

— Эй! — закричала Гермиона, которая была старше Тома на несколько месяцев и не стеснялась указывать на это, когда им было по десять лет, и они обменивались письмами. В этом возрасте разница в несколько месяцев считалась чем-то значительным. — Я не маленькая!

(Она могла оспорить только эту часть, потому что Том был прав о другой. Министерство не одобрит, но Министерство не узнает, так что это не подлежало обсуждению.)

— Не жалуйся, — сказал Том, похлопывая её по голове. — Это очаровательно.

Пальцы Тома оказались в её волосах.

Каким-то образом — несмотря на тон его слов — в нём не было ни капли надменности. Это не имело ничего общего с тем, как в начальной школе мальчишки дёргали девочек за волосы на уроках, сидя на один ряд позади. Напротив, он был мягким и нежным, и Гермиона обнаружила, что прильнула к его руке и довольно близко прислонилась к его груди, когда он отдёрнул руку, а на его скулах появился лёгкий румянец, хотя это можно было объяснить сочетанием разгара лета и тепла, производимого дюжиной локомотивов в замкнутом пространстве оживлённого вокзала.

Том прочистил горло:

— Очереди больше нет. Пойдём.

«Дорогой Том,

Когда я попыталась дублировать вазелин, я лишь получала разбавленную, маслянистую смесь. Он должен быть полутвёрдым в комнатной температуре. Что я делаю не так?»

«Дорогая Гермиона,

Твоя ошибка в том, что ты пытаешься дублировать слишком много за раз из слишком маленького образца исходного материала. Если бы у меня было пять буханок хлеба, и мне бы сказали накормить пять тысяч людей, я бы не смог сразу сделать из одной буханки тысячу. Я бы делал это по частям, из одной буханки три-четыре, хотя большинству людей сложно сохранять фокус больше, чем на это число. Меньший объём делает границы заклинания более стабильными, что производит более стабильный результат».