Одного поля ягоды

Том наклонился через её плечо:

— «Том М. Риддл: сто десять процентов за заклинания, высший результат С.О.В. за последние сорок шесть лет. Набрал все возможные баллы за письменную часть и все дополнительные баллы за практическую часть».

— Сорок шесть лет — это как-то подозрительно конкретно, — заметила Гермиона, метнув взгляд на Тома. Глаза Тома сузились, будто он пришёл к тому же осознанию, что и она. — Это всё равно ничего не значит, потому что С.О.В. лишь определяют, какие предметы для Ж.А.Б.А. нам позволят выбрать учителя.

Он положил свою палочку в карман и прошёл по проходу, младшие ученики расступались у него на пути, и ему для этого не надо было произносить и слова.

Шиван искоса взглянула на Гермиону:

— Может, его надо ещё раз обнять.

Гермиона глубоко вздохнула, свернув газету и вернув её:

— Теперь на всё, что делает один из нас, будут комментарии?

— Вы двое стояли на платформе, и это не выглядело, будто вы пытаетесь что-то скрыть, — сказал Шиван, беззаботно пожав плечами. — Так что не удивляйся, когда получишь не один вид поздравлений.

— Всё было не так! — раздраженно сказала Гермиона, но когда слова покинули её рот, она поняла, что всё было именно так, и если всё к этому придёт, неужели это будет чем-то плохим?

Гермиона до этого времени забыла о разговоре, который произошёл у неё с Томом неделю назад, вечером после званого ужина. Она пошла спать, а Том не задал ей других вопросов утром, поэтому она не думала дальше на тему, которую он поднял: будущее, точнее, ту часть, которая не включала в себя карьерные возможности.

Думала ли она о замужестве и том, чтобы завести собственную семью однажды в будущем?

По правде, это было далёким понятием для неё, столь же далёким от реальности, как и конец войны. Это понятие можно было оценить издалека: это столь же похвальная цель, сколь и смутная, потому что она не имела никакого земного представления, как перейти из нынешнего состояния в столь обширную ситуацию. Было понятно, что если она встретит кого-то особенного и если они придут к взаимопониманию, следующим шагом будет подача заявления на получение разрешения на брак или побег в Гретна-Грин{?}[Ближайшая по дороге из Лондона деревня на границе Англии и Шотландии. Когда в 1753г. в Англии и Уэльсе ужесточили положения о браке, Шотландия оставалась местом, где можно было обвенчаться с 12-14 лет (вместо 21) без согласия родителей, без свидетелей, без оглашения имён и без лицензии на бракосочетание], чтобы покончить со всем за ночь. Она знала технические особенности таких договорённостей, но более мелкие детали — как они относились конкретно к ней — оставались неясными.

Остальные девочки с её курса уже обсуждали эту тему на зельеварении, пока ждали, что закипят их котлы. Они говорили об этом в задней части кабинета, за пару минут свободного времени, которое у них было после завершения классной работы. Сама Гермиона использовала это время для домашних заданий, потому что начать их сейчас означало, что ей не надо будет делать это потом. Не так уж много девочек из Рейвенкло принимали участие в этих разговорах: в основном это были слизеринки, потому что их будущее было организовано их родителями. Для них брак был такой же неизбежностью, как экзамены, потому что их мужей выбирали для них, или они выбирали своих мужей из ассортимента, представленного им на летних вечеринках в саду.

Это архаичная традиция, но она держала эти мысли при себе. Не так давно король был вынужден отречься от престола, потому что широкая общественность — граждане магловской Британии — не позволила двойному преступлению развода и американизма запятнать Королевское достоинство{?}[Эдуард VIII отрёкся от престола в пользу брата Георга VI, чтобы жениться на разведённой (и в процессе второго развода) светской львицей США Уоллис Симпсон. Этот брак не одобрили по моральным, политическим, нравственным и проч. причинам. Однако, по слухам, брак с Симпсон был лишь предлогом, а истиной причиной вынужденного отречения были симпатии Эдуарда к нацистскому режиму.].

Детали оставались размытыми, но с точки зрения Гермионы о матримониальных союзах, она была уверена в некоторых вещах: если она выйдет замуж, это будет по любви и свободному выбору. Она может полюбить кого-то однажды и пригласить в семью, но она не будет ради этого жертвовать своими карьерными амбициями. Кого-то, кто будет любить её и поддерживать её цели без просьбы — требования — жертвы…

Это был идеал, который она предпочитала.

Но была причина, по которой это будущее пока держалось на расстоянии. Его minutiae{?}[(лат.) детали] казались слишком сложными для её нынешней ситуации, поскольку требовалось найти другого человека, который смог бы сыграть роль её «лучшей половины», или так это называлось. Она знала, что не была самой популярной ученицей на своём курсе. Ей нравилось делать всё определённым образом, будь то книги, расставленные на полке, ингредиенты для зелий, приготовленные в определенном порядке, или групповые проекты, завершённые к определённому дню (который всегда был за несколько недель до окончательного срока). Она заработала себе определённую репутацию, которая делала её далеко не самой приветливой компанией. Она восприняла это как заслугу, потому что она, среди всех других девушек на её факультете, носила значок старосты как доказательство своего усердия.

Лишь несколько людей понимали, что этот значок значил для неё. Да, она принимала, что некоторые ученики не уважали ни старост, ни значок как их символ. И было не так много людей — вне Рейвенкло, — кому бы понравилось быть известным как человек-энциклопедия или другом такого. Она также знала, что значок ни на что не влиял в глобальном смысле, когда каждый год два человека от каждого факультета избирались на эту работу, даже если они подходят под описание как наименее проблемные ученики на своем курсе, а не как истинные отличники.

Когда она подумала об этом, показалось, что единственным человеком, который может понять его личную значимость для неё, был Том Риддл.

Показалось интригующей перспективой представить Тома в качестве другой значимой стороны, поскольку он был одним из немногих людей, кому она нравилась безоговорочно, без дополнительных условий, чтобы она причесывалась, держала рот на замке или слушала превосходивших её. Но это видение также было крайне нереалистичным: первые письма, которые он ей написал, проявили его презрение к традиционным институтам, таким как брак и семья, — а также к религии и правительству, но это обсуждение на другой раз, — и теперь, когда у него появилась собственная семья, он не показал, что очень доволен этим или готов изменить свое мнение по этому поводу. Она не могла себе представить, что он изменит своё мнение о Риддлах в ближайшее время, и поэтому она не ожидала, что он изменит своё мнение, однажды основав собственную семью, к чему для большинства предшествовал законный брак.

Том был очень упрямым в этом. Это было одной из его отличительных особенностей, и она невероятно раздражала, когда относилась к ней напрямую.

Это напомнило ей: когда Том успокоился после их небольшой размолвки, он был в вагоне старост с остальными для их ежегодного инструктажа.

Позже она заметила, что предположения Шиван были верны: были и другие люди, которые наблюдали за ней и Томом из окон купе. И, судя по унылому виду Кларенса Фицпатрика, когда старосты встретились со старостами школы этого года, он был одним из них.

Но это также могло быть потому, что Гермиона уступила место, которое он придержал для неё, новой девочке-старосте от Рейвенкло. Или, возможно, это было потому, что Гермиона сообщила ему, что не сможет оставаться его партнёром по зельеварению, потому что она теперь готовится к Ж.А.Б.А. На этом уровне классы объединяли учеников всех факультетов, а не только Рейвенкло и Хаффлпафф, как в первый год. Она не сказала ему, что его собственная «превосходно» за экзамен по зельеварению, о чём сообщил «Ежедневный пророк», случилась в основном благодаря тому, что она поделилась своими конспектами в прошлом году, поскольку его письменные эссе имели тенденцию к извилистости, что резко контрастировало с его компетентным практическим зельеварением. Для Ж.А.Б.А. по зельеварению Гермионе нужен был партнёр, который мог бы оказать ей помощь как в теории, так и на практике, и был только один человек, который соответствовал этому стандарту.