Одного поля ягоды

— Ты любовный интерес главной героини, конечно, ты не будешь так считать, — сказал Уоррен. — Как несправедливо, хм-пф. В любом случае, как поставщик счастливого конца, это твоя обязанность, ну, знаешь, поставить счастливый конец.

— Я женюсь на Гермионе, разве это недостаточно счастливый конец? — спросил Том. Какая чудаковатая девчонка эта Миртл Уоррен. Если Том считал жизнь театральным представлением, то для Уоррен она была захватывающим романтическим повествованием. Абсолютно невероятно. Она так очевидно и слепо ошибалась.

— Только в скучных книгах, которые заканчивают сцену за закрытой дверью, стоит только подойти к захватывающим частям, — сказала Уоррен. Она призвала книгу с ближайшей полки и открыла на последних страницах возле задней обложки. — «Ведьма-дева из Вестерфорда» хорошая, где так не делают. Поэтому её и стоит прочитать. Вот, тридцать первая глава — и прости, что я рассказала тебе концовку, но это любовный роман, так что очевидно, что произойдёт в конце.

Том просмотрел представленный перед ним текст.

«Наконец-то я могу называть Вас мадам Спикерналл», — сказал волшебник Спикерналл, взял её за руку и ввёл в затемнённую спальню. С беззвучным взмахом волшебной палочки портьеры опустились на освещённые луной оконные стёкла. Дюжина свечей ожила в обжигающем отражении глаз её мужа. «А ты, моя дражайшая душа, можешь называть меня ‘Сайлас’. Я надеюсь, что услышу своё имя из твоих нежных уст много раз, прежде чем наступит утро, — он разорвал узел на воротнике, и его свадебный плащ тяжёлыми бархатными складками заполонил пол. — Начнём, любовь моя».

Он звучно захлопнул книгу:

— Это, — он брызгал слюной, — ты подразумевала под «счастливым концом»? Это ты считаешь кульминацией человеческого счастья — плотские утехи?

— О нет, чистый и добродетельный ум. Таких в наши дни почти не найти, — сказала с придыханием Уоррен голосом сладким, как сироп. — Разве ты не понимаешь, что это символично?

— Нет, — надменно ответил Том.

— Хм-м-м, — размышляла Уоррен. — Риддл, ты говоришь, что ты полукровка с матерью-ведьмой — твой отец, должно быть, маглорождённый или магл.

— И какое это имеет значение?

— Это значит, что твой отец должен был вырастить тебя в христианском доме, — сказала Уоррен, сияя от триумфа своих блестящих рассуждений. — Ты знаешь всё о магловских поговорках, значит, ты вырос в магловском мире по выбору отца. Если ты крещёный христианин, то ты точно слышал историю Товии и Сарры{?}[Из книги Товита. В католицизме признана богодухновенной, в православии — небогодухновенной (но полезной и назидательной). Отец (Товит) послал Товию за долгом в город Экбатана. Его проводником был ангел Рафаил, который по дороге устроил его свадьбу с Саррой, у которой в брачную ночь, по любви к ней (из ревности), были убиты Асмодеем (демоном) семеро мужей, один за другим. Товия, по указанию архангела Рафаила, женившись на Сарре, отогнал демона курением, в брачном покое, сердца и печёнки рыбы, пойманной им в реке Тигр. Асмодей ощутив этот запах курения, «убежал в верхние страны Египта, и связал его ангел».] — это такой же символизм, который используют романы.

«Ты сотворил Адама и дал ему помощницею Еву, подпорою — жену его. От них произошёл род человеческий. Ты сказал: нехорошо быть человеку одному, сотворим помощника, подобного ему. И ныне, Господи, я беру сию сестру мою не для удовлетворения похоти, но поистине как жену: благоволи же помиловать меня и дай мне состариться с нею!»{?}[Товит, глава 8 (8:6-8:7)] — процитировала она. — Ты не видишь? Это не о похоти, а об искренности и преданности. Когда муж и жена дают друг другу обещание по плоти, это символизирует их обещание по духу. Они чтут супружеский завет.

Том заёрзал на своем месте. Было странно, что трепетные, абстрактные полумысли, засевшие у него в голове, так лаконично изложил кто-то, кто не разбирался в жизни, как Уоррен. Ему это не нравилось. Потому что она, конечно же, ошибалась. Он не был воспитан своим отцом в христианском доме. Если её первоначальные предположения были неверны, то и вывод должен быть таким же.

— Брак — это таинство, я знаю, — огрызнулся он и, крепко удерживая своё терпение, изменил тон. — Я ценю твои усилия, Уоррен, но напоминание об этом несколько излишне. У меня было одиннадцать лет огня и серы, и этого мне было более чем достаточно.

— Но ты же всё ещё в это веришь? — наседала Уоррен, сиянием глаз, которое было слишком различимым за толстыми линзами очков. — Вы с Грейнджер оба, раз вы решили жениться, а не попробовать друг друга разок и пойти своей дорогой. Это не касается исключительно маглов, не может такого быть, раз люди, рождённые в этом мире, ведут себя, будто нет ничего из ряда вон выходящего, что двое семнадцатилетних женятся студентами в общественной школе-интернате. Такого практически не случается… снаружи…

— Нам восемнадцать, — «И мы из ряда вон выходящие».

— …Что означает, что она выбрала тебя ради своего конца, чтобы ты мог сделать его для неё счастливым. Она главная героиня, ты обязан! — жарко сказала Уоррен. — И от тебя ожидается, что ты будешь делать вещи, которые должны делать мужья, даже если ты из тех добродетельных типов в накрахмаленных штанах, у которых никогда не было ни одной нечистой мысли, которых предпочитает Грейнджер. Да, это очень заметно, лишь глядя на тебя, кого она предпочитает. Грейнджер нравится типаж непреклонного Фицуильяма Дарси, праведного до мозга костей. Он слишком большой ханжа на мой вкус и не подходит для… личных исследований. Слишком большой джентльмен, когда леди расположена к разврату.

— Понятно, — сказал Том. Он чопорно поднялся из-за стола, собирая свои вещи. — А теперь я пойду на ужин. До свидания.

— Не забудь книгу! — крикнула Уоррен. — Потом отблагодаришь меня!

Когда он покинул библиотеку, это произошло с «Ведьмой-девой и Вестерфорда» в портфеле, спрятанной под учебниками трансфигурации.

Он направился прямиком в Большой зал и спокойно ужинал пирогом из стейка и почек, пока скрежет столового серебра по фарфору не перекрыла болтовня соседей по спальне, жаловавшихся на домашние задания, а затем успокаивающе знакомый голос Гермионы, обсуждавшей их итоговый проект по древним рунам для Ж.А.Б.А. Им было поручено задание по зачаровыванию, на выполнение которого требовалось несколько недель, после чего оно вместе с сопроводительной документацией должно было быть продемонстрировано экспертной комиссии Министерства во время экзаменационных сессий.

Гермиона долго металась между тем, какой проект лучше всего продемонстрирует её способности, и остановилась на том, чтобы превратить свои зачарованные деревянные колья в инструмент геодезиста. Если поставить колья в круг, то местность в пределах колышков будет воспроизведена на листе зачарованного пергамента, представляя собой нарисованную линиями топографическую контурную карту с указанием направлений, высот и магических особенностей, представляющих интерес. Она будет включать в себя и волшебников, которые будут изображены на странице в виде нечётких красных пятен, а любые заклинания — в виде крошечных точек, которые проносятся по прямой линии.