Охота за тенью

– Не вздумай, не трожь!

По полу вытянулось и застучало крыло, растопырило перья как пальцы, словно пытаясь ухватиться за щели. Ястреб как-то скрутился, спрятав голову, и перевернулся пару раз, яростно теребя клювом что-то у себя на груди... черное, длинное, как ремень окрутившее его поперечным хватом колец.

Он еще раз крутнулся, захлопал крыльями, и наконец вытащил из глубины перьев черную голову с блестящими от крови жалами клыков. Ухватил острым клювом и рванул в сторону, обрывая тонкое шипение.

– Что происходит!?

Я скользнула вниз к нему на пол и ухватив мертвую змею за шею, начала разматывать тугие, не желающие обмякнуть объятия. Ястреб мрачно щелкал клювом и подергивался, поджимал то одну, то другую лапу, помогая мне убирать гадину от его тела.

– Это не просто змея.
– Хрипло отозвался дух, когда я закончила и удивленно вытянула руку, удерживая подальше от себя мертвую тварь. Не просто мертвую - давно мертвую. Сейчас стало видно, что глаза у нее были мутными, почти белыми. Тело под кожей обмякло, кожа в паре мест лопнула и сочилась чем-то премерзким, едва не обкапав мне колени.

– Это работа некроманта?
– недоверчиво спросила я, держа гадину на вытянутой руке. Ястреб встал на лапы, отряхнулся, как собака после купания, и вспорхнул на изножье кровати.

– Судя по всему. Я уже второй день чую что-то не то. Оно ползет за нами все это время. Понятия не имею, что за магия использовалась, но змея должна была тебя убить. Перевяжи ногу.

– Как нужно перевязывать?
– Я наклонила голову, присматриваясь к его лапам, но он только тряхнул головой и взъерошил перья на шее.

– Себе! Она успела тебя укусить, через одеяло. Царапина только, но все равно перевяжи и ищи противоядие.

Тугой комок бинтов, компонентное противоядие, которое повышает устойчивость организма, и не дрожать. Все обошлось. А вспомнить мой сон, так сейчас все вообще отлично. Меня наставник тогда неделю выхаживал-выпаивал, а потом на себе таскал, пока срасталась сломанная нога и заживали прочие увечья.

Я неосознанно потерла место чуть ниже колена, словно убеждаясь, что на сей раз там всего лишь царапинка, а не развороченная рана. И закатывая штанину, недоуменно нахмурилась.

– Но почему эта зараза только сейчас на меня напала? Если она ползла два дня, то отчего не укусить меня сразу?

– Может, проклятие выжидало. Просто следило за тобой. Но потом ты провела второй ритуал поиска, и тут сразу понятно, что отступать ты не намерена. Вот и последовала реакция.

Я затянула бинт, тут же пропитавшийся зельем, нанесенным на кожу.

– Допустим. Но когда это проклятие успело привязаться на меня? И ведь я даже не заметила...

– Не удивлюсь, если оно ползло от самой пещеры. Наверняка некромант подстраховался на слу... на случай неудач...

Замолкнув, ястреб пошатнулся и слабо взмахнув крыльями, свалился на пол. Я снова скатилась с кровати и оказалась рядом с ним. Птица пыталась встать на лапы, или хотя бы подтянуть к себе распластанные крылья, но они уже не слушались.

Запнувшись, ястреб пошатнулся и свалился на пол, слабо взмахнув крыльями. Я снова скатилась с кровати и подбежала к нему. Птица порывалась встать на лапы, хотя бы подтянуть к себе крылья, но они уже не слушались.

– Баррык! Почему ты сразу не сказал... Сколько раз она тебя укусила?

– Не считал - ястреб мотнул головой и умудрился-таки закрепиться на лапах в вертикальном положении. Боком посмотрел на то, как я откручиваю пробку на пузырьке с противоядием, и добавил.

– Не старайся. Не поможет.

– То есть?
– я замерла.

Ястреб снова мотнул головой и растянулся на полу снова, уже не делая попыток вставать.

– Эй, эй, не вздумай, не смей умирать!
– Человека бы я уже затрясла и отхлестала по щекам, а птицу только попыталась поднять на руки. Он повернул голову и уставился на меня круглым кошачьим глазом.

– Я не умираю. Умирает это тело. А я вернусь туда, откуда меня призвали.

– Но как же так?
– я оглянулась на сумку, словно надеясь на то, что там само собой появится необходимое лекарство.

– Не нужно меня жалеть. Я возвращаюсь в то место, которое ты назвала бы родиной. Только птицу жалко...

– Что я могу сделать?
– растерянно спросила я, подбирая его распластанное крыло и приглаживая надломанное перо.

– Рано, слишком рано...
– еле слышно произнес он.
– Много чего не успею рассказать. Но ты сама еще вспомнишь. Будь очень осторожна с этим Арисом. Он не так прост, как мы думали. Эта магия со змеей... не каждый такое умеет. В его-то возрасте. А змею сожги к чертям, чтобы проклятие исчезло. Ястреба тоже нужно сжечь. После вселения сущности живая плоть необратимо меняется...

Он грустно вздохнул, совсем как человек.

– Запомни имя: Имарцинна. Сможешь вызвать меня, но только раз, и ненадолго. Надеюсь, не понадоблюсь. И еще. За... За Маркуса себя не вини.

– О чем ты?
– хрипло переспросила я. Но мне уже некому было отвечать. Сильное птичье тело вытянулось и обмякло.

***

Рассвет еще не занялся, только небо на востоке медленно окрашивалось в серо-голубой, как опущенная в белила ткань. Видеть меня было некому.

Я в тишине закрыла двери, не помня, куда запихнула ключи от комнаты, и со свертком в руках спустилась вниз по лестнице. Думаю, хозяин простит пропажу этого покрывала. Скажу, что его купила.

Я ушла за околицы, через поля и за рощу, не желая, чтобы кто-то видел пламя. Там и наломала нужный запас сухостоя для костра.

Змею испепелила простым прикосновением, превратив в угольки за один удар сердца. Понятно, что виновата во всем не она, а наложивший проклятие некромант, но разжигать погребальный костер ради какой-то гадины я не собиралась.

Все это время меня не покидало странное чувство повторения. Раскладывая ветви в форме особого знака, я не глядя потянулась рукой вправо, за флаконом огненного эликсира, а только потом поняла, что в этот раз еще не вытаскивала его из кармана. Когда зажгла огонь, он не сразу разгорелся, и я снова подумала, что это нормально, на сырой-то после оттепели земле. И только потом в оцепенении пощупала почву пальцами. Абсолютно сухая.

Сверток тоже разворачивать не стала. Так и стояла, глядя на то, как его постепенно обнимает и скрывает огонь. Потом прижала ладонь к груди, даже сквозь куртку почувствовав, как сердце ходит ходуном.

Да что со мной? Почему я так волнуюсь? Едва ли не трясет...

Я стояла, как в полузабытьи, глядя на то, как вверх уходит густой белый дым, и голова была пуста от мыслей. Огонь разгорался, плясал на ветвях, словно иглами вонзаясь в дымные клубы. А потом меня как-то разом накрыло.

...Тот костер был давно. Помню его смутно. А помнить и вовсе не хочу. Тот костер был больше, дым от него лез в горло и от этого меня душили слезы. И несоизмеримо большая тяжесть давила на плечи, клонила к земле.