Окно напротив

– Я не видела, как она уходила от него. Меня отвлекли. – Марьяна подождала, когда пройдут посторонние и заговорила вновь.
– Что самое странное, ее машина стоит во дворе. Она обещала своей подруге, что приедет к ней. Но исчезла. Дверь не открывает.

– То есть последний раз, когда ее кто-то видел, был позавчера?

– Да. И так вышло, что ее подруга Марина с алкогольным отравлением попала ко мне в отделение. Этот Павел… Он помог мне довезти ее сюда.

Она услышала обеспокоенный кашель Сергея.

– К-к-как он там оказался? – строго спросил он, прочистив горло.

Ей померещилось, или он начал заикаться?

Марьяна выдохнула и принялась быстро-быстро рисовать пальцем узоры, чтобы успокоиться.

– Искал Лизу. Она забыла в его квартире визитницу.

– Мари, - Сергей остановился, чтобы подобрать нужные слова.
– Послушай, я уже ничего не понимаю. Лучше приеду к тебе, хорошо?

– Давай. Я сейчас на работе.

– Тогда жди, скоро буду. Хочу, чтобы ты разложила мне все по полочкам. И держись подальше от этого типа! О чем, вообще, ты думала?! Как? Зачем… – В трубке зашуршало, послышались посторонние голоса. – Жди секунду.

– Хорошо, - ответила Марьяна и вытянула ноги.

Она почувствовала радость от ожидания встречи. Этот мужчина опять, помимо воли, проникал в ее кровь, подобно наркотику. Странное состояние. Хотелось рыдать и смеяться одновременно. Она крепче сжала телефон в руке и закрыла глаза.

– Как выглядит твоя Лиза? – спросил Сергей спустя полминуты.

Его голос показался ей не на шутку встревоженным. Она открыла глаза, выпрямилась и прижала трубку к горящему уху.

– Стройная, высокая. Каштановые волосы, правильные черты лица. Ухоженная.

На заднем плане послышались тихие, едва различимые, перешептывания.

– В чем ты видела ее последний раз?

По спине Марьяны пробежал холодок.

– Она стояла у него в прихожей в своей норковой шубе, черных брюках и черных сапогах. В руке была коричневая сумка.

– Ясно.
– Смятенно проговорил Сергей, словно обдумывая что-то.
– Никуда не уходи, ни с кем не общайся.

– Что происходит? – громко спросила Марьяна.

– Если заявится Камышев, не подходи к нему!
– В трубке послышалось копошение. Кажется, бывший муж одевался на ходу.
– Сразу звони мне, поняла?!

– Сереж, что случилось?!

– Найден еще один труп. Похоже, что это твоя соседка.

Глава 4

– Ого, - сонная Мурзя предстала передо мной босиком и в длинной ночной рубашке.

Она потерла глаз ладонью и оглядела меня с головы до ног. Я догадывалась, как выгляжу. Еще бы, пройти такое расстояние пешком. Ночью. В мороз. Всю дорогу мне хотелось, чтобы меня сбила случайная фура или растерзали дикие звери, притаившиеся в лесу. Но почему-то Бог решил меня пощадить.

Ноги сами привели меня к Маше. Видимо потому, что ужасно не хотелось идти домой, в пустую квартиру, где никто уже не ждет.

– Семь утра! – Мурзеева, кажется, не поверила своим глазам. – А я думала, что проспала. Иначе бы зачем тебе приходить за мной, мы ведь обычно встречаемся на перекрестке. Я ждала тебя вчера до посинения! Звонила! Ты бы хоть предупредила, я там себе чуть все прелести не отморозила. Эй! – Она подошла ближе и пристально взглянула в мои глаза. – Марь, а что случилось?

Я сжала губы и уставилась в пол. Мне вновь захотелось уйти. Нет, убежать. Быстро, чтобы боль, идущая по пятам, не смогла меня достать.

Мурзя больше не улыбалась. Она долго смотрела, а потом, молча, принялась расстегивать на мне шубу. Я в первый раз видела ее такой. Не пытающейся улыбнуться даже уголками губ, даже глазами.

– Черт, да ты вся ледяная! – прошептала она, сняв с меня варежки.

Пальцы не слушались.

Она не вернется. Никогда не вернется. Ее больше нет.

Почему все продолжают жить, как ни в чем не бывало? Эти мысли больно стучали в висках.

– Садись, - приказала Мурзя.

Я поняла, что не могу сесть. Не могу идти. Не могу говорить, думать, жить, дышать…

Маша подтолкнула меня к низенькой лавочке и аккуратно усадила. Сама села на колени и осторожно стянула с меня сапоги. Я вдруг почувствовала странную ломоту в ногах. Не то боль, не то щекотка. Противное, колкое пощипывание.

– Марьяна, - встревоженно спросила подруга, - а ты чувствуешь ноги?

Я смогла лишь выдохнуть и взглянула на нее. Маша была вне себя от испуга. Она будто понимала, что произошло нечто страшное и непоправимое. Ее руки крепко обхватили меня за предплечья, глаза молили рассказать, готовые принять на себя часть этой боли.

– Мама умерла. – Отчаяние в моем голосе заставило ее вздрогнуть.

– Господи, - почти беззвучно прошептала она и уткнулась носом в мой живот.

– Что случилось?

– Инсульт.

Я услышала, как она шмыгает носом.

– И ничего нельзя было поделать?

– Ничего.

Время замерло. Мы сидели, обнявшись, словно две статуи, отлитые из уныния и печали, и стрелки на настенных часах в коридоре не смели даже шелохнуться, чтобы не вспугнуть мысли, витавшие в воздухе над нашими головами.

Я почти чувствовала, как моя душа рвется наружу из тела. Так неуютно было мне здесь, на Земле.