Окно напротив

– Все будет хорошо. Пошли, - прошептала Маша и подвела меня к своей постели.

Она уложила меня на нее прямо в одежде и накрыла теплым одеялом, еще хранившим ее запах. Меня должно было колотить от холода, но почему-то этого не происходило. Лишь ноги от тепла невыносимо заныли.

Я зажмурилась.

Темные. Почти черные. Цвета ночи с кофейным оттенком. С мелкими бурыми точками, похожими на брызги шоколадной глазури. Его глаза.

Я столько раз рисовала их на полях тетрадей во время лекций, но никак не могла подобрать нужного цвета. Всегда нестерпимо хотелось увидеть их вновь.

Забыть.

Нужно было все пережить и забыть.

– Я поставлю чайник, - Мурзя метнулась на кухню.

– Не хочу, - прохрипела я.

Мой голос прозвучал глухо и надтреснуто, будто с губ слетела стая черных ворон.

Подруга села на краешек кровати и поправила одеяло.

– Согреваешься?

– Не знаю.

Маша не стала меня дергать. Она все-таки ушла на кухню, чтобы вернуться через пятнадцать минут с двумя чашками горячего чая. Поставила их на стол, проверила мои ноги, руки и крепко обняла.

– Где ты была?

Я безразлично уставилась в стену и принялась пересчитывать лепестки огромных цветов, изображенных на обоях.

– Не знаю, - наконец, прошептала я.

Она приподняла меня за плечи и усадила к стене, оставив укрытыми лишь ноги.

– Ты что, не помнишь, куда ходила? Обросла льдом, будто сидела на лавке у подъезда несколько часов в мороз.

Я с благодарностью приняла кружку из ее рук. Мне захотелось вылить этот кипяток себе на лицо, чтобы заглушить одну боль другой.

– В город, - вместо этого слабым голосом ответила я.

Маша покачала головой. Она протянула руку и медленно расчесала пальцами густые, упрямые пряди моих волос. Совсем как моя мама когда-то. Также заботливо и нежно.

– Пешком? – ее голос вырвался из груди, словно маленькая испуганная птичка.

Я поняла, что она очень мне сочувствует.

– Туда на автобусе. А обратно…

Мурзя выпрямилась и отставила кружку с чаем на стол.

– Марьяна, что происходит? – она легонько постучала по моей спине, возвращая к реальности. – Я ничего не понимаю.

Солнце залило всю комнату ярким светом. Лучики пробивались сквозь заледеневшее стекло и разбегались по подушке, словно желтые цыплята. Я замолчала и принялась вертеть головой из стороны в сторону, отказываясь отвечать.

Мурзя тяжело выдохнула.

– Я чего-то еще не знаю?

Пришла пора произнести то, чего больше всего не хотелось бы произносить вслух.

– Аня не брала трубку. И я поехала в город. Нашла ее у Сереги в комнате.

– Не может быть. – Изумленно вскинула руки подруга.
– Они что, того?

– Ага, - мне самой не хотелось в это верить.

– Ты видела их? Прямо видела? Или они тебе сами сказали? Не может быть!

Я почувствовала, что мои ноги согрелись. Пошевелила пальцами. Вот, у меня снова появились руки.

– Нет. Она открыла мне. На ней была его рубашка.

Мурзя заметно помрачнела.

– А ты?

Перед глазами вновь всплыла эта картина. Длинные голые ноги в дверном проеме. Бесконечные, как ее огромное предательство. И жестокие слова: чем могу помочь? Чем могу помочь? Как ножом по сердцу. И ее улыбка, которая связывает меня туже веревки.

– А я ушла.

Маша отчаянно замотала головой, словно отказывалась смириться с произошедшим.

– Ну, так, может, ничего и не было.

Меня словно встряхнуло от ее слов, но тут же невидимой рукой опустило обратно на землю.

– Когда у тебя ничего нет с парнем, ты приходишь и надеваешь его рубашку на голое тело?

Взгляд подруги стал слишком напряженным.

– Нет.

Я уронила голову на руки и набрала побольше воздуха, чтобы успокоиться.

– Я не хочу больше об этом думать.

– Подожди, она же твоя сестра. У меня в голове не укладывается!

– Она улыбнулась и спросила «Чем могу помочь», понимаешь?! Как чужому человеку. Просто хотела поиздеваться надо мной!
– почти закричала я, глядя Мурзе в лицо.

Во мне в этот миг нечто светлое и огромное вдруг превратилось в прах. Наверное, моя душа. Рассыпалась на миллионы пылинок и исчезла, подхваченная холодным ветром. И так происходило всякий раз, когда я возвращалась мыслями к тому моменту.

– Жестоко, - вздрогнув, произнесла подруга.

– Я хочу скорее забыть об этом.

– А что Серега?

– И о нем забыть.

– Нет. А вдруг он не виноват? Вдруг, у них ничего не было? Нужно поговорить с ним, встретиться, объясниться.

Я посмотрела на нее так, будто она предлагала мне червивое яблоко, и отрицательно покачала головой.

– Не хочу. Я пока даже не представляю, как пережить встречу с сестрой.

Маша кивнула.

– Ты ей сказала про маму?

– Да.

– А она что?

– Не знаю. Я убежала.

– Давай переедем в город и подадим документы в академию?

– Не хочу. Пока Аня не закончит учебу, я туда не ногой.

– Аня?

– Да.

Мурзя сердито скрестила руки на груди.

– А что тебе от нее? Тебе не нужно ни ее разрешение, ни одобрение. Ты можешь ее вообще не замечать! Если она действительно увела у тебя парня, то пусть превратится в обезьяну! Не прощай ее никогда. Забудь навсегда! Его и ее. Пусть остаются в прошлой жизни. Ты начнешь новую!