Око за око

За ней стоял какой-то мужчина в плотно натянутом капюшоне, и Тая, увидев в его руке сверкнувший на свету клинок, кинулась быстрее выпускать птицу. Подтолкнув чернокрылого ворона, недовольно каркавшего на столь неласковое обращение, она обернулась назад. Хотела закричать, но сверкнул клинок... теперь уж под самым ее горлом.

Она ахнула. Хватаясь за горло, девушка захрипела, захлебываясь собственной кровью. Тая пыталась позвать на помощь, но в небольшом помещении башни раздавался лишь хриплый сип. Силы покидали ее, алыми струйками растекаясь по шее и одежде. Она сползла на пол, стараясь отползти в сторону от своего убийцы, но жизнь выходила из нее с каждым последующим вдохом. С последним глубоким хрипом она откинула каштановую голову. Гулко ударился затылок о камень, и витые локоны распластались на испачканном птичьим пометом полу.

Больше она не улыбалась, не кокетничала. Зеленые глаза шлюхи из Долины навек потухли, а сидевшие в клетках вороны лишь хлопали черными-лоснящимися крыльями, опасливо помалкивая в своих клетках.

– У тебя кровь на щеке! – Санса ахнула, наткнувшись в одном из коридоров на Рамси. На улице стояла глубокая ночь, и она уже не на шутку забеспокоилась.

– Неужели? – бастард вытирался каким-то полотенцем. Леди Болтон выхватила из его рук тряпку, стирая кровавый след. Он был бледен, выглядел очень уставшим и озлобленным, и девушка пыталась быть как можно более ласковой. – Я хочу есть. Принеси мне что-нибудь да побыстрее, – подтолкнул он ее немного грубее обычного.

Все было давным давно готово. Бастард долго и молча ел, разрезая стейки из молодой оленятины, серо-коричневые по краям и нежно-розовые в середине, на крупные куски. На тарелку с наваристым бульоном и покрошенными сухарями, Рамси налетел, забыв о ложке, но Санса и не думала напоминать ему о приборах. Какое-то предчувствие подсказало девушке, попросить днем у слуг налить кувшин вина из погреба, и, видя, как наливаются приятным хмельным румянцем щеки бастарда, девушка была рада своей изобретательности.

– Почти закончил, – сказал он, едва оттаяв, и леди Старк чувствовала, что говорит он отнюдь не о еде. – Ну и крупные бычки. Хм-хм.

– Что ты с ними сделаешь?

– Дорога на Последний очаг очень скучна. Тебе не кажется? Несколько крестов для красоты ей не повредят, – оторвал он зубами кусок от белой булки хлеба. – Ты напишешь Амберам письмо, – взял он наконец-то ложку, вылавливая куски варенной картошки из бульона. – Будешь мурлыкать как кошка, зазывая их сюда, – буркнул Рамси. – Если севернее от нас смердит какой-то напыщенный трус, то после того, как увидит мое «послание»…

– Напишет письмо нам?

– Угу, – бастард доел последний кусок мяса, – и сделает вид, к тому же, что ничего не заметил. Если на севере от Дредфорта засел более умный малый, приедет сюда сам, и тогда разговаривать с ним буду я. Армию даже небольшую сюда точно никто не отправит.

– Сколько у них людей?

– Около четырехсот.

– А если они отправят еще людей… На переговоры? – поинтересовалась девушка.

– Деревьев от Дердфорта к северу пруд пруди, а мои ножи все еще остры, моя милая жена, – распев слова, откинулся Рамси Болтон в кресле, по-видимому, утолив свой голод.

Он не сводил с нее глаз, задумавшись о том, что они неплохо работают в паре, а при этом у рыжей бестии были и другие достоинства, казавшиеся теперь особенно милыми.

Выдохнув усталость, Рамси Болтон встал из-за стола, шумно отодвинув от себя тарелку. Он жадно допил остатки вина в своем стакане, и, чуть ли не бросив керамическую утварь, приблизился к Сансе. Крепко сжались его руки на ее талии. Он целовал ее, не дожидаясь ответа, и леди Болтон, неуверенно обнимавшая его, едва вскрикнула, когда его зубы вонзились ей в шею.

Крепко сжав пальцы, запутавшиеся в его волосах, девушка приготовилась к худшему, однако Рамси остановился, пригладив растрепавшиеся от его спонтанности рыжие пряди. Он чувствовал себя неимоверно усталым, и как-то по-мальчишески потер слипавшиеся глаза.

– Сегодня был хороший день, – зевнул он.

– Не знаю, – сомневалась Санса. – Будешь сдирать кожу с людей, и на Севере быстро узнают, что ты жив.

– Думал, тебе это на руку, “одинокая вдовушка”. – устало проговорил он, ухмыльнувшись.

– Тебе тоже.

– Нам, в таком случае, – поправил бастард себя, но Санса все равно нахмурилась. Если лорды Севера узнают о нем преждевременно, то пожелают расправиться с ним, и она Санса Старк-Болтон, даже если будет умолять всех и каждого, его не спасет.

– Знаешь, – отвлек он ее. – Он живой. Без члена теперь правда.

– Что ты будешь с ним делать?

– О! Его ждет кое-что поинтереснее, – девушка улыбнулась. Сейчас особые таланты супруга казались ей особенно ценными.

– Я хотела отправить ворона в Цитадель, – сменила тему леди Болтон, пока они шли по направлению в спальню.

– Зачем?

– Мейстер Дредфорда в Винтерфелле. Кроу говорит, что лишний рот нам ни к чему, но… Нам нужен мейстер. Вдруг раненные будут с нашей стороны?

– Это ты без меня решишь.

Хлопнув скрипнувшей дверью, Рамси снимал с себя одежду, разбрасывая ее по разным углам. Он улегся на кровать, и пока Санса что-то ему говорила про то, что скоро он ей очень понадобится, бастард, как назло, сдался своей усталости и мгновенно уснул под мурлыкающий голос девушки, пытавшейся его разбудить.

Леди Старк так и стояла, едва приоткрыв рот от удивления. Шея еще болела в месте укуса, но это была столь маленькая незначительная боль, по сравнению с той, которую она испытала однажды из-за этого монстра.

Сейчас он спал, тихо и спокойно. Сколько раз она мечтала перерезать ему глотку, когда в их спальне в Винтерфелле он бросал ее на кровать, а потом насиловал, неистово и совершенно не обращая внимания на ее слезы. Как же она мечтала расправиться с ним, когда на их встрече перед битвой он смотрел на нее, как на свою собственность, сально и похотливо. Ему никогда не были интересны ни ее чувства, ни желания, но сейчас все менялось.

Санса почему-то вспоминала об истории своей изнасилованной тети Лианы, и думала о том, что она сама – маленькая глупенькая птичка, свое падение пережила. Чем дальше она была от тех ужасных дней в Винтерфелле, тем легче ей становилось. Как и тогда ее мужем был Рамси Болтон. Как и тогда они делили с ним одну постель. Как и тогда он был все тем же жестоким бастардом, однако он, как ей казалось, изменился по отношению к ней, более не причиняя ей боли. Вспоминая слова своей служанки, она хвалила себя за то, что переступила через себя, и, пускай, через силу, но целовала и обнимала его сама. Это было не так уж и тяжело, но значительно облегчило ей жизнь.