Око за око
Шрифт:
Уж слишком часто ее обижали, несправедливо и незаслуженно, и за свои преступления виновные должны были заплатить...
Плотью и кровью.
====== Головная боль ======
Едва заметно шевелились девичьи губы. Санса что-то бубнила себе под нос, подбирая слова более точные и не приторные – достойные леди и, как ей казалось, те, которые пришлись бы и бастарду по душе.
Как бы ей сейчас хотелось поговорить с Таей, а лучше с матерью. Для нее она всегда была образцом воплощенного совершенства – леди-мать, сильная и добрая. Она бы сейчас с радостью расспросила ее о всяких житейских вещах и не только о ребенке. Будучи маленькой девочкой, Санса всегда смотрела на родителей и, видя трогательные
Что если все это старковское счастье, сотворенное ее родителями, было создано на благо них – детей? Что если мать не любила отца, а лишь потом привязалась к нему? Совместный быт притирает даже самые угловатые камни, коими были, к примеру, Санса и Рамси, но Кейтлин Талли было легче – благородного и доброго Неда Старка было за что любить, а мужем Сансы Старк был, пожалуй, самый ужасный человек во всем Вестеросе. Хоть в чем-то ее супругу не было равных! Здесь Рамси Болтон посоперничал бы даже с Серсеей Ланнистер. Девушка снисходительно улыбнулась – скажи она ему об этом, бастард бы искреннее обрадовался, сочтя подобный отклик за похвалу. Такого «горбатого» ни одна могила не исправит… А она? Сможет?
Санса Болтон надевала зеленое бархатное платье, простое, но хорошо сидевшее по фигуре. Застежки сходились все также легко. Ничто нигде не жало, не давило, и, глядя на нее, никто бы и не подумал, что леди Болтон уже носит дитя под сердцем. Девушка долго колдовала над прической, не зная как лучше уложить волосы, и, вспомнив о своей сумасшедшей тетушке, часть прядей скрутила пучком на затылке. Сейчас она ее даже жалела. Лиза Аррен не была виновата в том, что жестоко обманулась с Петиром. Она не первая, и, ввиду того, что точно также обманувшейся Сансе удалось остаться среди живых, девушка ее простила, ведь смерть прощает многое.
Бастард трапезничал в обеденной зале, и, увидев его там, Санса отчасти удивилась. Она слышала слабые крики, донесшиеся до нее из пыточной утром. Девушка полагала, что Рамси уже навестил своего подопечного, однако… что-то было не так. Лорд Болтон был немного не в себе. По обычаю он, конечно, улыбнулся, искривив при этом кончики алых полосок на щеке, но глянувшая на него миледи знала своего мужа достаточно долго, чтобы понять, что сегодня он встал не с той ноги.
– Ну ты и соня! Доброе утро, милая. М-м-м. – взъерошенный и мрачный он вновь походил на бешеную собаку. – Был у твоего дорогого друга. Без тебя он стал куда более говорливым. Говорили о тебе. – отскакивали от стен просторного помещения вкрадчивые слова бастарда. – Все это напомнило мне о наших счастливых днях в Винтерфелле. – договорил Рамси, обгладывая свиное ребрышко.
Остатки мужчина бережно откладывал в сторону, и перед ним на высоту ладони уже возвышалась небольшая горка. Привыкшая к отсутствию манер у мужа девушка спокойно села рядом.
– Надеюсь, последние дни нашего с тобой пребывания там тобой тоже не забыты. – сказала она, и бастард, вскинув бровями, громко отпил воды, сделав вид, что не услышал подобной колкости. – Д-доброе утро.
Отправив очередную кость в кучу огрызков, Рамси Болтон вновь улыбнулся, и смотревшая на эту улыбку Санса впервые задумалась об очень интересной вещи. Она всегда пряталась от собеседников за маской светской учтивости. Рамси использовал тот же прием. Его маска – маска эдакого широко улыбающегося дурачка, жизнерадостного
и на первый взгляд недалекого. Подобная гримаса очень часто сбивала с толку не знавшего его людей. Как правило, призванная расположить к себе его улыбка отпугивала, а теперь со шрамами и вовсе стала дикой и звериной, но Санса нынче мало чего боялась. В последнее время ей даже стала нравиться эта безудержная неподдающаяся ни одним правилам манера, заставлявшая людей, общавшихся с ним, постоянно быть на стороже, а главное, не дававшая ей самой вновь впасть в розовое царство детских грез.– Пропал аппетит? – тихо спросил мужчина, видя, что она едва прикоснулась к хлебу. – Перепугалась из-за вчерашнего?
– Не из-за этого. Мне просто еще не здоровится.
– Хм. Мне не очень нравятся слабые люди. Старики, калеки… Карлики.
– Женщины и дети, – сказав еле слышно, Санса почему-то побледнела от своих слов, и начавший подозревать ее Рамси вытер губы салфеткой. Девушка продолжала молчать, искоса поглядывая на него, и обязанность нарушить тишину вновь легла на лорда Болтона.
– А твой старик оказался на редкость занимательным! Столько всего знает и рассказывает. О королях, лордах, о моих дорогих мертвых тесте и теще, – вновь цеплял ее бастард, и Санса недовольно нахмурилась.
С ним что-то было не так. Он пытался ее зацепить, укусить, спровоцировать, да вот только зачем? Зачем именно сейчас он вдруг пытался ее обидеть, словно пытался прогнать ее из Дредфорта в Винтерфелл. Списав все на происки Петира, девушка постаралась успокоиться, не подозревая, насколько была близка к истине.
Осознавший всю бесполезность попыток договориться или выкупить себе свободу лорд Бейлиш избрал иную тактику, прибегая к пока еще не утерянному дару красноречия. Он поливал грязью свою любимицу, намекая бастарду о привязанностях девушки. О том, что он что-то слышал, что-то знал. Пространного намека для зарождения сомнений было достаточно, и хотя после клеветы следовала очередная порция боли, поющий свою песню пересмешник, упрямо стоял на своем: бастард – игрушка в умелых руках лишь только на вид наивной леди Старк, и таких игрушек у нее еще великое множество.
– Как жаль, – вспоминая о наиболее неприятных словах, язвил лорд Болтон, – что его голову отрубили у тебя на глазах.
– Рамси, – прервала его издевки Санса. – Мне нужно тебе кое-что сказать. – вдруг собралась девушка с мыслями, и бастард словно только этого и ждал. Широко разложив руки по столу, он кивнул головой.
– Я весь во внимании.
– Я… Ты помнишь, когда мы с тобой договаривались… По поводу Петира…
– Словно это было только вчера.
– Мы тогда договорились о…
Ее прервали.
– Милорд! Миледи! – гремя мокрой от снега тростью, вошел старый ключник, и семейство Болтонов недовольно посмотрело на нарушителя спокойствия. – Простите.
– Что-то случилось? – участливо спросила Санса и, сдувшись, решила отложить важный разговор на вечер.
– Пришли крестьяне. Просят лорда или… леди Болтон. Кажется, пришли за помощью.
– Очередные нытики, – недовольно фыркнул бастард, желавший как и его супруга прояснить некоторые моменты их совместной жизни. – Прикажи прогнать взашей.
– Нет! – возразила к его неудовольствию Санса. – Ты их лорд. Ты должен их защищать и помогать им. Уж выслушать – так точно.
– Кому я должен всем прощаю…
– Нельзя сдирать с людей кожу и рассчитывать, что они будут любить тебя за это.
– Я рассчитываю на то, что они будут меня бояться. Этого вполне достаточно.
– В твоем положении – нет, – сказала девушка, и бастард, недовольный еще больше ее поучениями, что-то пробубнил себе под нос. Санса махнула ожидавшему указаний ключнику, и в зал вошли прибывшие крестьяне.