Октавия

– О, спасибо, не надо, - ей казалось, что она уже съела слишком много фруктового салата.

– Тогда пойдемте потанцуем, - предложил он и повел ее обратно в дом.
– Клодин заготовила для этой вечеринки шестьсот бутылок шампанского, больше пятидесяти фунтов икры и Бог знает сколько галлонов духов диориссимо для бассейна.

В танцевальном зале было слишком темно, чтобы кого-нибудь разглядеть.

– Морган, Морган, вы такая свежая и неиспорченная, - сказал мужчина в белом смокинге, привлекая ее к себе на грудь.

Ой, подумала она, надеюсь, я не оставлю на нем всю свою косметику. Тут подвалил еще какой-то мужчина и, танцуя, увел ее в другую комнату, где пытался поцеловать. Она хотела было дать ему пощечину, но он нетвердо держался на ногах, и она подумала, что опрокинет его. Потом ее отвел в сторону какой-то красавец-аристократ надменного вида.

– Завтра вечером я даю прием в Марбелле. Очень бы желал вас там видеть. Мы вполне можем послать за вами самолет. Берите с собой кого пожелаете. Возможно, Камилла захочет сделать выход? Она прибавила в весе с тех пор, как живет с Браганци?

Музыканты играли ?Туман покрыл твои глаза?, смех и звон разбитых бокалов становились все громче, вокруг Имоджин снова шумела толпа. Из нее вдруг высунулась рука и схватила ее. Это был Ларри, размахивавший непочатой бутылкой шампанского.

– Доктор Ливингстон!
– воскликнула она.

– Я искал тебя повсюду, - сказал он, выводя ее через французские окна в сад.

– А где остальные?

– Ну, я видел Ники и Трейси. Они выходили из библиотеки, и вид у них был довольно взъерошенный. На Ники - губная помада, на Трейси ее не осталось. Миссис Эджуорт всю ночь протанцевала с Омаром Шарифом, а Кейбл разделила свое откровенное внимание между Родом Стюартом и Уореном Битти.

– Значит, она довольна?

– Не совсем. Что проку быть принцессой бала, когда нет принца, который бы это видел. Матт еще не показывался. Но не может же он до сих пор биться над своей рукописью.

– Вероятно, у него проблемы с получением согласия Браганци, - предположила Имоджин.

– Если он их решит, то взорвет бомбу в информационных агентствах. Ему это теперь как раз кстати - надо же оплатить павлиньи перья Кейбл.

Как жаль, что никто не может запереть Кейбл в вольере со всеми этими яркими птицами, подумала про себя Имоджин. Она протянула бокал.

– Я бы еще выпила, пожалуйста.

– Прошу, моя девочка, - сказал Ларри, до краев наполнив ее высокий бокал шампанским.

Потом они танцевали на лужайке, слегка поддерживая друг друга.

– Эх, мне бы сюда мою камеру!
– вздохнул Ларри.
– Половина коронованных особ Европы в голом виде прыгает в бассейн. Видимо, у Леонардо тут целая команда парней, готовых мигом просушить любую, кто этого захочет, когда выйдет из воды.

Слушая взвизги и всплески воды, доносившиеся от бассейна, Имоджин пожалела, что она недостаточно стройна для купания голой. Похоже, она выпила все свое шампанское.

– Мне непременно надо в туалет.

– Хорошо, только ненадолго, - сказал Ларри.
– Уже скоро рассвет.

Имоджин поняла, как она напилась, когда заметила, что щедро поливает себе грудь духами хозяйки в ее розово-атласной спальне. Опять нарушила восьмую заповедь. Она поспешно поставила флакон на место. Что бы сказал ее отец? И Матт? Зато глаза у нее сверкали, щеки разрумянились и вообще выглядела она лучше, чем могла ожидать после всего выпитого.

Спускаясь она услышала разговор двух женщин:

– Ты видела Морган Броклхерст? Она просто восхитительна. Мне надо у нее спросить, кто ее парикмахер. Браганци, видно, оставил ей половину Сицилии.

Когда она дошла до последней ступеньки, мимо нее, шаловливо повизгивая, пронеслась крупная брюнетка, а секунды через две за ней последовал с тарзаньими воплями сильно порозовевший лицом Джеймс. Оба они пропали в кустах.

– Почему вы не танцуете, Морган?
– спросила метнувшаяся ей навстречу Клодин.

– Об этом позабочусь я, - раздался вкрадчивый голос, и она тут же оказалась прижатой к мускулистой и волосатой, надушенной груди одного из самых знаменитых кинолюбовников.

– ?Я на тебя взглянул - В душе раздался гул. И сердце замерло?, - пропел он ей на ухо.- Как вы смотрите на то, чтобы отправиться на вечеринку в Рим?

– Кажется, я уже приглашена на завтра в Марбеллу.

– А, на свистопляску у Эффи Страус. Если хотите, могу доставить вас на место.

Они танцевали и пили, пили и танцевали, и хотя она иногда теряла нить разговора, он, кажется, не обращал на это внимания. Потом она вспомнила, что Ларри ждет ее в саду. Надо было найти его. В конце лужайки она прошла мимо страстно обнимавшейся под какой-то смоковницей парочки. У девушки были светлые серебряного оттенка волосы, доходившие ниже пояса.

– В тот момент, как я тебя вчера увидел, - говорил хрипловатый мужской голос, - это случилось - как удар молнии. Я не знаю, что в тебе такое, Трейси, дорогая. Словами не передашь, но что-то особенное…

– ?А твой пульс, дорогая, - как атака легкой кавалерии?, - громко прокричала Имоджин и кинулась прочь, застонав от смеха, когда те оба подскочили от удивления.

Она все еще хохотала, когда увидела Ларри возле пруда с фламинго. Он сворачивал сигарету с ?травкой?.

– Светает, - сказал он.

– Это самая классная вечеринка из всех, на каких я была, - призналась Имоджин.

– Затянись-ка вот этим, - предложил Ларри, - и она тебе покажется еще лучше.

– Я не курю, - сказала Имоджин.

– Давай, я очень верю в первые разы. Другого случая может и не быть.

Он зажег сигарету, глубоко затянулся два-три раза, а потом передал ей. Она попробовала, закашлялась, попробовала еще раз, выпустила дым в оскалившуюся пасть каменного льва, и они с Ларри неистово захохотали. Потом она затянулась еще раз.

– Нравится?
– спросил Ларри.

– Да, - вздохнула она, - Фламинго кажутся такими розовыми, а вода такой зеленой.

Так, беспрерывно хохоча, они выкурили три четверти сигареты. Она посмотрела ему в лицо.

Он был очень привлекателен своей ястребиной, немного хищной красотой, а по возрасту годился ей в отцы. Так что дело было вполне безопасное.

– Ларри.

– Да, мой ангел.

– Ты считаешь, я хороша собой?

– Изумительно хороша, - он наклонился и очень медленно, с бархатным артистизмом поцеловал ее.