Октавия

Ларри нервно глотнул и тихо сказал:

– Привет, Матт.

– О, Боже, - произнесла Имоджин, - Лучше мне изобразить Венеру, входящую в волны, - и с отчаянным смехом она нырнула в воду.

– Какого дьявола? Чем это ты здесь занимаешься, Гилмор?
– ледяным тоном спросил Матт.

– Ты мне сказал, чтоб я не спускал с нее глаз, - парировал Ларри.

– Он и не спускал, - подтвердила Имоджин, держа над водой одну голову.
– Почти все время оба глаза да еще обе руки. Он был так мил. Мы так хорошо провели время. ?Когда является любовь, кипит твоя отвага вновь!..?

– Господи, - изумился Матт.
– Что ты с ней сделал?

Ларри был уже на берегу и тщетно пытался натянуть на себя розовые брюки Имоджин, которые отказывались подниматься выше колен.

– Имоджин, дорогая, познакомься с Бэмби, - сказал он.

– Бэмби?
– пискнула Имоджин, глядя на спутницу Матта.
– Бог ты мой! Как поживаете? Я так много о вас слышала.

– Любопытно, - желчно сказала Бэмби.
– Я про вас не слышала ровным счетом ничего.

Матт поднял брюки Гилмора и бросил их ему.

– Я знаю, что ты весь вечер пытался забраться в брюки Имоджин. Теперь для разнообразия попробуй влезть в свои.

– Ужасно приятная вечеринка, - сказала Имоджин, брызгая на них водой.

– Немедленно выходи и одевайся. Я отвезу тебя, - сказал Матт.

Казалось, не прошло и минуты, как она уже сидела в намокшей одежде рядом с Маттом, который гнал свой ?мерседес? от дома Клодин. Где-то позади слышался завывающий, как сирена, голос Ивонн.

– Не хочу домой. Хочу еще шампанского, - с раздражением говорила Имоджин.

– Тебе вполне хватит и этого.

Она уронила голову на спинку сиденья.

– А тебе бы только испортить удовольствие другим, - невнятно пробурчала она.
– Это были лучшие часы в моей жизни. Каждый хотел меня увести. Героическая Морган, бесстрашная спасительница! Звезды сцены и экрана сражались за мою благосклонность. Я курила ?травку? и пила в свое удовольствие и набрала целый вагон опыта. Я уже собиралась завязать свой первый роман с женатым мужчиной, когда ты так неосмотрительно появился вместе с Бэмби и вставил нам палки в колеса.

Матт с каменным выражением лица смотрел на дорогу и нажимал на педаль акселератора.

– Дорогой Ларри давал мне урок, который сулил прорыв по части опыта.

– Нарыв, а не прорыв! Этого Ларри пристрелить надо.

– Не понимаю, чего ты так злишься, - проворчала Имоджин.
– Ты же меня не хочешь. Ты прямо как собака на сене. А Ларри просто оказал мне любезность. Я попросила его меня соблазнить. Я думала, что если стану светской женщиной вроде Кейбл, то понравлюсь многим.

– Что ж, ты выбрала для этого неудачный способ, - сказал Матт, свирепо переключая скорость.

– ?Когда является любовь, кипит твоя отвага вновь?, - пропела Имоджин, не соблюдая мотива.
– О-ля-ля, это ужасно скверно. Как ты думаешь, Бэмби привлечет меня как соответчицу?

– Вероятно.

– Ну что за дурацкое время она выбрала для своего возвращения - в самый разгар гулянки. Она должна была знать, что Ларри будет там кем-нибудь занят, не обязательно со мной.

Ничего не сказав, Матт зажег сигарету.

У нее начались какие-то странные ощущения. Все внутри готово было извергнуться подобно Везувию.

– Ну, ладно, отпуск кончается, и я вернусь в свой серенький дом в Уэст Райдинге, - капризно сказала она.
– А ты можешь спокойно меня забыть.

И вдруг она заметила краем глаза, что он смеется.

– Ты больше не сердишься?

– Я вне себя от бешенства.

– Страшно сожалею, - сказала она, уронив голову ему на плечо, - но я люблю тебя.

И она полностью вырубилась.

Глава шестнадцатая

Когда она проснулась, то подумала, что помирает. Она никогда прежде не испытывала такой боли: как будто какой-то щелкунчик ломал ей череп как ореховую скорлупу, а изнутри отряд гномов долбил его молоточками. Несколько минут она лежала, издавая жалобные стоны, а когда открыла глаза, угасающий солнечный луч пронзил ее как нож, и она поспешно закрыла их. Морщась от боли, она начала восстанавливать в памяти события прошедшей ночи: сумасшедший успех, питье и курение и наконец купание в голом виде. Кто-то вывесил из окна для просушки ее мокрые брюки и джерси. Интересно, куда могли деться ее трусики и туфли? Еще она смутно помнила встречу с Бэмби и очень сердитого Матта, который вез ее домой. Но кто же, черт возьми, ее раздел? Ее прошибло потом, и она стала вся мокрая. Она еле успела дойти до туалета, как ее стошнило.

Возвращаясь к себе в номер, она встретила мадам и женщину со шваброй, которые хотели знать все про ее встречу с Браганци и герцогиней. Пробормотав что-то об отравлении омаром и извинившись, Имоджин кинулась к себе. Там она почистила зубы, а потом кое-как доползла до постели. Она пыталась вспомнить, что говорила Матту, когда он вез ее домой. О, почему она ведет себя как идиотка?

В дверь постучали. Для нее этот стук прозвучал как удар грома. Вошел Матт. Он был в джинсах и без рубашки и вытирал большим розовым с пятнами туши полотенцем только что вымытые волосы. Имоджин поспешно исчезла под простыней. Но почувствовав, как он сел на край постели, она осторожно высунулась.

– Ты - настоящий позор, - сказал он.

– Да брось ты это, - простонала она.
– Я знаю, что вела себя чудовищно. Я вполне готова к тому, что меня ждет и не рассчитываю ни на какие цветы или записки.

Легкая, едва различимая улыбка тронула один угол его рта.

– Проклятая Франция!
– сказала она, зарывшись лицом в подушку. Время уходит на то, чтобы заболеть от любви или просто заболеть.

– Так тебе и надо, если ты пытаешься втиснуть десять лет опыта в одну ночь. А как насчет того, чтобы губной помадой сплошь расписать непристойностями чистый автомобиль миссис Эджуорт?

– Святая зануда?
– она резко выпрямилась, при этом сжимая одной рукой себе голову, а другой придерживая простыню на груди.
– В самом деле? Она знает, что это сделала я?

– Благодаря мне, не знает. Мне удалось заморочить Ивонн Бисмарк голову, и она думает, что это какой-нибудь случайный пачкун, оказавшийся среди гостей.

– Ох, слава Богу.

– Как сказала когда-то Мэй Уэст, Бог тут не при чем.
– Он покачал головой.
– Должен сказать, что твое самое скандальное alter ego проявляется, когда ты в сильном подпитии. Не думаю, что твоему отцу очень понравилось бы твое представление прошлой ночью. Хотя нельзя сказать, чтобы другие вели себя совсем примерно. Ники до сих пор не показывался, а у Джамбо весьма жалкий вид.

– Где Ларри?
– спросила она, запинаясь, теребя простыню и отводя глаза от Матта.

– Уехал. Посылает тебе свои нежные чувства и письмо. Бэмби увезла его в Антиб.

– У них все будет в порядке?

– Вероятно, после небольшого прямого разговора. Они оба виноваты.

– А Трейси?

– Уехала на гулянку в Марбеллу с одной кинозвездой. Он и тебя хотел взять, но я подумал, что пока для тебя развлечений вполне достаточно. Кстати, у меня для тебя гостинец, - и он вынул из кармана небольшую кожаную коробочку. На какое-то одно безумное мгновение она подумала, не собирается ли он подарить ей кольцо. Он сказал, - Это от герцогини и Браганци в знак благодарности. Тут еще письмо от них.