Он пришёл сверху. Том I. Во власти сна

Алиса отдёрнула руку, как от горячего, а потом тут же принялась хватать Артёма за плечи, волосы и лицо, пытаясь сдержать:

— Артём, пожалуйся, не уходи от нас! Вернись! Успокойся! — не прекращая, кричала она, пытаясь удержать его.

Антан замер на несколько секунд, но теперь вдруг очнулся, смотря как Артём вертит головой, не переставая кричать.

— Ударь его! — громко сказал смотритель и выронил книгу.

Загорская обернулась и окинула Антанариса испуганным взглядом.

— Ай, мертвечина! — проворчал Антан и, быстро наклонившись и прицелившись, влепил Артёму пощечину.

— Вот так!

Глаза Артёма тут же стали обычными, судорожно выдохнув, он сел и растерянно посмотрел на Алису, положив ладонь на покрасневшую щёку.

Та подняла руки для объятия, взволнованно нахмурившись.

— Артём, всё хорошо. Иди сюда.

Артём смотрел вперёд, но будто бы был слеп. Ни одна мышца не дрогнула на его лице. Он посмотрел в сторону и медленно упал в её объятия. Алиса обняла его и запустила пальцы в угольные волосы на затылке.

— Артём, — начал Антан, выдохнув и рассматривая свою ладонь, будто бы на ней остался след от пощёчины, — тебе надо быть более спокойным и терпеливым. Ну невозможно же так. Не может быть всё, как ты хочешь, ещё и сразу.

Артём ничего не ответил.

— Всё будет хорошо, — шептала Алиса, поглаживая его по затылку.

— Как только меня вызовут во дворец, я сразу поищу необходимые книги, — произнёс смотритель.

Артём молча высвободился из объятий и посмотрел ему в глаза.

— Алиса, проводи его в комнату, а я тут пока приберусь…

— Пойдём, — быстро произнесла Алиса и поднялась, придерживая Артёма за плечи. Тот поднялся следом.

Антанарис выдохнул и принялся собирать книги в стопки, растерянно оглядываясь.

— Мертвечина, столько работы… — ворчал он.

— Артём, я думаю, что тебе нужно поспать, — сказала Алиса, когда они с Артёмом вошли в его комнату.

Артём снова положил ладонь на зудящую щеку и сел на кровать:

— Я ничего не понимаю… — начал он. — Что это вообще за место? Почему это происходит со мной. Почему я это вижу?

— Что ты видел сейчас?

Артём задумался и посмотрел вперёд.

— Ничего. Но были ощущения. Сильная тошнота и так жарко, будто меня на сковородке начали жарить. Чуть не задохнулся.

— Ты громко кричал… — добавила Загорская.

— Понятно. — ответил Артём, и, схватившись за горло, прокашлялся, затем сказал:

— Я не хочу здесь быть. Мне здесь не место.

— Я понимаю, Артём. Пойми, это нормально — всё, что с тобой происходит. Просто мясо дало большую реакцию, чем у остальных. Ничего в этом страшного нет, это обязательно пройдёт, просто нужно подождать.

Алиса села рядом с ним и обняла его за плечи.

Артём глянул на неё так, будто бы видел в первый раз в жизни. Он отодвинулся и произнёс:

— Не надо… И кстати, то, что происходит для меня — не нормально.

Алиса поджала губы и сложила руки на коленях.

— Мы обязательно узнаем, почему так произошло. Мне побыть с тобой?

— Можешь идти, — ответил Артём, разглядывая свои колени.

— Ладно, — Алиса поднялась, собираясь уходить.

Перед тем как выйти, она остановилась у двери и, обернувшись, спросила:

— А ты не видел, как я умру? Ну вдруг?

Артём поднял на неё растерянный взгляд.

— Нет, — не задумываясь, соврал он, отрицательно мотнув головой. — Я ничью смерть не видел.

Загорская медленно кивнула и вышла.

Артём лёг на кровать в одежде и, закрыв голову руками, быстро забылся тяжёлым сном. Сил ни на что другое у него больше не было.

Когда Алиса вышла из комнаты, она лишь успела увидеть, как закрывается входная дверь. Антанарис снова отправился на работу.

Глава 18. Чёртовы дикари

Приятный желтоватый свет заливал маленькую кухню. На глянцевой бирюзовой поверхности кухонного гарнитура отражались блики лампы с покрытым паутиной пыли плафоном.

Артём Артём стоял к Диме спиной и аккуратно помешивал кофе. Несколько секунд был слышен только стук ложки о железные стенки, а затем Артём взял спичку и коробок, быстрым движением зажег газ, после чего поставил напиток вариться. Он гордо окинул взглядом красивую турку, которую они с отцом привезли из Крыма в этом году, потом повернулся и посмотрел на своего друга. Тот сидел за небольшим столом, покрытым бежевой скатертью. Центр стола украшал букет в прямоугольной прозрачной вазе. Позавчера у матери был день рождения — и отец принес ей букет цветов. Красные розы уже изрядно поникли — рядом с вазой лежала пара упавших лепестков.

— Ну, рассказывай, — начал Артём, — потом подошел к холодильнику и достал оттуда белую картонную коробку: — Будешь торт?

— Давай — только и отозвался его друг, даже не повернувшись.

Артём поставил коробку на стол и, развязав узелок сверху, открыл её. “Прага” а точнее её половина, наполнила кухню легким запахом шоколада. Затем Артём вернулся к кухонным тумбам, одной рукой открыл ящик и достал нож, второй — из навесного шкафчика — пару белых блюдец с тонким синим рисунком.

— Я жду, ну же, — продолжил Артём, глянув на Диму, который отсутствующим взглядом буравил торт.

— Ну, в общем, я позвал Настю в кино.

— Так… — поддержал его Артём, разрезая торт.

— Мы сходили в кино, потом — пошли гулять по главной улице. Она рассказала, что её отец работает на станции, кажется, на втором блоке. Не запомнил.

— Ну и почему ты не запомнил, может это важная информация! — начал Артём и глянул в сторону плиты — кофе готовился убежать. Он бросил нож и в два шага оказался у плиты.

— Для тебя может и важная, — Дима смотрел вперед. — Меня лично совершенно не интересует, чем они там занимаются. Артём разлил кофе по чашкам. На одной было написано — “Минск” и была фотография родного города, а вторая была просто красного цвета.

— Молока нет, — немного обиженно на предыдущую реплику отрезал Артём и поставил перед Димой красную чашку с темным горячим напитком, от которого шел пар. Потом Артём отрезал себе и Диме по куску торта, и, разложив их на блюдца, уселся напротив друга.

— Продолжай — произнес он, добавляя себе в кофе сахар. На третьей ложке он остановился и крышка сахарницы звякнула.

— Я так и не смог ничего ей сказать, понимаешь? — произнес Дима и наконец поднял взгляд на друга. Артём размешивал сахар в своей чашке и тоже серьезно смотрел на друга, подперев голову рукой.