Оракул с Уолл-стрит 6

Харрис достал из внутреннего кармана пальто пачку сигарет, извлек одну и прикурил от металлической зажигалки. Глубоко затянулся, выпустил дым через нос:

— Расскажите подробности. Что именно изменилось за последние дни?

Я открыл портфель и достал папку с документами, разложил их на столе под светом керосиновой лампы:

— Сальваторе Марранцано намерен провозгласить себя боссом всех боссов. Он хочет реорганизовать весь Синдикат по старосицилийским образцам времен его молодости.

— Что это означает практически?

— Жесткая иерархия, беспрекословное подчинение, возврат к феодальным методам управления. Никакой демократии, никаких переговоров. Только приказы сверху вниз, — я указал на один из документов. — А главное, зачистка всех, кто не вписывается в его представления о «чистоте крови» и традиционных ценностях.

Харрис подошел к столу, внимательно изучил бумаги. Его глаза быстро сканировали строки, отмечая ключевые детали:

— И вы попали в этот список?

— В первые строчки. Марранцано считает, что у меня слишком много влияния для «простого финансиста». Подозревает связи с федеральными органами, слишком тесные отношения с американизированными элементами вроде Мэддена и Лучиано.

Я достал из портфеля еще один документ, машинописный лист на бланке одного из ресторанов Марранцано:

— Это список людей, подлежащих «устранению в первоочередном порядке». Мое имя стоит третьим после Оуни Мэддена и Мейера Лански.

Харрис взял список, пробежал глазами по именам, нахмурился:

— Откуда у вас этот документ?

— У меня есть источники в организации Марранцано. Томми Маккарти создал отличную разведывательную сеть. У нас есть информаторы среди официантов, поваров, водителей. Люди, которых старые сицилийцы не замечают, считая их «невидимой прислугой».

Агент затушил сигарету в стеклянной пепельнице, оставшейся со времен работы фабрики:

— Что конкретно вам угрожает?

— Скорее всего, планируется нападение на мой особняк. В течение сорока восьми часов будет принято решение. Марранцано получил подкрепление, к нему прибыли киллеры позавчера на пароходе «Сицилия» из Палермо. Вместе с его боевиками это составляет достаточную силу для штурма.

Я развернул на столе схему, нарисованную от руки на листе картона:

— Три базы противника: дом на 47-й авеню в Квинсе, ресторан «Неаполь» в Бронксе, склад в Ред-Хук районе Бруклина. В каждой от шести до восьми человек, плюс оружие и боеприпасы.

Харрис изучил схему, его указательный палец проследил расположение зданий:

— Ваши источники надежны?

— Абсолютно. Вчера Маккарти лично провел рекогносцировку всех трех объектов. Подтвердил количество людей, тип вооружения, распорядок дня. У нас даже есть информация о том, кто из них имеет легальные документы на пребывание в стране.

Я достал третий документ, список:

— Мистер Харрис, из двадцати четырех человек в организации Марранцано только шестеро имеют законные основания находиться в Америке. Остальные нелегальные иммигранты, которых можно арестовать по первому требованию.

Агент внимательно изучил список.

— Откуда такие подробные досье?

— Работа Маккарти и его людей. Томми знает толк в слежке, не зря служил в военной разведке во Франции. За две недели мы собрали полную информацию о каждом человеке Марранцано.

Харрис прошелся по помещению, его ботинки стучали по деревянному полу, покрытому слоем пыли. Останавливался у окна, смотрел сквозь газетную бумагу на серый зимний пейзаж Бруклина:

— Что конкретно вы предлагаете?

— Аресты по иммиграционным нарушениям.

— Сколько человек?

— Двенадцать-пятнадцать. Этого достаточно, чтобы сорвать планы атаки, но недостаточно, чтобы вызвать подозрения в предательстве изнутри.

Харрис вернулся к столу, сел на край, внимательно посмотрел на меня:

— А что получает Бюро взамен?

Я открыл портфель полностью, достал толстую папку с документами:

— Полную картину финансовых операций организации Марранцано. Банковские счета, источники доходов, связи с европейскими поставщиками оружия и наркотиков. Плюс схемы отмывания денег через сеть ресторанов и импортные компании.

— Продолжайте.

— Информацию о планах других семей. После устранения Массерии начинается передел сфер влияния. Лучиано, Мэдден, Костелло, все строят планы по захвату освободившихся территорий. Я нахожусь в центре этих переговоров.

Харрис взял одну из банковских справок, изучил цифры:

— Суммы впечатляют. Откуда такая подробная финансовая информация?

— Вы забыли, что я казначей Синдиката, мистер Харрис. Через мои руки проходят все крупные операции. У меня есть доступ к счетам, документооборот, планы инвестиций. После смерти Массерии мои полномочия только расширились.

Агент встал, подошел к окну, долго смотрел на промышленный пейзаж за стеклом:

— Условия операции?

— Рейды должны выглядеть как рутинная проверка документов иммиграционной службой. Никаких упоминаний о федеральном расследовании или антимафиозной операции.

— Временные рамки?

— Завтра утром, между шестью и семью часами. В это время большинство людей Марранцано находятся на базах, но старик лично отсутствует, он предпочитает ночевать в своем частном доме в Лонг-Айленде.

Харрис повернулся ко мне, в его серых глазах читалась профессиональная заинтересованность:

— А ваше алиби?

— Публичная презентация в моем банке. Тема: «Восстановление экономики после кризиса». Начало в восемь утра, присутствуют клиенты, журналисты, представители других финансовых учреждений. Минимум сорок свидетелей моего присутствия.

— О’Мэлли?

— Будет присутствовать на презентации в качестве моего помощника. Плюс часть охраны останется в банке на виду. Железное алиби для всех ключевых фигур моей организации.

Агент вернулся к столу, собрал документы в аккуратную стопку:

— Мистер Стерлинг, такая операция потребует координации между несколькими федеральными ведомствами. Иммиграционная служба, таможня, возможно, казначейство.

— Время поджимает, мистер Харрис. Если Марранцано нанесет удар первым, мы потеряем уникальный источник информации о внутренних операциях организованной преступности.