Оракул с Уолл-стрит 6
Шрифт:
— Патрик, — сказал я, принимая решение, — пора создавать собственную службу безопасности. Мне нужны надежные люди, готовые защищать наши интересы.
О’Мэлли кивнул:
— У меня есть контакты в боксерских клубах Адской кухни. Ирландские парни, знающие улицы лучше всех. Плюс несколько ветеранов войны, люди с боевым опытом.
— Сколько человек можем собрать?
— Двадцать пять профессионалов для постоянной службы, плюс еще пятнадцать на подхвате при необходимости. Жалованье по пятьдесят долларов в неделю каждому, премии за особые задания.
Я быстро подсчитал расходы. Около
— Утверждаю. Начинай набор немедленно. Мне нужны результаты через день, — я достал из сейфа конверт с наличными. — Вот пять тысяч на первоначальные расходы. Оружие покупай через проверенные каналы.
О’Мэлли спрятал конверт во внутренний карман:
— А что с разведкой? Нам нужна информация о планах всех сторон.
— Правильно. Создаем информационную сеть. Люди в доках, барах, казино, даже в полицейских участках. Хочу знать о каждом шаге Марранцано и его сицилийцев.
— У меня есть парень. Томми Маккарти. Работал в разведке во время войны, знает толк в слежке и добыче информации. Можем поставить его главой разведывательного отдела.
— Отлично. Предложи ему сто долларов в неделю плюс бонусы за ценную информацию.
Через час О’Мэлли ушел формировать мою частную армию. А я остался в кабинете, размышляя о том, как быстро изменилась ситуация.
Но выбора не было. В мире, где правил закон джунглей, выживали только те, кто умел защитить себя. А я собирался не просто выжить, я планировал победить.
Глава 20
Своя армия
Больница Святого Винсента встретила меня привычной суетой медицинского учреждения. Медсестры в крахмальных белых халатах спешили по коридорам, неся подносы с лекарствами и инструментами. Запах карболовой кислоты и эфира смешивался с ароматом кофе из ординаторской, создавая неповторимую атмосферу места, где боролись за человеческие жизни.
Доктор Александр Флеминг ждал меня в импровизированной лаборатории на третьем этаже. Шотландец средних лет с проницательными серыми глазами и добродушным лицом встал из-за рабочего стола, где были разложены чашки Петри, пробирки и химические колбы. Его белый халат был заляпан красноватыми пятнами, следами экспериментов с бактериальными культурами.
— Уильям! — воскликнул он, протягивая руку для рукопожатия. — Какая удача, что вы приехали именно сегодня. У нас прорыв, но одновременно и серьезная проблема.
— Рассказывайте, Александр, — я сел в потертое кожаное кресло рядом с его столом. — В чем дело?
Флеминг достал несколько фотографий и разложил их передо мной. На черно-белых снимках были видны бактериальные культуры в чашках Петри.
— Посмотрите на эти результаты. За последний месяц нам удалось увеличить концентрацию пенициллина в десять раз! Новые методы ферментации дают невероятные результаты.
Я внимательно изучил фотографии, видя четкие зоны, где бактерии не размножались вокруг зеленоватых пятен плесени.
— Поздравляю, доктор. Это действительно впечатляет. Но вы упомянули проблему?
Лицо Флеминга помрачнело:
— Да, и очень серьезную. Пенициллин крайне нестабилен. При комнатной температуре он разлагается
в течение нескольких часов. В холодильнике максимум три дня. Это делает невозможным массовое производство.Он подошел к холодильному шкафу и достал несколько пробирок с желтоватой жидкостью:
— Видите? Этот образец мы приготовили вчера. А этот сегодня утром. Разница в активности составляет пятьдесят процентов.
Я кивнул, понимая масштаб проблемы. Нестабильное лекарство практически бесполезно для клинического применения.
— Какие есть варианты решения? — спросил я.
— Несколько направлений, — Флеминг достал блокнот с записями. — Первое — найти способ стабилизации молекулы пенициллина. Возможно, химические добавки или особые условия хранения. Второе — разработать методы сублимационной сушки для создания порошковой формы. Третье — изучить возможность синтетического производства.
— Сколько времени и ресурсов потребуется?
— При нынешних темпах работы минимум два года только на стабилизацию. А для полного решения всех проблем… — он задумался, — возможно, пять-семь лет.
Слишком долго. Я знал, что в оригинальной истории массовое производство пенициллина началось только в 1942 году, во время войны. Но если ускорить процесс…
— Александр, что потребуется для кардинального ускорения исследований?
Глаза Флеминга загорелись:
— Отдельная лаборатория с современным оборудованием. Команда химиков-органиков, специализирующихся на ферментации. Доступ к новейшим методам анализа. И, конечно, значительное финансирование.
— Будьте конкретнее с цифрами.
Флеминг открыл толстую папку с расчетами:
— Создание полноценного исследовательского центра — двести тысяч долларов. Оборудование, включая новейшие спектрометры из Германии — еще сто пятьдесят тысяч. Зарплаты команде из пятнадцати специалистов — триста тысяч в год. Расходные материалы и реактивы — около ста тысяч ежегодно.
Я быстро подсчитал. Около восьмисот тысяч долларов на первый год. Серьезная сумма, но ничтожная по сравнению с потенциальной прибылью.
— А если привлечь лучших специалистов из Европы? — спросил я.
— Это изменило бы все! — воскликнул Флеминг. — В Германии есть выдающиеся химики, работающие с антибиотическими веществами. Во Франции — эксперты по ферментации. В Швейцарии — специалисты по фармацевтическим технологиям.
Он подошел к карте мира, висевшей на стене, и указал на несколько городов:
— Доктор Флори из Оксфорда, профессор Чейн из Берлина, мадам Гийо из Института Пастера в Париже. Если собрать их всех в одной лаборатории…
— Сколько это будет стоить?
— Перевозка, виза, жилье, удвоенные зарплаты для привлечения… — Флеминг задумался. — Добавьте еще полмиллиона к бюджету первого года.
Итого миллион триста тысяч долларов. Огромные деньги для 1930 года, но я понимал, что пенициллин стоил любых затрат.
— Александр, — сказал я, доставая чековую книжку, — вы получите все необходимое.
Флеминг едва не упал с кресла:
— Простите, что вы сказали?
— Полтора миллиона долларов на создание международного центра исследований пенициллина. Лучшие ученые, современное оборудование, неограниченные ресурсы.