Освобожденный Иерусалим

107

Ринальд на Сулеймана налетает,Как молния; сопротивленья малоОказывает тот и, умирая,Все так же неизменно смел и тверд.Не делает попытки ни малейшейОн от ударов грозных уклонитьсяИ принимает их без вздоха: всеВеличием и гордостью в нем дышит.

108

Так вождь-боец, что в долгую войнуТо падал, то вставал еще ужасней,Подобно баснословному Антею,На этот раз, упав, не встанет больше.Все узнают о гибели его;Фортуна ж не колеблется отныне:Меж христиан внедрившись, направляетОна свои удары на неверных.

109

Последняя надежда мусульманства,Не оправдав названья своего,Бежит постыдно и отряд бессмертных;И с ним бежит калифов знаменосец.«Несчастный! – восклицает Эмирен,Путь беглецу внезапно преграждая, —Из тысячи я выбрал не тебя ли,Чтоб с честью это знамя охранять?

110

Я, Римедон, тебе его доверилНе для того. О жалкий трус! СредиВрагов военачальника ты видишьИ все ж его решаешься покинуть?Чего ты хочешь? Жизни? Так вернись,Вернись со мной; твой путь ведет лишь к смерти.Сражаться – для тебя одно спасенье,Путь чести есть единственный путь к жизни».

111

Заставив Римедона устыдиться,Других не упрекает Эмирен:Угрозы и удары расточая,Он заставляет их о самой смертиЗабыть перед возможностью ее;И вновь он окрыляется надеждойПри виде собирающейся ратиИ Тизаферна доблестных деяний.

112

И вправду этот день для ТизафернаДнем вечной славы был: он смял нормандцев,Бельгийцев в бегство обратил; Герньер,Рожер, Герард – все от него погибли.Уверенный, что подвиги егоПрославленное имя обессмертят,Не бережет он жизни и стремитсяЛишь в те места, где бой всего опасней.

113

Ринальда видит он и узнает,Хотя его одежда боеваяПоблекла уж и весь орел в крови.«Вот, – говорит он, – страшное мгновенье.О Небо, помоги мне! О Армида,Свидетельницей будь моих усилий!О Магомет! Коль мертвым враг падет,Тебе я посвящу свои доспехи!»

114

Обеты не доносятся до Неба,И Магомет мольбы не слышит жаркой!Меж тем в себе он распаляет гнев,Его огнем любви воспламеняя.Так лев свирепый, чтобы кровожадностьУсугубить, себя по бедрам бьет.Исполненный и ярости и мощи,Он быстро нападает на Ринальда.

115

Ринальд летит навстречу. ХристианеИ сарацины, видя двух героев,Как бы по уговору, отступают,Чтоб поединка круг расширить им;Забыты все враждебные их чувства,Забыты и опасности войны,И общее устремлено вниманьеНа битву, что других всех битв страшней.

116

Удары лишь наносит Тизаферн;С ударами Ринальд наносит раны.Неверный весь в крови, с разбитым шлемомИ со щитом, уж ни на что не годным.Армида видит мстителя почтиПогибшим; все от ужаса трепещет:Мгновение одно лишь рассекаетЗащитников ее непрочный узел.

117

Вокруг ее блестящей колесницыУж пустота: победа ускользнула,На месть надежды нет; ей цепи рабстваМерещатся и ненавистен день.Растерянная, яростная, сходитОна на землю, на коня садитсяИ с поля, как преступница, бежит,Но гнев и страсть с собой уносит в сердце.

118

Так древле Клеопатра убегала,Антонию сражаться предоставивС Октавием счастливым. СамогоСебя предатель, но невольник верныйЛюбви, пренебрегает он победой,Чтоб за своей возлюбленной лететь.Так поступить и Тизаферн хотел бы,Но от Ринальда он уйти не может.

119

Утратив созерцанье красоты,Им страстно обожаемой, неверныйКак будто день утрачивает ясный:В отчаянье к врагу оборотившись,Он в лоб ему удар наносит страшный.Шатаясь, пригибается герой.Так наковальня в мрачных недрах ЭтныДрожит под тяжким молотом циклопа.

120

Но быстро выпрямляется он снова,Мечом пронзает латы ТизафернаИ через кожу, мясо, между реберДо сердца проникает острием.Оно выходит сзади, образуяДве раны: на груди и на спине —Два выхода широкие, как будтоНа выбор для души освобожденной.

121

Герой глазами ищет христиан,Чтоб помощь оказать, иль сарацинов,Чтоб в бой вступить; но все уж в полном бегстве,И по земле разбросаны знамена.Резню он прерывает: тот огонь,Что пожирал его, как будто гаснет;И мысль его летит за одинокойПокинутой красавицей-беглянкой.

122

Он видел, как она бежала; жалостьЗовет его к участью и к заботам.Он вспоминает, что в последний мигБыть рыцарем ее дал обещанье,И по следам коня ее внезапноПускается. Армида в это времяНаходит место, где осуществитьНамеренье отчаянное хочет.Она благодарит счастливый случай,Что этот мрачный и уединенныйПриют ей указал. Сойдя с коня,Она бросает лук, колчан и стрелыИ говорит: «Что пользы мне в тебе,Злосчастное оружие! Ты мщеньюНе послужило моему, останься жНавеки здесь, в пустыне, погребенным…

124

Так много стрел еще, и ни однаИз вас омыться кровью не способна?..Грудь варвара пронзить вам не под силу:В грудь женщины проникнуть попытайтесь…Моя открыта вам, и пусть искупитОна и немощь вашу, и бесчестье…В ней слишком много нежности, увы!Владычица-любовь про это знает.

125

Я вас прошу, лишь смерть пошлите мне…Отчаянье и вы, вот весь мой жребий…Несчастная Армида! Исцелила бХоть смерть мое израненное сердце,И мой огонь угас бы вместе с жизнью!А если яд губительный за мнойПоследует и в недра преисподней?Любовь! Любовь! Покинь свою добычу!

126

Пусть только месть и ярость скорбной тениМоей навеки спутницами будут!..Иль пусть не ада мрачные пространстваОни терзают, нет, а иноверцаЖестокого, что мною пренебрег!Пусть по ночам в безмолвии зловещемОни тревожат сон его, вокругРаспространяя смертный страх и ужас!»

127

Так говорит и, умереть решившись,Стрелу острее прочих выбирает;И в тот же миг является Ринальд,Является и видит, что готоваОна уж прекратить свой жалкий жребий.Стремительно бросается он к нейИ схватывает за руку, в которойСверкает смертоносное железо.

128

Армида, обернувшись и увидяРинальда, испускает громкий возглас,Глаза от черт любимых отвращаетС презрением и падает без чувств.Так лилия, подрезанная в стебле,Беспомощно к земле головку клонит.Одной рукой Ринальд царевну держит,Другою грудь спешит освободить.

129

Он смачивает жалости слезамиИ шею и лицо злосчастной девы;Она в себя приходит и глазаПриоткрывает наконец. Так розуОтцветшую живят Авроры слезы.И троекратно вновь смыкает веждыАрмида, лишь не видеть бы того,Кто так и ненавистен ей, и дорог.