От альфы до омеги

Ирис потерла запястья. Нет, под кожей она ничего не чувствовала, да и системы там ничего лишнего не регистрировали. Значит, это нано-капсулы, одетые в защитный материал, невидимый для ее тела.

— Я все знаю, — сказал Сальватор, переводя взгляд на аномалию. Та все стояла и внимательно слушала, лишь немного покачиваясь в такт разговору. — Знаю про временные разломы, про твою, Ирис, способность ими манипулировать, про то, что ты называешь «помехами»... Очень симпатичная вишенка на торте, очень приятное и полезное дополнение. Я чуть было ей не увлекся, этой вишенкой. Чуть было не забыл про тебя саму, моя милая Ирис. Непростительный огрех. Но разве нельзя получить обоих зайцев сразу? Попробовать мне не запрещает никто. Некому запрещать.

И он снова расплылся в улыбке, смакуя собственные слова.

— Если ты хоть пальцем тронешь девчонку, — прошипел вдруг Ликвидатор. — Если с ее головы упадет хоть волос...

Ирис глубоко вдохнула. Значит, она все-таки не «просто робот»?..

— Что-то не припоминаю я такой прыти двадцать лет назад. Я смотрю, ты вырос. Возмужал. Готов заступаться. Нашел, за кого заступаться. Похвально, — заметил Сальватор. — Но я боюсь, твои угрозы неуместны. Вот в чем дело. Услышав кое-какие ваши разговоры через передатчик, я принялся изучать твои, Рикгард, отчеты. Я в этом не мастер, конечно, но твои заключения мне очень помогли. Я поднял данные с твоих сканеров, сравнил показатели, подвел кое-какие цифры...

Он загадочно замолчал. Аномалия шевельнулась, словно с нетерпением ожидая продолжения.

— И я пришел к выводу, — все-таки продолжил Сальватор. — Что твоя последняя находка, — он картинно поклонился аномалии, — очень ценна. Ее свойства в разы превосходят все то, за чем ты охотился за время своей... карьеры, — Сальватор хмыкнул. — И знаешь, что странно? Стоило мне сейчас увидеть эту твою «особую» аномалию, я кое-что понял: я ее уже видел. Удивительно, да? Ты, Рикгард, никакой не первопроходец. А на эту штуковину у меня огромные планы. Конечно, я хотел, чтобы вы с Ирис меня к ней вывели. И карта, которую я когда-то тебе передал, мне в этом очень помогла. К сожалению, передатчики в запястьях милой Ирис лишены связи со спутниками. А вот данные об использовании карты появляются в базах Сената мгновенно. Но сейчас ты мне больше не нужен.

Он устремил на Рикгарда долгий, страшный взгляд, и Ирис вдруг ярко представила, как Сальватор вытаскивает револьвер и стреляет в старого друга. Ничего такого он, конечно, не сделал.

— Уходи. Оставь меня наедине с милой Ирис. Я столько потратил на ее создание... Время пожинать плоды. Да еще аномалия... Я хочу с ней поговорить. Ты же понял, что у этого создания есть разум, верно?

Ликвидатор не шевельнулся.

— Я сделаю это с помощью Ирис, — объявил Сальватор. — Будь так добра, милая, пожми нашему гостю руку.

Ирис оборотилась к призраку. На что она и в самом деле способна? Она может касаться временных разломов. Не это ли хочет проверить Сальватор? Сравнить эту аномалию с простыми трещинами? Но нет, он знает куда больше чем то, что снизошел рассказать Ликвидатору. Одних предположений здесь мало. Он знает что-то еще, и рукопожатие не просто подтвердит ее связь между привычным, осязаемым миром людей и призрачным миром аномалий. Произойдет что-то еще, и проверять, что именно, ей сейчас совершенно не хотелось.

— Беги, — вдруг громко и ясно сказал Ликвидатор. — Сейчас же. Стекляшка.

Ирис потянулась к карману, нащупывая временной разлом.

— Но путь назад... — пролепетала она.

— Тебе не нужен путь назад, — только и сказал Ликвидатор.

Ирис схватила в кармане стекляшку и сжала ее в ладони. Упругие грани врезались в кожу. Если она уйдет в разлом, то он тут же схлопнется. Ирис исчезнет в неизвестном прошлом, и больше никогда не увидит... Что она не увидит? Сальватора? Скучать не будет. Эмпориум? Уж он от нее, скорее всего, никуда не денется. А как же Ликвидатор?..

Внутри стало пусто-пусто, будто вычерпнули разом все, что она знала. Что это? Ошибка? Перегрузка?

— Давай же! — плюнул Ликвидатор.

Она вскинула руку и охнула. Уголки стекляшки врезались в ладонь, а запястье сжимал Сальватор.

— Ну уж нет, милая, — только и сказал он.

Удар, точный и четкий. Пальцы разжались. Стекляшка скользнула легким листком по воздуху. Вниз, вбок, вниз, вбок. Ступенька, еще одна, третья, четвертая.

Стекляшка скользила все ниже и ниже ко дну зала, все дальше и дальше. Призрачный силуэт аномалии повернул вслед за ней голову и следил за тем, как она падает.

— Не для того я тебя растил все эти годы и воспитывал, — гаркнул Сальватор, и его глаза загорелись. — Никуда ты не уйдешь!

Ирис отпрянула, оглушенная вспышкой его злости. Аномалия обернулась и недоуменно уставилась на Сальватора. В ее настроении что-то изменилось. Аномалия больше не излучала теплое, миролюбивое любопытство. Ее ощущения закрутились водоворотом, и цвета поскакали перед глазами Ирис, слившись в единое бесцветно-бурое месиво.

Аномалия встряхнулась, пыхнув кольцом черного дыма, который разошелся по воздуху, как круг по воде, и стала расти. Фигура исчезла и распалась на аморфные куски рваной тьмы. Она влажно ширилась, растекалась по ступеням и расползалась все дальше.

Вспышка Сальватора, удар — все это разозлило и аномалию, Ирис это почуяла. Смятение и негодование аномалии вырывались из клубка перепутанных ощущений, подстегивали, разрывали форму на части. Расходясь по швам, она снова превращалась в безликое нечто, а швы бежали дальше, расходясь капиллярами-веточками во все стороны, словно трещины в стекле. Теперь новое воплощение аномалии отдавало зеркальным блеском: в черную краску словно капнули серебром, и по поверхности поскакали уродливо искаженные отражения.

Аномалия поглотила стекляшку, а теперь, очевидно, впитала и ее свойства. Комок из битого зеркала, в которое обратилась аномалия, показывал то их собственные лица, то отражение другого мира — или, скорее, другого времени, спрятанном в недрах временного разлома, подобранного Ирис. Осколки зеркал шевелились, наползали друг на друга, расширялись и сужались, словно не прекращая дышать, и скоро в самом центре устрашающего облака появился разрыв, за которым чернел тот же самый зал, но чуть искаженный, трепещущий рябью на поверхности аномалии.

Аномалия открыла портал, и проход этот предназначался для Ирис, она это чуяла. Сальватор сдавленно рявкнул, рванувшись вслед за Ирис, но у нее еще оставалось немного энергии для последнего на сегодня мышечного усиления — а это значило, что сбежать она сумеет.

Ирис глянула в последний раз на Ликвидатора и нырнула в портал.

Глава 18. Рикгард. Она, тринадцать звездочек и бортовой журнал

Временной разлом поглотил девчонку, прощально вспыхнул и сошелся заживающей раной в воздухе. Зеркала все еще кружились, пульсировали, дрожали, но уже тише и спокойнее.