Отец на час. Работает спецназ

— Наверное, не стоило так в лоб… — с сомнением вздыхаю.

— Все нормально, Федерика.

— Я не уверена…

— Не переживайте так, — вежливо подключается Сергей. — Поплачет немного и закончит заниматься этой ерундой.

— Не знаю…

— Так. Угли готовы, а мясо где, хозяйка?..

— Сейчас принесу, — устало опускаю ноги на газон.

— Лежи уже. Я сам, — командует Влад и скрывается в доме.

Я задерживаю дыхание. Надо с ним серьезно поговорить о субординации. Вчерашний вечер ничего не меняет. Да я и не особо помню… Только обрывки, ужасно постыдные. Их вполне хватает, чтобы не работать над восстановлением памяти.

Молча наблюдаю, как Влад возвращается с миской в руке. Не сразу замечаю, что за ним семенит Эльза со стопкой книг и журналов в руках.

— Вот!!!

Начинает закидывать их в мангал.

Я резко приподнимаюсь.

— Проповеди Сатаны, Сатанинское колдовство, пентаграммы дьявола. Пускай все сгорит, мамочка.

Повернувшись ко мне, рыдает. Лицо — абсолютно чистое, весь макияж она смыла.

— Владь...

Отец подхватывает на руки испуганную Машу.

— Голи, голи, Сатана! — тут же осмелев, кричит она, ухватившись за крепкую мужскую шею.

— Я больше не гот, мамочка! — торжественно сообщает Эльза, отправляя и кепку в огонь.

Мы с Владом переглядываемся.

«Я же говорил», — излучают его умные, невозмутимые глаза. В них мерцают победные искорки.

Ладно-ладно…

Из кармана толстовки моей двенадцатилетней дочери неожиданно появляется ободок с кошачьими ушками и… ошейник, по всей видимости, принадлежащий Пушистому, который она тянет ко мне.

Я растерянно хлопаю глазами.

— Я теперь квадробер!.. Мам, застегни? А то я на день рождения опаздываю.

Глава 18. Федерика

— Леон, дорогой, пойдем обедать! — постучавшись в тяжелую дверь с кричащей наклейкой «Не буди во мне зверя», жду ответа.

Мой старший сын — моя большая боль, потому что именно на нем я училась и росла как мать.

Именно в воспитании Леона я допустила больше всего фатальных ошибок. Этот факт каждый раз делает меня слабой и нерешительной, когда я пытаюсь противостоять очередным подростковым прихотям и ультиматумам.

А их за последние несколько лет было немало. И я всему потакала.

Лео учится как хочет, регулярно забивает на танцы и хор, не ограничен в передвижении по городу и использовании всевозможных гаджетов.

Но все!

Баста, карапузики!

Больше я не буду мямлей.

Ни с кем.

— Я не голоден, — доносится из комнаты нагловато-обиженное уведомление.

Хмурюсь, восстанавливая дыхание.

Это ведь то же самое, что с подчиненными, Федерика. Стоит выдержать паузу, перед тем как ответить, иначе непедагогично и бесчеловечно.

— И долго ты собираешься сидеть там один? — Складываю руки на груди.

После того как Влад повез юную квадробершу на день рождения к подруге, я приняла успокоительное и переоделась в свободную белую рубашку и льняные шорты. А еще сделала то, что дома обычно себе запрещаю: нанесла легкий, освежающий тон на лицо и подчеркнула персиковыми румянами скулы.

Присутствие в доме двух зрелых мужчин как-то обязывает выпрямлять плечи и быть чуточку «фреш». В смысле свеженькой.

— До тех пор, пока ты не избавишься от этого мужика, мама, я не выйду, — Леон снова ставит мне условие.

— Так не пойдет, — сама не замечаю, как мой голос становится строже. — Пока еще я родитель, а ты ребенок!

— Я не ребенок. Мне уже шестнадцать! — шмыгнув носом кричит.

— Тебе всего шестнадцать, Лео, — мягко поправляю, дергая ручку. Закрыто. — Просто допусти, что ты можешь чего-то не видеть и не знать.

— А ты допусти, что я не обязан слушаться чужого человека. Он мне никто.

— Может быть, Леон, — соглашаюсь, как учили на тренингах для руководителей, и тут же выдвигаю возражение: — Но уважать взрослых ты обязан. Влада... М-м... Владислава Алексеевича приняла на работу я, а значит, своими забастовками ты проявляешь неуважение и ко мне.

— Отстаньте от меня! Все!

— Ну знаешь ли! — тоже взрываюсь и бью ладонью по двери. — Хочешь — сиди там хоть до скончания века.

Топая босыми ногами по ступеням, спускаюсь на первый этаж.

Кажется, моя размеренная жизнь летит в ледяную пропасть. Конечно, все это началось еще раньше, перед нашим разводом с Колей, но сейчас, с появлением в доме Влада Отца, ситуация будто бы обострилась.

С кухни доносятся голоса, и я останавливаюсь в коридоре, поглаживая развалившуюся на диване Каринку. Она, кажется, вот-вот родит.

— Подумай хорошенько, — шепчу ей грустно. — Дети — это тебе не шутка, а с их отцом у тебя тоже траблы. Он ведь даже не появляется…

Каринка равнодушно прикрывает глаза и мурчит.

— Вкусно, Владь… — Мария восхищается кулинарными способностями своего симпатичного мускулистого няня. — Шашлык из кулицы — это вкусна-а-а, Владь.

— Кетчуп будешь? — по всей видимости, захмелевший от похвалы Влад тут же предлагает ей запрещенку.

Маша подозрительно молчит.

Я улыбаюсь. Моя дочь! Знает, что в этих соусах тонны сахара и ГМО. В нашей семье такое отношение к собственному здоровью не приветствуется.

— Мама не лазлешает кечтуп, — сообщает спецназовцам.

— Чем же он маме не угодил? — Влад не сдается. Вот ведь… индюк! — Тем, что «кечтуп» без брокколи?

— Мама не лазлешает, — еще раз вздыхает Маша. Уже грустнее.

Я поднимаюсь с дивана и подхожу к кухне. Стою в дверном проеме.

— Смотри, — Влад, сидя ко мне спиной, показывает Маше упаковку с кетчупом. — Тут написано: «Из отборных томатов и ароматной зелени». Зелень твоя мама больше людей уважает, а томаты… Они ведь полезные?

Моя четырехлетка рассуждает:

— Валвала Селгеевна говолит, что все овощи полезные. И помидолы тоже, — дочь начинает сомневаться и тянется к миске с кетчупом.

— Ну вот… Лупи давай, пока мясо не остыло!.. И хлеб вот. Закусывай.

Сергей, заметив меня, горестно вздыхает и внимательно смотрит на друга:

— Янки в городе…

Янки? Это он про меня.

Оскорбляюсь и закатываю глаза.

— А-а-а… — Влад оборачивается, и от одного прямого, открытого взгляда, захватывающего все мое тело от макушки до пят, я смущаюсь и злюсь одновременно.