Паблисити Эджэнт

– Такой не бывает.

– У меня всё бывает.
– Я оглядел наше прибежище, полоса кустов длинной метров тридцать, и шириной не больше десяти, не Бог весть какая защита, но хотя бы стрелку нас не видно. От края кустов до канавы где-то метров сорок, добежать, может и добегу, но лучше докричаться, мало ли, вдруг почтальон сам каких дел натворил, вот по нему и стреляют, а мы так, под раздачу попа-ли.

– Пойду, покалякаю с нашим товарищем по несчастью.

– Это ещё зачем?
– Заинтересовался Петька.

– Как это зачем? Хотя бы узнаю, за что его расстреливают.

– Да он с тобой разговаривать не станет.

– А я не буду близко подходить.

– Ну-ну.

Проковыляв на четвереньках положенные метры, я залёг у края кустов и попытался определить в какую сторону мне кричать, канава длинная, вдруг он уполз куда.

– Эй! Мужик! Кто там шмалит?!
– А в ответ тишина.
– Эй! Ты там живой хоть?!
– И снова ни звука.
– Слышь ты! Велосипедист хренов, мы тут из-за тебя под огонь попали так, что уж будь добр, объясни, какой мудак этот тир устроил и по какому поводу!

– Из-за меня!?
– Тут же последовал ответ.

– Не бля! Из-за нас! Это ты, козёл педальный чего-то тут натворил, а мы так просто в гости шли, никого не трогали.

– Да пошли вы на хуй!
– В голосе слышалась такая вселенская обида, что я не нашёлся, что сказать в ответ.

– Вот и поговорили.
– Констатировал я. С боку подполз Ялдыга.

– Ну как переговоры на высшем уровне?

– Как видишь.

– Эй! Тебя хоть как звать-то?
– Вступил во второй раунд колдун.

– А это кто ещё?

– Борис Михайлович меня зовут!

– Слышь, Борис Михалыч, иди туда же, куда и твой предшественник! Адрес напомнить?!

– Ты чего такой невежливый а?!

– Ни хрена себе! Я! НЕВЕЖЛИВЫЙ!!! Сначала вы меня сухой горчицей покой-то хер обсыпали, потом керосином облили, затем чуть не сожгли, а под са-мый конец вообще давай по мне стрелять!

– Ты совсем охренел спортсмен! Мы-то тут причём?!!!

– Ну не вы, так дружки ваши, одна шайка лейка! Все вы тут сектанты недоде-ланные!

– Чего он несёт?
– Спросил я у Ялдыги, но тот лишь пожал плечами.

– Погоди, погоди, какие ещё сектанты?

– А бес вас знает какие! Весь дачный посёлок колокольчиками и фольгой об-вешали, нафталину с горчицей насыпали, кругом керосином и солярой воня-ет, целые бочки навезли! Чего сжечься что ли хотите? Так какого хуя тяните! Жгитесь! Кто вам не даёт!? ТОЛЬКО НЕ НА ТЕРРИТОРИИ МОЕГО СНТ! Ясно!?

– Михалыч, он псих.
– Сделал заключение я.

– Погоди.
– Михалыч что-то прикинул в уме.
– Слышь, так ты председатель что ли?

– Ну да, почти.

– А что так? Не переизбрали?

– Да нет, просто мы пока ещё только организовываемся, кадастры там всякие получаем, землемеров ждём, бумажная волокита короче, ни дна ей не покрышки.

– Это да, любят у нас людишек бумажками давить, десять раз пожалеешь, что связался.

– Вот, вот.
– С готовностью подтвердил велосипедист.

– Михалыч, а что такое СНТ?
– Спросил я.

– Садовое некоммерческое товарищество.

– А.
– С умным видом кивнул я.
– Слушай Михалыч, а как ты считаешь, сейчас самое время о бюрократии толковища разводить?

– Да много ты понимаешь.
– Неожиданно обиделся колдун.
– Слушай пред-седатель, кто же по тебе стрелял-то?

– Да завёлся у нас там сектант один, с виду вроде нормальный мужик, учё-ный, кандидат каких-то там наук, а на самом деле помесь антитринитария с аномальщиком.

На той неделе был я в товариществе, всё в порядке было, дома целы, ниче-го не пограблено, а сегодня сунулся, а там, мама дорогая, сплошная психо-делика, шагу ступить некуда, что бы на колокольчик с трещоткой не нарвать-ся, или в лужу с соляркой наступить.

– Погоди, ты же говорил у вас там целая секта.

– Ну да, только эти, я даже не знаю как их назвать, позже появились, когда я оттуда ноги делал. Короче сначала так было, полаялся я с этим доктором, дело чуть до драки не дошло, ведь кругом же одна соляра, не ровён час полыхнёт и всё..., нет посёлка, а тут появляется ещё один, с такой жуткой рожей обгорелой, глянешь, аж оторопь берёт, сквозь ожоги на морде зубы видно. Так вот, он нас растолкал, потом сгрёб меня за грудки, сыпанул мне на голову горчицы, кинул в лицо пригоршню нафталина и до кучи вылил на меня полведра керосина, а потом встал и смотрит так падла внимательно, что я буду делать, ну я и сделал, я как дал ему в рожу. А тут и доктор подхватился, "держи его", кричит этому обгорелому, "я за ружьём", а я чего, я ноги в руки и бежать, люди-то с ума посходили, тут ничем уже не поможешь.
– Почтальон умолк на какое-то время, судя по запаху табака, закурил наверное.
– В общем, я бежать, посёлок не большой, за пять минут проскочить можно....

– Погоди.
– Перебил я.
– А где тут деревня Могилки?

– Так наш посёлок и есть та деревня, только не МогИлк, а МОгилки.

– А.

– Так вот, выскочил я за околицу, огляделся и понял, что не туда выбежал, впереди речка и деваться мне с того краю просто некуда, но тут вижу прутся какие-то люди да не кучкой идут, а как при облаве, цепью. Я конечно поду-мал, что это по мою душу, и хотел уж было обратно дёрнуть, но тут меня кое-что удивило, одеты они все не как для прогулок по лесу, сапоги там, ветровки, плащи непромокаемые, а вполне по городскому, туфельки, курточки, полуботиночки. И идут, знаешь, как роботы какие, ни слова друг другу, ни взгляда, как будто их связывает что-то, вот честно скажу, тут я по-настоящему струхнул, и не оттого, что их там целая орда, а оттого что они и не люди как бы вовсе.

– Зомби что ли?

– Сам ты зомби, обычные люди, просто чужие какие-то, нездешние..., не знаю как сказать, ну вот неестественно это и всё тут! Не бывает так!
– Председатель замолчал, и мне не видно было, что он там делает, но думаю, явно не веселится.

– И чего дальше было?

– Дальше? Дальше я обратно побежал, а наперерез доктор этот полоумный с винторезом, я в него поленом кинул и сам не пойму как, но прямо в глаз угодил, тот шмальнул, мимо, я хвать чей-то велосипед, дыхалка уже сдавать стала, думал на своих двоих не убегу, и дёру, ну а дальше вы знаете.

– Что думаешь?
– Спросил я Ялдыгу.

– Ничего, пока сам весь этот шабаш не увижу, сказать мне нечего. Хе, кероси-ном с горчицей, знаешь кого так шугают? Всех ползающих на брюхе гадов.

– Змей что ли?

– Ага.

– А причём тут змеи?

– Не знаю, может чего-то такого опасаются? Змеелюдей?
– Я прикинул, серь-ёзно ли он.

– Ты Борис Михайлович, никак Говарда начитался, его Конан Варвара.
– Чуть не заржал я, а сам внутренне подобрался, я теперь учёный, я теперь во всё верю, даже в живых лошарика и капитошку, не к ночи будут помянуты.