Паломничество с оруженосцем

– Нет, Севка, – конечно, идиот, – сказала она немного погодя, – но он гений.

Большая часть курортников приподнялась на ковриках и рассматривала нагую парочку. Две или три мамаши с детьми, уперев руки в многоэтажные бока, сверлили их с негодованием. Переполох совсем не коснулся "платиновых перьев": они, как сидели, потягивая пиво, так и продолжали пить, курить, спорить о чем-то, игнорируя нудистов. Один писатель-вагинист встал во весь рост, выкатив огромное, голубовато-белое брюхо, и с масленой улыбкой склонил пышную шевелюру к плечу, – очевидно, запоминал детали для будущего романа.

Деревенские мальчишки оставили свои игры, начали скакать вокруг резвящейся парочки. Влюбленные сразу остыли, подбежали к зеленому покрывалу, разостланному на песке, легли на живот. Было видно, как Сева что-то втолковывал усевшимся вокруг пацанам, те внимательно слушали, переспрашивали. Двое расположились в ногах и старались заглянуть под полотенце, которым девушка прикрыла зад.

Наконец Сева с невестой встали и направились к реке, пацаны не отставали от них ни на шаг. Нареченные бросились с разбегу в воду, сорванцы – за ними. Там маленькие негодяи неожиданно стали нырять и щипать девушку под водой. Она сначала пыталась отбиться сама, но когда те одновременно напали со всех сторон, невеста отчаянно завизжала. Сева бросился ей на выручку. Он расталкивал хулиганов, брызгал на них водой, рычал, кружась как зверь, пока девушка не выбралась на берег. На суше мальчишки приблизиться к ним не решились. Парочка вернулась к своим вещам, пацаны следовали за ней на почтительном расстоянии и расселись поодаль. Однако увидели, что Сева с невестой одеваются, сорвались и с криками побежали, выделывая своими худыми, загорелыми до черноты телами немыслимые кульбиты.

Зоя села, достала пластиковую бутылку и, набрав воды в ладонь, начала растирать руки и ноги, а также грудь, залезая под купальник. Протянула бутылку Андрею, но тот сказал, что пойдет искупается. После зрелища нудистов он сразу как-то остыл и не опасался уже встать во весь рост.

– Не боишься подцепить что-нибудь? – посмотрела она на него снизу вверх. – Купание запретили.

– Зараза к заразе не пристает, – сказал Андрей и почувствовал, что опять сморозил что-то не то.

"Ну и ладно…" – подумал он и нырнул с разбега в теплую воду. Неприятный озноб охватил подгоревшую кожу. "Надо будет в тень перейти", – решил Андрей. Течение снесло его к другой оконечности пляжа. Возвращаться пришлось мимо "перьев". Сева с невестой уже поднимались по береговому уступу.

– Идите к нам, – закричал ему Самуил, – у нас тут весело.

– Нет, спасибо, – крикнул Андрей, – там спокойнее.

– Ну, заходите вечером, номер вы знаете.

– Спасибо за приглашение.

– О чем тебя Светозар спрашивал? – поинтересовалась Зоя, глядя, как он отжимает волосы и скачет с пальцем в ухе.

– В гости звал, – ответил Андрей, прыгая то на одной, то на другой ноге.

– Пойдешь?

– Не знаю… Что там делать?

– Ну-у… Он гений, каких мало! – сказала Зоя, смеясь над собственной категоричностью.

– Тебя послушаешь, так их наоборот много, – сказал Андрей, лег рядом и почувствовал, как она отодвинулась от него.

– Но этот настоящий! – воскликнула Зоя с улыбкой. – Генератор идей!

– Ты же говоришь, он крадет идеи у других.

– Ну не все, у него и своих хоть отбавляй… Например, он преодолел… Как его? – дуализм квантовой механики. Сейчас работает над созданием новой монической картины мира, – вернее, их целая плеяда: физики, математики, работают, а он подводит философское обоснование. Сэм объяснял мне: что она перевернет мир!..

– Что? Картина перевернет – мир?

– Да… Только ты не смейся! – стукнула она его кулачком по плечу. – Он мне тоже это объяснял. Короче… Они приняли за неизвестное время и пространство … Вот…

– Как приняли?

– Как-как! – представили, будто не знают, что это такое.

– То есть для них время и пространство что-то такое несомненное, само собой разумеющееся, что мешают своей очевидностью… – проговорил, обдумывая услышанное, Андрей.

– Ну, почему! Я просто не помню… – надула она капризно губки. – Потом, он объяснял, по какой причине машина времени возможна, но я уже забыла… А сейчас он занимается ландшафтами.

– Как занимается? лес сажает? – Они снова касались друг друга плечом и ногами, и снова начался этот счастливый прилив к сердцу и внизу живота.

– Нет, конечно! Что – какой ландшафт значит. Сигни… сигнификативные связи изучает.

– Ну и что, например, этот ландшафт означает? – Андрей показал на противоположный берег, заваленный бревнами. Он сам заслушался, каким бархатным и вкрадчивым стал у него голос.– Кроме хищной безалаберности.

– Вот ты сам и сказал, что он означает. Светозар культурными ландшафтами занимается…

Андрей смотрел на ее разомлевший на солнце рот – была еще секунда колебаний, – и вдруг припал к нему губами, не дав закончить фразу. Рот тут же раскрылся, словно только того и ждал. Мягкий, горячий, липкий он не отпускал его губ, и сразу ее язык оказался во рту Андрея. Он обнял ее, но Зоя сама прижалась к нему, выгнув спину. Запустил руку ей сзади в трусы и подумал: ну вот и все, что требовалось доказать… Однако в ту же минуту понял: теперь не только встать, но даже на живот перевернуться будет невозможно. Ее рука тоже оказалась в его плавках и она, не отрывая губ, воскликнула:

– Wоw!.. – И тут же еще теснее прильнула к нему, а ее язык стал шарить у него во рту еще энергичнее.

– Нет… – Осторожно, но настойчиво отстранился Андрей. – Так нельзя… Сейчас зрителей соберем, – сказал он прерывающимся голосом.

– Ну и что? – придвинулась Зоя, лукаво улыбаясь и прикусив раскрасневшиеся губы.

– Это будет даже не пинок "общественному вкусу", а… а… – проговорил Андрей, с каждым "а" отодвигаясь от нее на столько, на сколько она приближалась к нему. – Подарок… Не пора ли домой… а то… обгорим… совсем?..

Всю дорогу до пансионата сначала по ивовому лесу, потом по бору, они целовались. Он прижимал ее к деревьям, и она, обхватывая его ногами, шептала:

– Ну, что ты делаешь! Только не здесь… – Ничего запретного уже не было между ними. Кроме ушей - Андрей боялся даже взглянуть на них. "Если бы я был моложе, одного их вида было бы достаточно, чтобы ничего не было", – думал он в странные минуты глубокого равнодушия посреди страсти.

Зоя привела его к себе в номер и отправила в душ, в котором не оказалось горячей воды. Минут пятнадцать Андрей ждал ее из ванной. Он заскучал, подумал, что надо было овладеть ею еще в лесу.

Потом она сидела у него на коленях, и Андрей целовал ее большие, холодные, пресные груди, не понимая, зачем он это делает, словно подчинялся какому-то долгу. "Может, просто я в зоне отвык от женской ласки?" – спрашивал себя Андрей.

Она часто вздыхала и ерошила его волосы, достала из тумбочки презерватив. Затем они никак не могли улечься на узкой кровати, и ему было то стыдно, то смешно, а Зоя быстро-быстро моргала и краснела. Его поразила механистичность происходящего. (У Андрея случился очередной "припадок": он стал видеть все в необычном свете.) Словно они были автоматы, со странными устройствами, забавными и уродливыми, для нелепых действий. Или чьи-то похабные игрушки. Он ощущал себя отдельным от своего тела, не было даже приятно. Ему вдруг стало все безразлично: и то как он ласкал ее холодную, точно студень, плоть, и то как она упиралась своими пятками в подъем его ступней – и зачем-то взяла в рот его палец… И еще: этот чужой, словно существа другой породы, запах на его коже…