Патриций

Поверженные германцы не подавали признаков жизни, держался за окровавленный бок Эрнульф, старина Флакс тоже стонал, обхватив руками голову, - видать, все ж таки задели дубиной, а вот Хротальв… Хротальв лежал в траве, устремив застывший взгляд в высокое небо. В груди парня торчало короткое метательное копье-фрамея.

–  Да-а, - грустно покачал головой Рысь.
– Надобно бы его похоронить. Да и остальных - тоже… Не оставлять же на съедение диким зверям? Нужно где-нибудь взять лопаты. Флакс, старина, как ты думаешь, до чьей виллы отсюда ближе?

–  Думаю - до виллы Октавия, мой господин.

–  Не называй меня господином, сколько раз говорить?

–  Слушаюсь… мой патрон.

–  Ты знаешь Октавия?
– перевязывая руку обрывком туники, осведомился Виниций.
– А еще кого-нибудь из здесь живущих знаешь?

–  Знаю, - усмехнулся Рысь.
– Есть некто Кальвизий Лонгин - честнейший и порядочный человек, тоже мой знакомый.

Юноша неожиданно покраснел и, бросив перевязку, вскочил на ноги.

–  Благодарю тебя за твои слова, Ант Юний!
– Он поклонился, приложив правую руку к груди.
– Сервий Кальвизий Лонгин - мой отец!

–  А, вот оно что, - Юний широко улыбнулся.
– Как же, как же, слышал про тебя от твоего батюшки. У тебя, кажется, есть еще и брат?

–  Да, Феликс, старший.

–  Феликс?!
– Рысь непроизвольно вздрогнул, услыхав это имя - слишком многое было с ним связано. Когда-то в Риме…

–  Я приглашаю вас к себе!
– торжественно произнес Виниций.
– Будьте гостями в нашем доме. Что же касается похорон, отец не откажется прислать рабов для рытья могилы.

–  Вот и отлично, - кивнул Юний и обернулся к своим.
– Собирайтесь, сегодня ночуем на вилле Кальвизия Лонгина, Флакс его должен помнить.

–  Да помню, мой господин, как не помнить?

–  Опять - «господин»?

–  О, патрон, конечно же - патрон!

Кальвизий встретил их как старых знакомых, а выслушав рассказ сына, подобрел еще больше, проникнувшись к гостям самым искренним расположением.

–  Рад, очень рад встретить тебя еще раз, уважаемый Юний. Тем более - при таких обстоятельствах… Вот, познакомься, моя супруга - Кальвизия Домна, а вот и мой старший сын Феликс.

Рысь церемонно раскланялся с высокой зеленоглазой женщиной в богатой столе и дружелюбно кивнул худощавому кареглазому юноше, очень похожему на своего младшего брата.

–  Прошу, прошу к столу, - гостеприимно предложил хозяин.

По случаю славной победы над разбойниками-алеманами Кальвизий устроил самый настоящий пир. На столе нашлось место и жареному фазану, и печеным в тесте перепелам, и дорогому фалернскому вину, разбавленному теплой чуть подсоленной водой, и даже гаруму - соусу из сброженных рыбьих потрохов, что так обожали римляне.

–  Ты очень быстро справился со всеми своими делами в Колонии Агриппина, - выпив вина, улыбнулся Кальвизий. Кроме самого хозяина и гостей, на трапезе присутствовали оба его сына и еще один гость, пожилой, высокий и лысоватый - сосед по участкам Лициний Вер, единственный, кого искренне уважал Кальвизий, со всеми прочими предпочитавший не общаться.

–  Видишь ли, почтенный Кальвизий, до Колонии Агриппина я так и не добрался - свернул по делам в Вангионы, - во избежание лишних расспросов как бы между прочим заметил Рысь.

–  А, в Вангионы, - усмехнулся хозяин.
– Тогда оно, конечно, - тут и ехать-то совсем ничего. А это, значит, твои компаньоны?
– Он взглянул на Эрнульфа с Арминием.

Юний молча кивнул.

–  Молодые… А я думал, все торговцы и аргентарии - старые хитрющие выжиги!

–  Торговля - рисковое дело, - хохотнул Рысь.
– Дело для молодых.

–  Ну, это сейчас все так думают, - отмахнулся Кальвизий.
– А я так, признаться, желаю для своих детей совсем другого будущего. Старшего, Феликса, придется оставить для управления хозяйством - я ведь не вечный. А Виниция совсем скоро отправлю служить в легион! Верно, Виниций?

–  От всей души желаю этого! Legio - patria nostra!

–  Да, - вдруг спохватился Рысь.
– Накормили ли пленного?

Кальвизий ухмыльнулся:

–  Я не имею привычки морить своих гостей голодом, даже тех, кто оказался здесь не по своей воле.

–  Могу я поговорить с тем варваром?

–  Как скажешь, уважаемый Юний. Это же твоя добыча! Ты заберешь его с собой?

–  Н-не знаю, - Рысь замялся.
– Я хотел бы еще раз ненадолго съездить в Вангионы. Можно ли, злоупотребив твоим гостеприимством, оставить здесь Флакса и пленника? Да и насчет Эрнульфа я сомневаюсь - не открылась бы рана.

–  Не откроется, мой патрон, - тут же заверил Эрнульф.
– Располагай мной, как найдешь нужным.

–  Что ж, пусть будет так, - кивнул Юний и пристально взглянул на хозяина виллы.
– Так как, можно будет оставить?

–  Оставляй на сколько хочешь!
– Кальвизий развел руками.
– Omnes, quantum potes, juva!

–  Замечательные слова!
– от души восхитился Рысь.
– Вполне тянут на философию жизни.

После ужина он спустился в подвал, прихватив с собой кувшин фалерна и пару кружек. Именно там, в подвале, прикованный цепью к стене, и содержался пленник.

–  А, это ты, римлянин.
– Звякнув цепью, он зло сверкнул глазами.
– Пришел поиздеваться над пленным?

–  Пришел выпить с тобой кувшинчик фалернского, - усаживаясь прямо на пол, усмехнулся Юний.
– Если ты, конечно, не побрезгуешь со мной пить.

Германец хрипло рассмеялся:

–  Не думай, не побрезгую. Фалерн для того слишком хорошее вино. Ну, что смотришь? Наливай, раз пришел.

Рысь быстро наполнил кружки:

–  Ничего, что вино не разбавлено?

–  Ничего.

–  Тогда пей. Ты славно бился, димахер.

Пленник закашлялся:

–  А кем был ты? Гопломах, мирмиллон, секутор?

–  Секутор.

–  Может быть, назовешь свое имя?

–  Почему бы и нет?
– Юний передернул плечами.
– Меня называли Рысь из Трех Галлий.

–  Рысь из Трех Галлий?!
– с удивлением воскликнул германец.
– А я ведь когда-то слыхал о тебе. Ты бился на арене амфитеатра Флавиев?

–  Да. А где сражался ты?

–  В Медиолане. Как ты освободился? Выкупился у ланисты?

–  Получил рудис.

–  Вот как? Поздравляю. А я - бежал… Рысь из Трех Галлий! Надо же, вот уж никогда не думал встретиться. Что же, теперь ты служишь римлянам?

–  Нет. Самому себе. Я, видишь ли, юрист.

–  Юрист?!
– Пленник удивленно хлопнул глазами.
– Ну, надо же! Впрочем, если у тебя и ум такой же, как манера сражаться, - почему бы и нет? Знаешь, как я хочу умереть?