Петтерсы. Дети океанов

Мужчины тем временем привели в порядок хижину, натаскали воды и дров, проверили пасеку, силки и рыбные угодья.

После тяжелого трудового дня все собрались за ужином у костра.

– Я родом из Хаммерфеста – небольшого городка на самом севере Норвегии. Мои родители и я с двумя старшими братьями занимались охотой на полярных медведей и выделкой шкур. Поначалу дела шли неплохо, но потом спрос на товар упал. Мы еле сводили концы с концами. В довершение наших бед зимой 1857 года брюшной тиф^[148] унес сначала отца, а за ним мать.

Рассказчик замолчал, снял с костра палку с насаженным на нее грызуном и, отломив поджаренную лапку, вернул прут на место.

– А как случилось, что ты попал на китобойное судно? – спросила Эйша.

Мужчина отправил лапку целиком в рот, некоторое время пожевал, усердно работая челюстями, затем выплюнул кости на траву и продолжил:

– Мои братья решили, что надо попытать счастья в торговле, и отправили меня в столицу с телегой шкур. Так я оказался в Бергене. До этого я не покидал пределов своего городка, и жизнь крупного центра закрутила меня, словно вихрь. Повсюду были соблазны: вкусная еда, выпивка, прекрасные женщины и азартные игры. В итоге я проигрался подчистую в карты. Всего товара не хватило, чтобы расплатиться по долгам, и меня поставили перед простым выбором: либо тюрьма, либо на судно китобоем, пока не рассчитаюсь со всеми своими кредиторами.

– Ты вроде бы взрослый человек, Ларс Нильсон, – подал голос Майкл. – Но сглупил. При выборе между кораблем и тюрьмой умный всегда выберет последнее, поскольку кормят в тюрьме лучше и компания, как правило, приличней^[149].

– Перестань! – Эйша серьезно посмотрела на брата. – Не видишь? Он и так натерпелся.

– Нет-нет, – мужчина грустно улыбнулся, – твой брат прав. К сожалению, я понял это слишком поздно. Когда команда «Принца» на моих глазах забила первого кита, я чуть не разрыдался.

Майкл, прищурившись, посмотрел на китобоя:

– Ты же охотник? На медведя ходил.

Не заметив сарказма в словах парня, мужчина печально сказал:

– Какой там… Братья ходили. Я так, принеси-подай.

– А почему, когда появилась акула, ты поплыл к скалам, а не к своему кораблю? – не унимался Майкл.

Мужчина вновь взял прут с костра и отломил вторую лапку приготовляемого блюда.

– За время, проведенное на «Принце», я успел понять, кто такой Хансен. Он старый китобой, и его интересует только выгода – количество жира, которое привезет судно домой. По закону, придуманному им же, если во время охоты кто-то упал за борт через перила или вывалился из шлюпки, его не подбирают и идут дальше: добыча ценнее человека.

– Это очень жестоко, – грустно сказала Эйша.

– Поэтому я не поплыл к кораблю, я знал, что меня не подберут и оставят на съедение этому зверю. И… – Мужчина на секунду замялся, подбирая слова. – Спасибо вам, что не оставили в беде. Я ваш вечный должник.

Возможно, история китобоя растрогала молодого Петтерса, а может быть, он понял его и проникся сочувствием, но впервые за весь день Майкл встал и протянул ему руку:

– Добро пожаловать на наш остров, Ларс. Здесь никого не убивают без крайней необходимости, живут в дружбе с природой и не бросают своих.

Мужчина встал, вытер ладонь о просаленные штаны и, протянув руку парню, эмоционально выпалил:

– Вы можете на меня рассчитывать в любом предприятии, друзья! И знайте, я не подведу!

Эйша потом будет клясться брату, что видела слезу, вытекающую из глаза китобоя при этих словах, но сейчас на это никто не обратил внимания.

Мужчины сели, и на некоторое время повисло молчание, изредка прерываемое стрекотанием цикад^[150] и жеванием Ларса. Наконец, насытившись, он отложил пустой прут и спросил:

– Майкл, ты говорил, что это не просто акула. Что ты имел в виду?

Петтерс встал и отошел в тень костра:

– Я могу рассказать, но боюсь, для тебя это будет слишком фантазийно.

– Знаешь, друг, после всего, что со мной произошло, я готов поверить в любые сказки.

– Тогда слушай.

Дети рассказали Ларсу историю своих странствий. Про столкновение с «Летучим голландцем», колдуна и их первую встречу с акулой в океане, про Атлантов и истинную причину охоты Анару за ними.

Китобой слушал, не перебивая, и, лишь когда Петтерсы закончили свой рассказ, спросил:

– Выходит, колдун не оставит вас в покое, пока не убьет?

Парень кивнул:

– Совершенно верно. Я не знаю как, но он узнал, что мы живы и находимся на этом острове. Теперь он будет искать удобного случая, чтобы напасть.

Ларс ударил ладонью по колену:

– Значит, надо его опередить! Застать врасплох. Когда будем готовы, заманим акулу в ловушку и нанесем смертельный удар.

Майкл внимательно посмотрел на Нильсона:

– Зачем тебе это надо? Это не твоя война.

Мужчина тяжело вздохнул и посмотрел на парня с некоторым сожалением:

– Десять лет назад я думал, что моя жизнь нераздельно связана с Полярным полюсом, медведями и выделыванием шкур. Пять лет назад я думал, что сгину от цинги^[151], тифа или ножа своих «собратьев» по промыслу. Сегодня я считаю, что впервые нахожусь среди друзей в одном из самых прекрасных мест на Земле. И я готов защищать их любой ценой.

– Ну, что же, – парень улыбнулся, – не буду скрывать, что рад твоему решению. Выходит, нас уже трое.

– Нас гораздо больше, брат, – подала голос Эйша. – Ты забываешь про обитателей океана. Дельфины и спасенный кит тоже на нашей стороне.

– Ого! – наигранно воскликнул Майкл. – Попахивает целым союзом! Настоящее морское братство!

Услышав эти слова, пчелка выползла из кармашка на платье своей подружки, перебралась к ней на плечо и с жужжанием расправила крылышки.

Эйша беззаботно хихикнула:

– Лиза говорит, что жители суши тоже с нами.

– Отлично, – Голос Петтерса вновь стал серьезным. – Тогда завтра же утром возьмемся за дело. Впереди много работы.

Глава 47. Мыс оправдывает свое название

Обогнув остров Мадагаскар и пройдя Мозамбикским проливом, фрегат «Святая Анна» 8 ноября 1864 года оказался у южной оконечности Африканского континента.

После обеда Марта и Гарисс собрались в каюте лейтенанта обсудить план дальнейших поисков.

– Если верить газетам, мы в паре дней пути от места крушения судна, миссис Петтерс.

Она сидела молча, будто не слыша собеседника.