По эту сторону стаи

– "Одиннадцать - тайна, что скрыта когда-то..." Но мы ведь никому не скажем, правда?
– говорит она, судя по всему, поднося палец к губам.
– Тссс...

Макрайан замирает, словно натолкнувшись лбом на проклятущее стекло. В комнате нет Красной Дамы. В комнате вообще нет зеркал, никаких. Он взглядом приклеивается к руке Дорин, изящно держащей подол, и у него появляется стойкое ощущение присутствия там отнюдь не собранной в щепоть ткани, а, как минимум, кинжала.

He dropped high and he dropped low, Until he came to the side; "Catch hold of my hand, my pretty maiden, And I will make you my bride". "Lie there, lie there, you false-hearted man, Lie there instead of me!" Six pretty maids have you drowned here, And the seventh has drowned thee. [5]

5

Но нет, не в пропасти злодей,

Пока обрыва край:

"Будь ты невестою моей,

Лишь за руку поймай".

"Злодей, что вероломен был,

Лежи в воде морской!"

Здесь шесть красавиц утопил,

И был убит седьмой.

Макрайан разворачивается и на цыпочках выходит вон. Точнее, пытается это сделать, но, кажется, напрасно.

– Мистер Макрайан!
– слышит он сзади.
– Куда это вы?

– Да, миссис Макрайан, - он прикладывает правую руку к груди и изображает подобие поклона. А, впрочем, почему подобие - неужели его супруга недостойна уважения?

– Как вам нравится моё платье?
– спрашивает Дорин, когда Макрайан подходит.

– Отличное платье, миссис Макрайан, но не маловато ли?
– он честно даёт понять, что всё это время был неподалёку. Однако ей, кажется, всё равно.

– Да уж, - недовольно говорит она.
– Помогите снять.

Макрайан помогает, стараясь делать это так, чтоб платье всё-таки осталось платьем, а не превратилось в кучу красивых тряпок. Он проводит по её плечу, чувствует под тонким шёлком пожелтевшей сорочки рельефный рубец "волчьего крюка" - и тут же отдёргивает руку, будто обжёгшись.

– Чего ж вы оробели, мистер Макрайан?
– Дорин пальцем очерчивает контуры тавра.
– Палач был хорош.

– Полагаю, вы не проронили ни звука?
– строго спрашивает Макрайан, хотя не горит желанием обсуждать эту тему... ведь так?

– Я сказала...
– Дорин подходит совсем близко, и Макрайан видит её глаза, зелёные, словно трава осенью на горных склонах.
– Я сказала... только одно слово: "ещё"...

– Это единственный... правильный... ответ...
– он рывком поднимает её и прижимает к ближайшей опоре - закрытым дверцам шкафа - и, сливаясь с ней в единое целое, понимает, что он, наконец, дома. Не у себя, не у неё. У них.

Давненько он тут не был. Макрайан скептически оглядывает знакомые стены и пытается сообразить, что изменилось.

– Надеюсь, вы не вздумали выкидывать мои вещи?
– грозно осведомляется он у Дорин.

– Конечно, нет, мистер Макрайан!
– пылко говорит она.
– И если вам придёт блажь снова пополнить свой гардероб при помощи одеяла, то дерзайте. Ещё у нас в запасе куча наволочек, и даже есть погребальный покров.

– Поглядите-ка! Никак, вы научились шутить, подумать только!
– Макрайану становится весело.
– Видите, как полезно иной раз побывать в тюрьме, ведь недаром говорят, что в жизни надо испытать всё.

Дорин одаривает его таким взглядом, что он почитает за лучшее замолчать.

Вдалеке раздаётся знакомая возня.

– Не хотите пообщаться с родственниками?
– ехидно спрашивает Дорин.
– Надеюсь, уж вы-то сможете узнать страшную тайну Семьи Макрайан.

– Что за чушь? Что вы ещё придумали, миссис Макрайан?
– хмуро спрашивает Макрайан: еда, тепло и ощущение безопасности нагоняют на него дрёму.

– Где находится второе сквозное зеркало, - без обиняков поясняет Дорин.

– Второе? Вот как? Надеюсь, вы не грубили сэру Балларду?
– ей кажется, или Макрайан не горит желанием общаться с дедом - даже если речь идёт о зеркале?

– Нет, ну что вы!
– Дорин делает жест рукой, приглашая его следовать по направлению к источнику звуков. Ей мерещится - или похоже на то, что он чувствует себя довольно-таки неуютно?!

Она с опаской думает о том, что там, в Межзеркалье. Дорин не стремилась бы туда, предпочтя раз и навсегда решить, что загадочное спрятанное зеркало - просто очередной миф, выдумка, если бы не... Если бы она по десять раз на дню в ужасе не кидалась к окну, пугаясь то дерева, то ветки, сломанной ветром, то тени от облака. Это не может продолжаться вечно.

– Я знаю, что вы всё слышите, леди Дорин!
– раздаётся из галереи.

Макрайан косится на Дорин, но молчит.

– Ступайте сюда сами или пошлите...
– старик замечает их вовремя, Дорин уверена, однако считает нужным закончить фразу. Из вредности, должно быть, - ... или пошлите ко мне болвана Уолли.

– Я тоже рад вас видеть, - мрачно говорит Макрайан.

– А вот и сам болван Уолли, - произносит сэр Баллард вместо приветствия.

"Ай да мистер Картошка", - с невольным уважением думает Дорин, ожидая, чем закончится дело.

– Я вернулся, - сообщает Макрайан и в его устах это выглядит несколько зловеще.

– А я пока что не ослеп, - ворчливо говорит старик.

– Зато вы, похоже, поменяли приоритеты, - язвительно замечает Макрайан. Дорин напрягается, не желая, чтобы он унизил ей каким-нибудь очередным обсуждением статусов: ведь это можно было бы сделать и наедине. Если ему так хочется играть в эти игры. Однако речь не об том.

– Вас, кажется, просили о помощи, - напоминает Макрайан.

– И я помог, чем смог, - величественно отвечает сэр Баллард.
– Пока вы, по своей собственной тупости, изволили прозябать в тюрьме.