По рукам и ногам

– Напрасно ты. Если и бороться со страхом, так это сейчас. Посмотри, оно сегодня совсем ручное. И теплое.

Он снова это сделал. Он снова, черт его побери, просто взял и втянул меня за руку в воду, не принимая во внимания возражений. Да еще так бесцеремонно, что в итоге я, потеряв равновесие, повисла на его плечах. А сообразив это, от неожиданности и фальшивой щепетильности момента, оттолкнулась и упала в воду, обдав и себя и его брызгами с ног до головы.

Кэри расхохотался, глядя на мое чересчур злое для такой пустяковой ситуации лицо.

– И ничего тут нет смеш-ш…

И тут до меня дошло, что я почти никогда не слышала, чтобы он смеялся. Он вообще редко дарил окружающим хотя бы улыбку, которая была не извращенская и не издевательская.

– Или я тебе кукла какая, сегодня целый день за собой возюкаешь, – уже более мирно пробормотала я себе под нос, вставая. Кэри не слушал, наверное, он утянул меня на такую глубину, где ему по грудь было, а мне по самую шею и там начал тискать, как котенка.

– Кику, расслабься, ты очень напряженная.

– Сколько раз ты мне это уже говорил? – я вздохнула, от безысходности цепляясь за его плечи, чтобы не наглотаться воды в конечном итоге.

– Да потому что ты всегда напрягаешься от моей близости. И вообще от чьей-либо. Такая недоверчивая, мне казалось, со временем это проходит.

– Кэри, мне страшно. Я не из тех, кто склонен беззаветно верить и доверять. И ты-то уж точно готов мне влепить какую-нибудь пощечину в любой момент, не сейчас, так минут через пятнадцать. И лучше я буду ждать от тебя этого всегда, чем…

– А если я пообещаю не поднимать на тебя руку? – прервал мучитель, спокойно и тихо мой нервный и оттого дрожащий немного голос.

Я взглянула на него внимательнее и буркнула глухое:

– Не сдержишь.

– Откуда тебе знать?

– Да что с тобой, Ланкмиллер, тебя будто подменили! Пытаешься искупить вину за оставшиеся две недели? Так знай, мне от тебя ничего не надо, только оставь в покое…

– Просто я стою рядом с человеком, который ни разу не купался в море, и мне хочется чтобы его впечатления были смазаны страхом, что его ударят. Потому что этот человек мне… на моей ответственности. Хоть раз в жизни позволь себе расслабиться и ни о чём не думать.

Ну сейчас-то, когда я мокрая с головы до ног, вряд ли есть смысл остервенело рваться на берег. Воспользовавшись тем, что Кэри временно от меня отвлекся, в отместку за все хорошее я от души откатила его водой.

– Ах ты пакостница, иди сюда! – и глазами сверкнул, как черт.

Убегать от человека, умеющего плавать, в море – дело гиблое. Конечно, он меня поймал и принес заслуженное возмездие.

Мучитель то уплывал от меня, то выныривал потом черт пойми откуда, после чего я добрых минут десять гонялась за ним с требованием вернуть мой лифчик. Да как он, зараза, так виртуозно его расстегивает? Хотя чему это я удивляюсь?

Пока мы возились в воде, сквозь тяжелые низкие тучи выглянуло солнце, придав взбаламученной нами воде мятный отсвет. Вдалеке, почти у самого края горизонта от туч вниз чертились темно-серые широкие полосы – там уже шел добротный ливень.

– Все, шуруй на берег, а то замерзнешь, – Кэри подтолкнул меня в спину, – я скоро присоединюсь.

– А то замерзнешь, – передразнила я властный тон Ланкмиллера, потирая окоченевшие пальцы и вываливаясь на прибрежную гальку. Не очень-то мягкое приземление, к слову.

Кажется, с непривычки я все-таки переборщила с физическими нагрузками. Завтра все будет болеть. Но это завтра. Я неприятно поежилась, потому что волосы теперь холодными противными щупальцами падали мне на спину. Ну надо же, затащил меня… Вот пакость…

И что с ним сталось, с мучителем моим? Изменился, не узнать. Природа его очищает, видите ли. А еще он как будто сильно повзрослел, если не постарел. Впрочем, я слишком много думаю о лишнем.

Уже очень хотелось пойти в дом, и если не принять теплый душ, то хоть вытереться и переодеться. Ну что за долбанный Ланкмиллер, где его носит? Я пошарила взглядом по водной глади, но не особенно результативно.

На другой остров уплыл он что ли? Так осточертела моя компания? Я прыснула, но сразу же посерьезнела. Обвела море глазами, и вновь не наткнувшись на что-нибудь, хоть немного похожее на Ланкмиллера, продолжила упорно щуриться. Куда только подеваться успел? Только добрым словом помянула, как он опять ударился в пакости.

К этому времени солнце окончательно захлебнулось в чернильных облаках, и на плечи мне упали первые несколько крупных капель дождя. Здорово. Значит, минут через пятнадцать ливанет так, что будь здоров. Может, мне, не дожидаясь его, в дом идти, а ну как если дождь пойдет, я одна с этой кручи не выберусь, разомкнет же все, и скользко будет.

У-у, прям злость берет на этого Кэри. Утонул он там, что ли? Мучитель, к слову, хорошо плавает вообще? Я вскочила, подкинутая собственными мыслями.

Ну просто смешно же. Как будто я хоть когда-нибудь наблюдала у него суицидально-безрассудные замашки типа пойти купаться перед грозой, не в состоянии и десяти метров проплыть, не устав. Только в случае с Элен, но там было совсем другое.

По левому плечу послышался шорох гальки и я, обернувшись так резко, что заломило шею, к своей досаде, не смогла связать и двух слов от злости.

– Ты… д-да где тебя… зараза… Ты куда пропал? – последнее я договаривала уже с тоской повиснув у мучителя на плече, куда он меня собственноручно и совершенно бесцеремонно закинул.

В глубине души я даже поддерживала это его решение, если спуск с утеса я еще осилила, то подъем – это уж увольте.

– Скучала, дорогая? – промурлыкал Кэри, игриво встряхивая мокрыми волосами.

– Безумно, – даже не стараясь придать голосу энтузиазма, уверила я.

Ланкмиллер пришел по берегу, значит, просто выплыл где-то далеко, а потом отправился вдоль моря искать, где бросил свою многострадальную наложницу. И не думал он тонуть.

Я выдохнула то ли облегченно, то ли раздосадовано от этого своего вывода и уперлась локтями в его спину, чтоб жизнь медом не казалась.

========== Часть 98 ==========

Кэри даже огрызаться не стал, только молча, но ощутимо шлепнул меня по заднице, и замечательную экзекуцию пришлось прекратить.

На мое превеликое счастье душ мы принимали по отдельности. Что бы ни говорил Ланкмиллер, я его боялась. Неприятное колющее чувство, сковывающее все тело, мешающее дышать и наполняющее душу непонятной огромной тоской. И тогда, в воде, я бы все отдала, чтоб только быть на пару сантиметров подальше. Не знаю, понял ли это Кэри.