По рукам и ногам

– Кику, язык попридержи! – Ланкмиллер, честно сдерживая обещание, ломанул по стене, а не по моему лицу, уже и так получившему сегодня. Надо же, какой примерный семьянин, прям чувсвую, что оскорблен до глубины души…

– А то что? В окно меня выкинешь? – мрачно хохотнула я. Все лучше, чем под одной крышей с твоей чумовой семейкой…

– Я еще, чёрт возьми, твой хозяин, – я настолько довела мучителя, что он сгреб в охапку воротник моей рубашки и с силой рванул на себя, отчего пришлось, послушно поддавшись вперед, встать на цыпочки. – Я задницу тебе надеру за подобное только так! Услышала меня?

Ланкмиллер бесился, а у меня дрожали коленки. Хотелось и дальше колотить стену, хотя кулаки уже болели здорово.

– Тоже мне, хозяин, – тихо фыркнула я, все еще находясь в паре сантиметров от его лица и потому здорово рискуя нарваться. – Даже от своего дядюшки-психопата защитить не можешь…

Я сплюнула кровь. Десну мне разбил, сука, и губу. Вот козёл, от души прям вдарил. И неудивительно, что до сих пор еще больно. М-да, с Такарой шутки шутить только идиот будет…

Кэри вдруг отпустил, не говоря ни слова. Просто пальцы разжал и все.

Понятное дело, для Ланкмиллера я не попадаю в категорию тех людей, которые пользуются его защитой или хотя бы благоволением, но мне казалось, он хотя бы не будет смотреть, как меня избивают. А вышло, что это все от родственников зависит. Каждый раз, как я бываю уверена, что мучитель не может разочаровать еще сильнее, он находит в себе силы снова и снова удивлять.

– Дай хоть посмотрю, что там за увечья тебе нанесли, – Кэри предпринял попытку взять меня за подбородок, но я вывернулась, вновь стукнув его по ладони.

– Не трогай, сказала же! Противно…

Дверь ванной громко хлопнула за моей спиной и я, не глядя, заперла ее на один оборот. Уж лучше сама посмотрю.

Я включила воду и уставилась в зеркало. Вот хоть раз мне доводилось быть довольной своим видом за время пребывания у Ланкмиллеров? А впрочем, до этого тоже был не сахар…

Я смыла кровоподтек, морщась от боли. Э-эх, надо было холодное приложить, распухнет же.

– Ну и чего ты там заперлась? До вечера собираешься сидеть? – послышался по ту сторону недовольный голос Ланкмиллера.

Тьфу ты, ебать тебя за ногу! Иногда мне кажется, что мучитель и в Аду меня достанет.

– Чего тебе? Разве мы не все еще выяснили?

– Открой немедленно! – я аж подскочила, он по двери шарахнул если не кулаком, то сразу ногой, наверное.

– Ни за что! – вдруг вспылила я. – Видеть тебя не хочу! Трус! Боишься, что у твоей

компании проблемы с налогами будут? Поэтому притих? Или, как по-твоему, удар-другой можно пропустить в воспитательных целях, а? Только вот, Кэри, я человек и мне тоже бывает больно. Воспитатели, блин…

И чего я уже бунтую-то… Как будто Кэри или, что еще более сомнительно, Такару, можно изменить всплесками бабских истерик. К тому же Ланкмиллер свое обещание, в общем, сдержал. Сказал, что бить не будет – так с тех пор руку и не поднял. Мало того, он меня отпускает, и на поводке мне осталось совсем и совсем недолго. Чего еще? Злюсь, что он меня не защитил?

Ну да,

большей дурости и придумать сложно.

– Кику Ланкмиллер, немедленно открой дверь, иначе я ее вышибу ко всем чертям, – это было сказано настолько спокойно и с такой глубокой обреченностью что ли, что мне стало страшно. Прямо по-настоящему страшно – до холодных рук и пересохшего горла.

Я открыла дверь и сразу же отпрянула назад, будто впускала не мучителя, а, по меньшей мере, разъяренного тигра. И забыла удивиться, с какой это радости он меня под свою фамилию записал.

Едва Кэри появился в поле зрения, сразу все встало на свои места. Вот оно что решил…

– Я просто умыться хотела, а ты подумал, что снова руки на себя наложить? Потому ломился?

– Только вот скажи сейчас, что у меня оснований не было. Ты уже не первый раз после громкой реплики ни с того ни с сего запираешься в ванной, – ворчливо, как столетний дед, фыркнул мучитель, отступая с прохода.

Я неопределенно передернула плечами и смерила мучителя взглядом снизу-вверх. Стоял в дверях, здоровый мужик, на полторы головы выше. Казался надежным. А был на самом деле-то…

– Мне жаль, что так вышло, – он все-таки провел большим пальцем по нижней губе, почти не причиняя боли.

Смотрел мне прямо в глаза. Сам смотрел. И ни черта ему было не жаль. Просто сухой жест, чтобы утихомирить мою беспокойную психику. Или вообще, чтобы просто не молчать – ответить хоть что-нибудь, без разницы, насколько оно будет лицемерное и пустое.

– Знаешь, Кэри, я в жизни никогда не была в театре, но дешевые представления терпеть не могу, – отступила в сторону и, протиснувшись в дверь между косяком и мучителем, быстрым шагом направилась в кухню, но почти по достижении места назначения оказалась довольно грубо схвачена за воротник и остановлена.

– Прежде чем достигнешь мастерства в своем ценительстве, научись под ноги смотреть, – язвительно прошипели мне на ухо.

Я опустила глаза вниз. Прямо перед самой лужей с осколками разбитого стекла – и ведь она совсем из головы вылетела. Пора избавляться от привычки ходить босиком по этому дому.

Кэри меня выпустил, и я примостилась на диванчик за столом, пока мучитель убирал осколки и вытирал воду с пола.

– И ты, значит, метис, да? – сменила тон на более миролюбивый, а то у нас такими темпами дело до мировой войны дойдет, а мне еще много чего узнать надо. – И шайларрский знаешь?

– Как ты успела уже понять, – отстраненно ответил Кэри, сгребая все осколки в кучу. – И шайларрский, разумеется, знаю. Кику, что за глупые вопросы? Это же родной язык моей матери. В первые годы жизни я говорил на нем лучше, чем на языке Альянса. С годами, конечно, забывается…

Н-да, отцовские гены в нем явно возобладали и в плане в внешности, и в плане характера, хотя что-то шайларрское в мучителе, безусловно, было. Едва уловимое, и это только шарма ему придавало, по правде говоря. Я подперев рукой щеку, намеревалась продолжать расспрос.

– А почему же маму твою звали Эмили? Это же вроде имя-то совсем не шайларрское…

– Знаешь закон о том, что на упаковке товара обязательно должна быть информация на языке страны, в которую его импортируют? Здесь действует что-то вроде того. Если они с самого начала хотели продать ее куда-то в страны Альянса, то и имя сообразно было бы дать такое, которое будущему хозяину будет ближе.