По ту сторону синих гор

Интересно чтобы они запели, достанься им в мужья кайгены, а не эринейские вельможи, почти вдвое уступающие крепким обитателям Сивильгарда в габаритах?

Я повернула голову, разглядывая заросшее тёмной щетиной лицо мужа. Даже во сне оно не утратило своей суровости из-за хмуро пролёгшей между бровей складки, пересекающих левую щеку шрамов, и тёмной гривы беспорядочно всклоченных вокруг головы волос.

Медведь медведем, а не принц голубых кровей. Эурезу бы удар хватил, узнай она, что это её племянник и законный наследник престола.

Представив матушку падающей в обморок невольно улыбнулась. Думаю, если бы она узнала, что это чудовище мне ещё и нравится, то из обморока бы больше не вышла.

Собственно, что муж мне нравится, я сама поняла только вчера, когда поверила в то, что он на меня спорил. Люди, на которых тебе ровным счётом наплевать, не могут своими поступками и словами сделать тебе больно. А мне было больно. Так словно мне сердце в кулак сжали и не хотели отпускать.

Проклятье, Бьёрн прав, надо было прямо спросить его обо всём, а не устраивать разведку боем. Ничего хорошего из этого не вышло. Хотя... Это всё равно должно было когда-то случиться. Так какая разница?

Муж зашевелился и вдруг открыл глаза, уставившись на меня немигающим взглядом. Миг - и в его синей глубине зашевелились жалость и раскаяние, вызывающие у меня ужасное раздражение.

– Только не надо на меня так смотреть!

– Как?
– недоумённо хлопнул ресницами Бьёрн.

– Так, словно ты меня зарезал или придушил! Ничего страшного не произошло!

Муж, ворочаясь, приподнялся, угрюмо выпятив челюсть и насупив брови.

– Почему ты не сказала мне?

Я непонимающе повела плечом, и Бьёрн пробурчал:

– Что у тебя с тем парнем ничего не было.

– С каким парнем?
– удивлённо открыла рот я.

– Ральфом.

– А почему ты решил, что у меня с ним что-то было?

Даже интересно стало узнать, откуда у мужа такие умозаключения.

– На тебе был его запах.

Я опешила.

– На мне?

– Да. На тебе. На улице. Возле конюшни. Я понял, что это его запах, когда увидел тебя рядом с его телом.

У меня даже слов не нашлось. Я потрясённо замотала головой.

– И ты на основании этого сделал вывод?

– Нет, - резко выдохнул Бьёрн.
– Ты сама мне сказала...

– Я?!

Теперь я вообще отказывалась что-либо понимать.

– Ты сказала, что мне не повезло, когда я говорил про порченых невест.

Я закрыла глаза и задержала дыхание. Если честно, то мне захотелось мужа чем-то огреть.

– Да мало ли что я со злости тебе тогда говорила! Ты тоже обещал меня регулярно пороть по поводу и без! И вообще, о чём мы сейчас спорим? Можно подумать, если бы ты узнал, что у меня ничего ни с кем ещё не было, ты не стал бы со мной вчера спать?

– Не стал бы!
– рявкнул Бьёрн.
– Я был не готов к такому повороту.

– Да неужели?
– едко съязвила я. Мне как-то вообще не показалось, что он долго сопротивлялся моему предложению.
– Это почему же?

– Потому что влияние звезды ещё слишком сильное, потому что зверя сейчас сложнее контролировать, потому что я поставил сатру без связи и потому что я был вчера возле разлома, а он вытягивает нашу звериную сущность!

– Ах, так это я ещё и виновата?

Бьёрн распахнул глаза и испуганно замотал головой.

– Нет. Я не это хотел сказать. Я пытался объяснить...

– А может, хватит об этом?
– прервала его жалкий лепет.
– В конце концов, это не самое страшное разочарование в моей жизни!

– Что?
– непонимающе передёрнул шеей муж.

– Ну да, вышло совсем не так, как я себе это представляла. Но тебе же, кажется, понравилось?

Я испытывающе посмотрела в изумлённо распахнутые синие глаза и переспросила:

– Понравилось?

Он вязко сглотнул и очень тихо ответил:

– Да.

– Ну вот и замечательно!
– криво усмехнулась я.
– Хоть кто-то из нас от этого получил удовольствие.

Бьёрна перекосило. Лицо вытянулось и стало серым. Он как-то нервно задёргал бровями, потом опустил голову и уткнулся взглядом куда-то в одну точку.

Время шло, супруг между тем становился все мрачнее, а повисшая в комнате тишина - уже откровенно неуютной.

Бьёрн сидел словно камнем прибитый и я даже не представляла, что там в его голове сейчас происходит.

Что это с ним? Что я не так сказала?

Он вдруг медленно поднял голову, почему-то избегая встречаться со мной взглядом.

– То есть всё было настолько плохо?
– хрипло поинтересовался он.

Вопрос вызвал у меня недоумение.

– Ты о чем?

Бьёрн недвусмысленно на меня посмотрел, прочистил горло и уточнил:

– О том, что между нами вчера произошло...

Двуединый, да ему-то какая разница? И что он от меня хочет услышать: «Нет, ты, в принципе, был не так уж и плох»? Может, я его ещё похвалить должна была? Он из-за этого так расстроился?

Ситуация была глупее некуда. И если честно, обсуждать произошедшее у меня вообще не было никакого желания. Я чувствовала неловкость, стыд, и, как следствие, растущее раздражение. Хотелось, чтобы муж от меня скорее отстал со своими вопросами и перевёл беседу в какое-нибудь более удобное русло. О виххардах и разломе рассказал бы, что ли...

– Рейна?..
– упрямо посмотрев мне в лицо, позвал он.
– Ты не ответила.

Два удара сердца я набиралась смелости, а потом выдала как есть:

– Ты хорошо целуешься. Всё остальное мне не понравилось. И вообще... Это, наверное, не моё.

У Бьёрна отвисла челюсть, и он зачем-то заторможенно переспросил:

– Хорошо целуюсь?..

Нет, ну сам же хотел знать! А потом, это была чистая правда. Пока он меня просто везде целовал, было очень даже приятно.

Угрюмую безысходность на лице мужа сменила какая-то мрачная решимость и ярко вспыхнувшие синие глаза посмотрели на меня в упор.

Захватившие меня в плен чужие эмоции были такими сильными, что у меня на миг остановилось сердце.