Поцеловать небеса. Книга 1
Шрифт:
Коллектив тут оказался больше спитый, чем спетый. Всего четыре человека и еще хозяйка отдела женской одежды, холостая, злобная, меркантильная волчица.
Она сразу профессионально приметила мою породу, выправку, стать, прикрытые дешевенькой одеждой. Волчица перемеряла на меня всю свою коллекцию нового товара, чтобы знать – как и что будет сидеть на покупателях. И вот тогда… я увидела себя словно в первый раз. Прямо передо мной стояла не я. Девушка с картинки улыбалась мне застенчиво и смущенно, стыдясь своей неуместной красоты. Длинная сутулая волчица злобно оскалилась:
– Снимай, а то привыкнешь, – и заржала конем.
Здесь история моя повторилась
Деньги мои давно закончились. Это было особенно трудно переживать в магазине, где одна пара носок стоила целых сто рублей, и покупатели брали их пачками.
Коллеги попивали пивко, обедали в соседнем дорогом кафе, а я перекусывала дешевенькими сосисками, завернутыми дочкой в пакетик, и изнывала от гнетущей жары и духоты внутри магазина.
Мы проводили на ногах всю смену – девять часов. Стульев в магазине не было. На мне была все та же неудобная обувь, и к вечеру ноги распухали так, что стоять на них было уже невозможно. Но я молчала. Я ни разу не сказала, что стоять – это больно.
Однажды, когда девочки допили пиво и оставили пустые бутылки за прилавком, я не выдержала и спросила разрешения – забрать и сдать их… Думаю, это и решило мою дальнейшую судьбу.
Все козыри сразу выпали на пол, а в ладони остался только этот один неверный шаг. Я помню их глаза, когда они поняли, о чем я их прошу. Им никогда не приходило в голову, что бутылки можно сдавать и получать за это копейки!
Зато Сашенька опять был в нирване! Он с такой гордостью приезжал ко мне в обед, так смотрел на меня, что мне уже становилось неловко перед коллегами.
– А я все думал, как люди попадают в такие места на работу? Оказывается вот как! Ты у меня такая молодец! Я горжусь тобой!
Лучше бы он этого не говорил… Не было бы так стыдно.
Долгожданный приезд маленького директора означал только то, что из двух девочек-стажерок снова оставят только одну.
Он закрылся в своем кабинетике со старшим продавцом – Гошей, просмотрел все цифры в отчетах, посчитал прибыль, принесенную и мной в том числе, подумал.
О чем они говорили там? Уверена, именно о бутылках, которые я сдала, чтобы купить хлеба и сигарет…
Маленький директор был тактичным и стеснительным человеком, ему было стыдно отказывать людям. Вот почему он позвал меня в кабинет, выпроводил Гошу и сразу покраснел.
Этот человек был моложе меня, говорил со мной на «вы», и речь его зазвучала примерно так:
– У нас молодой сплоченный коллектив. Я должен учитывать их пожелания при приеме сотрудников… Они решили, что лучше оставить Ольгу. А вы, такая серьезная… Вам будет нетрудно найти другое место работы, более солидное…
Честно? Я бы и сама не осталась там. Мне не нравилась эта беготня между джинсами и носками по узким душным проходам магазина.
Но перед глазами, помимо моей воли, поплыли слайды тех дней, когда я с воодушевлением собиралась каждый день на работу, мылась в тазах, стирала и выветривала свои вещички, чтобы запах сырости не выдал моего происхождения. Вспомнила, с каким отличным настроением встречала меня дочь, гордая за то, что ее мама работает в престижном месте, и что мы больше никогда не пойдем на «блошиный»…
Что и говорить, формулировка отказа прозвучала более, чем странно! Она звучала невероятно, неправдоподобно,
чудовищно! Гоша испугался здоровой конкуренции? Новая Оля подлила масла в огонь???? Оли преследовали меня… Они были повсюду!Маленький директор выложил передо мной круглую сумму стажерских денег и был таков… По магазину раздавался щебет его молоденькой жены, загоревшей и обнаглевшей после поездки в Турцию…
Как? Нет, правда, ну как попасть в этот круг? Ведь бывают же исключения из этого глупого правила! Вот сейчас, на улице, или в магазине, ко мне подойдет кто-то и скажет:
– Привет, а я ищу тебя столько лет! Где же ты была? Пойдешь со мной в вечность?
И все… И все это дерьмо закончится! Я сделаю всего лишь один шаг и сразу стану – леди, дамой, женой.
Он возьмет меня за руку, посадит в дорогой серебристый автомобиль, тонко пошутит, улыбнется ошеломительно.
А утром… не выставит меня за дверь, даст ключи от квартиры, сердца, сейфа…
Я уверена, так бывает! Нет, правда, только так и бывает.
А иначе, зачем тогда жить???
Сейчас я думаю, что только вера в чудеса и помогла мне выжить в те бессовестно-черные дни. Сейчас я могу спокойно покупать вещи у той самой волчицы, которая так смело щерилась, опираясь на свой достаток. И она продает их мне, совершенно не узнавая меня… Предлагает мне сорокапроцентную скидку и подобострастно заглядывает в глаза. Но я-то ее прекрасно помню! Она давно выехала из того магазина и торгует в совершенно другом месте, платит бешеные деньги за аренду помещения и платит неизвестно чем за одиночество, бездетность, отсутствие перспектив… Я люблю смотреть на нее, думая о своих детях и о своей замечательной жизни. Да, я стала злой, очень злой с теми, кто напротив. Стерва… такая же, как эта волчица.
Глава 10
Когда Сашенька заехал в магазин, ему сказали, что я там больше не работаю…
Он примчался ко мне, перепуганный не на шутку, что я уже могу и повеситься. Он, как никто другой знал, что я склонна к суициду.
К своему великому облегчению, он нашел меня пьяненькой, но веселой. Здесь же, в нашей комнатушке, сидела и моя мама, и Ирина с «блошиного». С Ириной мы общались уже давно, но в гости она пожаловала впервые. Высокая крашеная блондинка, страшная, как моя жизнь. Но очень добрая, и самое главное – понятливая. С ней было легко.
В общем, Сашенька внезапно попал на автопати, в честь того, что «все мы здесь сегодня собрались». Я немедленно усадила его на пол, где мы и праздновали, в самый центр импровизированного стола. От меня не ускользнул завистливый взгляд Ирины, которому я не придала тогда никакого значения.
– Вот он, мой Сашенька, о котором я так много тебе говорила! – хвастливо сообщила я Ирке и приобняла его за плечо.
Саша даже не вздрогнул от такой наглости.
– Да я уже видела его пару раз на рынке, правда издалека, – медленно ответила Ирина.
– Не пьет, не курит, – продолжала волынку я, – А как пахнет! Чудо ты мое!!!!
– Отчего же, я, пожалуй, выпью! Знаешь, а мне сказали в магазине, что ты там больше не работаешь! – провел он классическую рокировку и выпил залпом полбокала вина.
– Да, Саша, выперли меня оттуда. Говорят – рылом не вышла, – бесстрашно парировала я.
А ведь он мог встать и уйти. Но какая-то неведомая сила держала его на полу, рядом со мной. Жалость. Определенно, она называлась – жалость.
– Шурик, сколько ты будешь ей мозги компостировать? Ты ведь женат, – подняла мама свою любимую тему, но, поймав мой звериный взгляд, сразу успокоилась. А вдруг я ей больше не налью?