Поцеловать небеса. Книга 1
Шрифт:
Я помню, что у меня даже не осталось денег, чтобы прикупить бутылочку. Но я подумала, что мама сама позаботится об этом.
И вот уже я вновь еду в эту жутчайшую общагу, где по коридорам громыхает пластмассовыми каблуками страшный монстр, уродливое порождение нашего общества – Танька, женщина без царя в голове.
Но далеко не это беспокоило меня… Мама. Как я ей скажу, что вновь осталась без работы? Разве она поверит этой дурацкой истории про сокращение продаж и перетасовку с мешками муки? Думаю, надо просто сказать ей, что я нашла место получше и буду туда перебираться.
Нет, лучше вообще ничего
Гадкая Танькина усмешка настигла меня сразу, как только я вошла в коридор. И это придало мне такой недостающей уверенности в себе. Борьба всегда оживляла меня. Я тоже улыбнулась ей и постучала в мамину дверь.
Там раздалось какое-то позвякивание, тихий шорох, затем нерешительное пошаркивание и, наконец, смущенно-испуганное:
– Кто?
– Я, мам!
– А, сейчас…
Она завозилась ключом в замочной скважине, и я сразу почувствовала, что она уже «хороша» с самого утра.
Зачем ей этот торт? Ей бы сейчас холодного пива! Я растерянно повертела в руках коробку, понимая, что совершила глупость.
– Привет. Ты не на работе сегодня? – начала мама свой допрос с порога. Я торопливо втолкнула ее внутрь и прикрыла дверь.
– Тебе обязательно вводить в курс дела всех соседей?
– А кто там есть? С Танькой мы теперь дружим, она и так все знает… Че в коробке? Подарок? – деловито осведомилась она.
– Торт. Девочки на работе сделали, специально для тебя. С днем рождения, мамуля!
– Торт??? На хрена мне торт? Ты что не могла матери подарок нормальный купить?
За дверью протопали шаловливые Танькины ножки… Раздался ее смех. Танька считала меня ничтожеством, которое не любит собственную мать. Естественно, это знание было получено от самой матери… И этого нельзя было изменить. Мама неправильно выбрала себе союзника, как поступала, в общем-то, всегда. Любой встречный-поперечный казался ей ближе и роднее, чем собственная дочь. Мама готова была снять для них последнюю рубаху. Но вот только для чего она это делала? Хотела показаться хорошей? Но ее не считали хорошей. Она производила впечатление несчастного навязчивого человека, любящего выпить. Перед кем она замаливала свои грехи?
– Мама, я думала тебе будет приятно…
Но говорить с ней было бесполезно. Она шумно отпила пива прямо из бутылки и протянула мне полный стакан какого-то вина. И сразу, с первого глотка, я поняла, что попала в новый неопределенный запой. А для запоя требовались деньги. Торт тоскливо стоял на столе, так и не открытый никем. Я, осмелев после выпитого, перешла прямо к делу:
– Мам, мне деньги нужны.
– Нет у меня, – икнула она. – Пусть твой ненаглядный Шурик тебя содержит! У тебя работа есть. Зачем тебе?
– Надо пройти медкомиссию, – сама удивилась я своей находчивости. – Для пекарни.
– А скоко она стоит?
– Триста рублей.
– Ни х… себе! – возмутилась мама.
Но тут же полезла в какой-то шкафчик и оттуда, из какой-то коробочки миру явились сто пятьдесят рублей собственной персоной.
– На вот тебе сто пятьдесят. Вторую половину возьмешь у Шурика. У меня больше нет. Поняла? Будешь пить еще?
Я подумала, что можно и выпить на дорожку, а потом отправиться домой и там продолжить неторопливый банкет в свое удовольствие.
Может и Сашенька приедет? Надо бы сказать ему про беременность… Но, как произнести это вслух???Я уже говорила, что наступила та самая ранняя осень, когда еще возможно возвращение лета. И оно вдруг вернулось, коснулось моего плеча теплым, пушистым крылом. Именно этот вечер оказался на редкость уютным и щедрым.
Сначала я выпила с мамой, потом ругнулась с Татьяной, уходя по коридору в свою собственную даль.
По приезду домой, я сразу зашла в магазин и купила своего любимого крепленого красного вина, сразу две бутылки, чтобы не бегать потом, не суетиться и не будить «добрую» соседку. Ольга ведь так и воевала со мной, несмотря на то, что я сделала мелкий ремонтик синего обшарпанного коридора, отмыла раковину и плиту. Ольга лишь оттаяла на мгновение, но потом вновь окаменела. Совсем недавно она пожаловалась хозяйке моей комнатки, что я веду непристойный образ жизни, ухожу невесть куда по ночам и принимаю в доме мужчин, что само по себе аморально.
Что ж. Вследствие ее «забот», я имела долгий и нудный разговор с хозяйкой, которой я и так задолжала денег за два прошедших месяца. Хозяйка, женщина из тех, кто и коня наскоку… и в горящую избу… со мной не церемонилась и поставила ультиматум: либо деньги в течение месяца, либо всего хорошего в течение сорока восьми часов…
И, несмотря на всю эту мишуру, вечер был уютным. Я приоткрыла свое единственное окно, покуривала в него, слушала музыку и думала: как хорошо, если бы и Сашенька появился непременно сегодня.
И надо же… он появился. Он постучал в окно именно в тот момент, когда я выпила больше половины первой бутылки и была в отменном расположении духа.
– Привет, заходи, – поманила я его рукой из-за шторки.
Он сразу вошел, зная, что дверь моя не заперта, присел рядом и внимательно посмотрел мне в глаза.
– Что случилось?
– А что могло случиться?
Я испуганно посмотрела на него, пытаясь понять, о чем именно идет сейчас речь.
– Я был в пекарне. Тебя там нет. И сказали, что уже не будет. Ты, может, сразу повесишься? Чего тянуть-то? Ты сама понимаешь происходящее? Почему это происходит именно с тобой? Объясни!
Сашенька принялся трясти меня за плечи, буквально изгоняя из меня всю мою благость, нагнанную половиной литра спиртного.
– Суворов, не тряси меня так! Я беременна! – сказала я. Сказала и испугалась. – От кого? – растерянно спросил он.
– От тебя… от кого же еще?
– И что ты будешь с этим делать???
– Как что? Рожать! Я ведь люблю тебя… И ты об этом знаешь.
– Так, стоп! Не надо мне сейчас о любви. Как ты собираешься рожать, где жить, чем кормить его?
– А ты разве мне не поможешь? – обиженно-тихо спросила я.
Но мне был безразличен его ответ на этот вопрос. Ни за что на свете я бы не отказалась от ребенка, которого подарил мне Сашенька.
– Так, я ничего не хочу знать об этом. Я даже собственной жене запретил рожать. Мне сейчас не до этого! Понимаешь ты или нет? И ты еще все время пьешь. Каким будет этот ребенок? Ты что, собралась подавать на алименты? Куда ты пойдешь с этой справкой? Я же официально нигде не работаю. Дура ты!
Внезапно он обнял меня за плечи, прижал к себе, потом резко оттолкнул и направился к выходу.